Наконец Гро слегка отпустило, он просветлел лицом, выбрался на аллею, серебристой лентой убегавшей за деревья, и довольно резво зашагал вперед. У Биллинга затеплилась слабая надежда все-таки перехватить нетрезвого атташе, хотя с момента звонка Штимера прошло, наверно, полчаса, а то и больше. Он уже начал соображать, у кого бы узнать дорогу к этой таинственной дуре – Анжеле, когда плотный, непроходимый кустарник по сторонам аллеи расступился, и прямо перед ними возник небольшой, уютный на вид домик с высокими, в человеческий рост, лиловыми буквами «ПМ» перед входом. Гро начал замедлять движение, пошел мелкими шагами и остановился, не дойдя буквально трех метров до входа.

– Нам позарез нужно перехватить розуанского атташе… – начал было инспектор, но, посмотрев на Гро, только рукой махнул.

Гро мужественно, на прямых ногах, двинулся ко входу. Перед его носом стеклянные двери бесшумно распахнулись, а на пороге, преграждая путь, возникла очень красивая, суровая на вид девушка, затянутая в глухой пласт-комбинезон.

– Ты хочешь переступить порог? – грозно спросила она.

– Туалет…

– Ты переступишь порог?

Пока инспектор силился понять вопрос, Гро молча отпихнул девицу и вошел в домик. Та, по-видимому, что-то учуяла и пулей выскочила из дверей.

– Вообще-то, мы – «Приют Мазохиста», а не засранцев, – сердито заметила она, когда перевела дух. – Он пассажир?

– Да, мы с Четвертого уровня.

– Марго, – торопливо заговорила она в телеком, – там посетитель в холле. Это не клиент – покажи ему, где туалет… а… уже… ну, конечно, с душем!

– Э-э, девушка, извините, пожалуйста, – Биллинг сначала решил, что ему послышалось, и пару минут собирался с мыслями, но ярко-лиловые буквы внушали тревогу, и он все-таки спросил: – Как ваш ресторан называется?

– Какой к черту ресторан?! Мы – элитный интим-салон «Приют Мазохиста», любые причуды и мечты…

– Что?! – не своим голосом заревел Биллинг, бросаясь к стеклянным дверям.

На Короне еще во времена правления дедушки нынешнего Венценосного Консула специальным Указом «О нравственной безопасности» был утвержден «Кодекс незыблемых основ целомудрия». Помимо прочего, этот объемистый документ содержал прямой запрет на все «способы и виды секса, противоречащие духовным ценностям и традициям граждан Короны». Отдельным приложением к «Кодексу» следовал «Перечень» с подробным описанием запретных способов и видов секса. В отличие от самого «Кодекса» «Перечень» пользовался у молодежи Короны широкой популярностью. Любой курсант полицейской академии знал его назубок. Поэтому при слове «мазохист» Биллинг сразу представил жуткие орудия пыток, связанного по рукам и ногам помощника, а вокруг – толпу глумящихся извращенцев.

«Конечно, – думал Биллинг, пролетая с бластером в руке сквозь распахнувшуюся дверь домика, – если на меня и тут голый манекен пойдет, значит – я сошел с ума».

Внутри оказалось мрачно и тихо, если не считать ровно гудевшей вентиляции. Посреди круглого, завешенного бордовыми портьерами зала матово мерцал высокий серебристый стул, больше похожий на трон, чуть сбоку и поодаль – пара низких, подозрительного вида лавок с металлическими кольцами по бокам, и все. Больше ничего и никого не было.

– Где он? – грозно спросил Биллинг у вошедшей следом девицы.

– В туалете, надеюсь. И что?

– Ведите. Знаю я ваши штучки.

На самом деле, если не считать «Перечня», все свои познания в этом вопросе Биллинг приобрел в нежной юности, когда однажды тайком посмотрел запрещенный парафильм «Растерзай меня дважды». Впечатление осталось на всю жизнь.

– Тоже на горшок?

– Я не шучу.

– Да-да, меня предупреждали, – девица бестрепетно взглянула на граненый ствол бластера. – По Уровню бегает сумасшедший псих с большим пистолетом и грозит всех перестрелять. Что ж, пошли, если очень надо.

Она спокойно обошла Биллинга, раздвинула тяжелые портьеры и двинулась по скрывавшемуся за ними узкому коридору из серого, будто необработанного камня. Вид этих стен с вмурованными через равные промежутки бронированными дверями, тусклыми светильниками в защитных колпаках подтвердил худшие опасения инспектора. Он шел метрах в двух позади девицы, вразвалку – как учили, готовый к любым неожиданностям и чувствовал, как потеет ладонь на рукоятке бластера.

– Это здесь, – легким движением она распахнула одну из дверей и отступила в сторону. – Что хочешь, но я туда не пойду.

Биллинг осторожно заглянул внутрь. Обычный общественный туалет. Гигиенический сектор, вентиляция, а броня на входе – чистая бутафория. У дальней стены – низкие зеркальные загородки кабинок, над одной из них – озабоченная физиономия Гро. Биллинг тихо прикрыл дверь и покосился на свою провожатую, до него вдруг дошло, что все развлечения лайнера абсолютно безопасны для пассажиров – просто по определению. Здесь нет, никогда не было, и не могло быть никаких «растерзателей».

– Э-э, гх-м, а к вам действительно настоящие мазохисты ходят?

– Не только. Иногда психи с бластерами.

– Извините, если напугал…

– Я вижу, вы успокоились, – высокомерно заметила девица, тоже переходя на вы. – Коллега ваш скоро приведет себя в порядок, я надеюсь. Выход там, где вход, – с этими словами она удалилась, покачивая туго обтянутыми пласт-комбинезоном ягодицами.

«Стерва», – решил Биллинг. Оставшись в одиночестве, он попытался расправить сюртук, который так и нес в руках, убедился, что в таком виде надевать его никак не стоит, и еще раз огляделся по сторонам. Угрюмый коридор живо напомнил ему нижние ярусы бункера Генерального штаба, на секунду показалось, что вылетит сейчас из-за двери разъяренный полковник Дрэн, по прозвищу Барышня, вылетит и закричит тонким голосом на первого встречного солдата…

Одна из дверей распахнулась, и оттуда выскочил человек в парадном черном мундире с разноцветными аксельбантами. Биллинг тихо ахнул, но нет, это был не Дрэн, а собственной персоной командор Третьего яруса, хотя тоже разъяренный.

– Вы опять угрожали оружием! – завопил он своим высоким тенором. – Кто теперь на вас нападал?!

«Это ж надо, – в смятении думал инспектор, – у них и голоса-то одинаковые. Это точно переселение душ».

– Молчите?! – продолжал кричать командор. – Тогда слушайте меня! Поскольку все полностью в сознании… а где ваш помощник?

– За этой дверью.

– Ага, – командор протянул руку, но дверь распахнулась сама, и оттуда появился Гро, в уже вычищенном и отутюженном костюме. Повеяло розами, целыми контейнерами роз.

– Ага, – тоном ниже повторил командор, несколько отступая под напором благоухания, – значит, так, поскольку все полностью в сознании…

– Это провокация, – перебил его Гро, – сначала вы накачали меня слабительным, а потом заблокировали на фуникулере в одной кабинке с посторонней девушкой!