Элла склонила голову набок, явно о чем-то раздумывая.

— Ты тоже попала в беду, потому что убежала…

Дункан издал какой-то неопределенный звук, тут же сделав вид, что просто закашлялся, но Джинни все равно метнула на него сердитый взгляд. Элла была очень смышленой девочкой — даже слишком, прямо скажем. Ее невинное замечание оказалось неприятно верным.

— Я взрослый человек, Элла, и сама могу принимать решения. Кроме того, я сообщила, куда направляюсь.

Девочка покорно кивнула.

К ним подошла маркиза.

— Слава Богу, ты благополучно вернулась! — Она взглянула на Дункана. — Возникли какие-нибудь сложности?

Джинни оцепенела, готовясь выслушать нотацию, которая непременно последует, когда свекровь узнает о нападении.

Дункан шагнул вперед раньше, чем она успела ответить.

— Ничего такого, с чем я не смог бы справиться.

И хотя Джинни понимала, что это всего лишь временная передышка, она все равно была ему благодарна.

— Ну все, мне, пожалуй, пора, — сказал Дункан. Джинни заметила, что он старается избегать маркизы. Достаточно того, что у нее уже пробудились подозрения, поэтому ни к чему их усугублять. — Между прочим, Элла права. Тебе не следовало уезжать. Нужно было дождаться меня.

Он ее не осуждал и не бранил — в его голосе слышалась искренняя забота. Обычно такие намеки на безрассудство сердили Джинни, и она начинала возражать, но сейчас просто хотела, чтобы он понял.

— Я должна была поехать. — Она подняла на Дункана глаза. — Каждая минута ожидания была мучительной. Ты не представляешь, каково это — сидеть и ничего не делать. Я чуть с ума не сошла из-за этой девчонки.

— Ты не будешь ее очень сильно ругать? Малышка поняла, что поступила неправильно.

— Надеюсь. Теперь я разрешу ей выйти из замка лет через десять.

Дункан хмыкнул:

— Будь она моей дочерью, я бы, пожалуй, поступил так же. Клянусь, эта девчонка отняла у меня десять лет жизни, когда там, в лесу, я понял, что это она, а вовсе не олень.

«Будь она моей дочерью…» Сердце Джинни болезненно сжалось. Из него получился бы чудесный отец. Он так много сделал для них с дочерью. Но можно ли ему довериться целиком и полностью?

От этого решения зависело слишком многое. Джинни не могла решать такие проблемы под влиянием нахлынувшего чувства. Хоть раз в жизни следует хорошенько все обдумать.

Сделав глубокий вдох, надеясь, что Дункан не заметил ее смятения, Джинни снова подняла на него глаза.

— Тот человек тебя узнал?

— Да. — Похоже, смена темы его несколько разочаровала. — Я сражался с ним при Гленливете.

— Он кому-нибудь расскажет?

— Сперва я бы сказал «нет», но теперь… — Дункан пожал плечами.

Потому что возникнут вопросы по поводу гибели сына Макинтоша.

— И что ты будешь делать? — спросила Джинни. Дункан хмуро посмотрел на нее.

— Не знаю.

Дункан медлил у двери и прислушивался, пытаясь уловить хоть какой-то посторонний звук. Ему нужно было убедиться, что все обитатели замка крепко спят. Но черноту ночи нарушало только потрескивание огня в камине.

И все-таки он колебался. Ему не нравилось то, что он задумал, все эти хитрости и ухищрения. Не в его духе рыскать ночами и действовать тайком. Но он ждал слишком долго и откладывать больше не мог. В глубине души он надеялся, что Джинни все-таки передумает и поможет ему.

Он подавил разочарование. Может, он и дурак, но после охотничьего приключения Эллы и попытки Джинни отыскать дочь (чуть не кончившейся катастрофой) Дункан позволил себе поверить, что она немного смягчилась. Что, может быть, она наконец расскажет ему все, что знает.

Тогда ему не пришлось бы под покровом ночи проникать в покои лэрда и рыться там в бумагах ее покойного мужа.

Дункану казалось, что Джинни уже готова была предложить свою помощь, но что-то ей помешало. Преданность семье? Мужу? Или что-то другое? Он не знал, но понимал, что нельзя так долго тянуть. С каждым днем угроза разоблачения становилась все сильнее.

А после того, что случилось сегодня утром, Дункан понял: время его истекло — псы уже спущены с поводков, и охота началась. Он послал Коналла в Инверери проверить, не пришел ли из замка Данун ответ Лиззи на его письмо, посланное на этой неделе. В нем Дункан просил сестру о помощи и сообщал, что весточки для него можно оставлять в гостинице. К счастью, его люди были отлично вышколены, и Коналл по пути сразу учуял ловушку. Из пивной через дорогу он заметил солдат в надетых для маскировки потрепанных пледах.

Дункан нахмурился. Кто-то наверняка перехватил его записку; сестра предать не могла. Но кто? Колин сейчас капитан замка Данун. Неужели брат отправил за ним солдат? После того как Колин десять лет назад его спас, Дункан даже думать не хотел, что такое возможно. Но из писем, полученных им от Лиззи за эти годы, складывалось впечатление, что сестра сильно отдалилась от Колина. Она восхищалась Джейми, доверяла Джейми, умоляла Дункана поговорить с Джейми. И хотя обычно в это время года Аргайлл находился в отъезде, Дункан предполагал, что охоту на него начал кузен.

Но кто бы это ни был, значение имело только одно — его возвращение перестало быть тайной. Теперь его разыскивают, и куда бы он ни направился, нужно быть предельно осторожным. Там, в пивной, Коналл выяснил, что слухи о возвращении Черного Горца уже разлетелись по всей стране. Стоит им достичь Эбойна, и маркизе не потребуется много времени, чтобы понять, кто он. А судя потому, как она на него смотрит, не исключено, что уже и поняла. Дункан не мог рисковать и выяснять, так ли это. Здесь дольше задерживаться нельзя.

Они уедут завтра.

Сначала он собирался поехать в замок Фруи, но теперь это слишком опасно. Раз слухи о его возвращении уже разошлись, замок Грантов — это первое место, где его будут ждать. Всякий поймет, что Дункан ищет способ вернуть свое доброе имя. Только Лиззи знает об узах, связывающих его с Джинни, но из-за маркизы рисковать нельзя.

Все эти годы Лиззи умоляла его обратиться к Джейми, и похоже, выбора у него нет. Но Дункан, черт возьми, хотел бы предоставить младшему брату что-нибудь еще, кроме своего честного слова.

Он обыскал покои лэрда в ночь, перед тем как заболел, но ничего не нашел. Не нашел и никакой личной переписки, и вот это его сильно беспокоило. Когда Джинни привела его сюда, он случайно увидел какую-то странность на деревянной стенной панели у камина — щель в резьбе, причем почти незаметную. У него даже волосы на затылке зашевелились — а вдруг слухи о потайной комнате правдивы? Прежде чем перейти в собственность Гордонов, замок Эбойн принадлежал рыцарям-тамплиерам, и слухи о секретной «комнате монахов» не прекращались годами.

Дункан осторожно открыл дверь и проскользнул в покои. Во внутренней комнате без окон было темно, только угли светились в камине. Дункану потребовалось несколько минут, чтобы отыскать подсвечник, но свечку он зажег быстро.