Прекрасно понимавший, что сына занесло, Алик следил за разговором, не вмешиваясь. Лишь изредка я ловил на себе его хитрый удивленный взгляд. Таким же он смотрел на меня много лет назад, когда я дал ему беспроцентный займ на открытие первого ресторана. Для еще не обросшего связями армянина это было сродни чуду, в которое не веришь, но оно происходит.

Сейчас все повторялось, хотя в этот раз я ему ничего не давал. То же удивление, та же радость, только, что-то мне подсказывало, не за себя.

Лика

К мужскому вниманию привыкнуть невозможно. Сколько бы я ни боролось со своей социопатией, посещая рестораны, сколько бы не общалась потом с их владельцами, шеф-поварами и администраторами — каждый раз был как первый.

Вначале я всегда чувствовала себя не в своей тарелке, потом успокаивалась и могла уже уверенно поддерживать разговор. Ну а после, в легкой эйфории от собственного успеха, вообще улыбалась и казалась себе уже не Золушкой на чужом балу, а молодой успешной женщиной.

На дне рождения друга Димы все начиналось по обычному сценарию. Огромное количество дорого и красиво одетых людей вначале заставило почувствовать волнение. Однако, странным образом оно очень быстро исчезло, и тут же, минуя вторую, наступила третья стадия.

Я была не хуже других. Возможно не такой эффектной как многие присутствующие дамы, но точно не перепутавшей зал замарашкой.

Подобных быстрых изменений со мной еще не было. Вернее было, два года назад, но тогда я находилась в состоянии такого аффекта, что почти не отдавала отчет переменам внутри себя. Мне было хорошо и волнительно. Мир вокруг не пугал, и озирающиеся на меня люди не казались врагами.

А ведь и тогда, и сейчас причина для изменения была одна… Хмурая как туча, высокая, красивая и настолько притягательная, что не было сил сопротивляться случайным прикосновениям и собственническим объятиям.

На чужом празднике я ощущала себя именинницей. Забылись боль из-за аварии, тяжелые месяцы беременности, жалящее одиночество после него. Мне настолько комфортно было находиться под боком Димы, словно это естественно, и мы давным-давно рядом.

Даже в его вопросах слышалась забота:

— Еще шампанского?

— Ты не устала?

— Давай раздобудем еду и уберемся ото всех куда-нибудь подальше?

Не знаю, как у него получалось, но Дима угадывал каждое мое желание. Впервые мы были на одной волне, и лишь несколько случайных взглядов горькими пилюлями пытались отравить мой покой.

Я прекрасно понимала, что он не был одинок после нашего расставания. Бывшая жена, Катя, вероятно, и другие женщины побывали в его кровати за последние два года. Может быть, кто-то был и до… В то время, когда одна влюбленная пташка ждала в своей съемной квартире по вечерам.

О личной жизни Димы я знала ровно столько, сколько ученые знают о других галактиках. Все, что у меня было — ничем не подтвержденная вера, что наш короткий роман был для него чем-то большим, чем просто интрижка с молодой девчонкой.

Сейчас, в окружении женщин Диминого круга, верить в это было сложнее всего. Особенно, когда после разговора с именинником мы столкнулись с еще одним гостем, вернее гостьей.

Наверное, где-то в каждой женщине встроен датчик на "другую", ту, что была до нее или параллельно. По взгляду, движениям, мимике он сходу улавливает опасность, и даже отсутствие опыта или большого запаса прожитых лет не влияет на точность измерений.

Сегодня я впервые узнала, что этот датчик есть и у меня.

Дима даже не успел поздороваться, а я уже поняла, кем является стоящая перед нами миниатюрная кареглазая брюнетка навскидку лет тридцати пяти.

— Привет, Дима, — брюнетка внимательно посмотрела на меня и едва заметно улыбнулась.

— Здравствуй, Лена, ты тоже здесь? — рука на моей талии чуть заметно напряглась, но Дима быстро взял эмоции под контроль.

— Не смогла отказать одному давнему другу.

— Другу? Хм… Ясно.

— Ты… — Лена явно хотела что-то сказать, но запнулась. — Алик превзошел самого себя. Кажется, я видела здесь пару человек из посольства.

Дав всем видом понять, что ни знакомить нас, ни разговаривать не планирует, Дима лишь коротко кивнул.

— Простите, я, наверное, вас задерживаю, — взгляд карих глаз снова прошелся по мне, но в этот раз вместо любопытства в нем было что-то другое, с примесью горечи. — Насыщенный вечер. Пойду, раздобуду себе шампанского, пока все налегают на коньяк. Приятно провести время.

За нас двоих я единственная выдавила "Спасибо", а спустя несколько мгновений брюнетка уже растворилась в толпе.

Она словно привиделась. Короткая встреча, разговор почти без слов, едва заметные блики эмоций — так и хотелось списать этих пару минут на игру воображения или усталость. Повесить в памяти табличку "Ничего не было", снова окунуться в иллюзию о красивой паре…

Несколько минут я даже попробовала. Щеки начали болеть — так натужно улыбалась всем вокруг. Спина и плечи задеревенели — настолько старательно держала уверенную осанку. Старалась не думать, что, вероятно, именно к этой женщине Дима мотается спускать пар. Что она, а не я, должна была сегодня сопровождать его на юбилее.

Сколько бы протянула еще эту пантомиму — ума не приложу, но Дима сам закончил шоу. Избавив нас от пустых бокалов, он попросил администратора вызвать такси и сделал знак рукой на прощание Алику.

Феноменальная мужская способность быстро решать вопросы, не оглядываясь на "еще не время" и "что подумают другие".

* * *

В салоне авто от легкости и теплоты между нами остались лишь воспоминания. Как это произошло, я так и не поняла. Открыв мне дверь, Дима обошел машину и устроился рядом. Расстегнул верхние пуговицы рубашки, сканирующим взглядом прошелся по моему лицу…

Встретившись с ним глазами, мне так и хотелось спросить: "У нас все нормально?", но чертово "у нас" комом застряло в горле.

— Все нормально? — фраза получилась обезличенной, словно спрашивала о погоде.

— У меня? — правая черная бровь взметнулась вверх. — Да. Почему спрашиваешь?

Мой бумеранг полетел обратно. Дима сощурил глаза, став похожим на преподавателя, задавшего контрольный вопрос экзамена.

С языка рвалось "Мне плохо". Это было честно. Именно так и следовало сказать, но… Затекшие мышцы спины, горящие огнем щеки — личина гордой и независимой прилипла намертво.

— Все чудесно, спасибо за вечер, — от откровенной лжи во рту появился неприятный кислый привкус. — Немного устала.