– У него шок, – кто-то из закованных в экзоскелеты десантников Легированных подошёл к ним и направил луч нашлемного фонаря Куохтли в лицо. – Перенервничал из-за всего произошедшего. Увеличьте подачу кислорода, это поможет ему восстановиться.

Чикахуа торопливо нащупала блок управления аварийным скафандром и перевела синтезатор воздуха в реанимационный режим. Куохтли почувствовал, как шлем заполняет холодный воздух, и в лёгкие врывается прохладный поток кислорода, проясняя утопающее в сумбуре сознание. Трясти стало меньше, в ноги вернулась твердость.

– Нужно догонять остальных, – велел десантник, прислушиваясь к чему-то, видимо, к радиоэфиру. – По дороге восстановишься! Отсюда надо уйти как можно скорее! Бегите, я за вами!

Чикахуа схватила Куохтли за руку и потащила за собой по уходящему вдаль едва освещённому тоннелю. Десантник Легированных двигался позади, часто оглядываясь назад, и через каждые десять метров укреплял на стене накладной заряд. Остальные успели уйти вперед шагов на сто, и постепенно приходящий в норму Куохтли побежал быстрее, догоняя Чикахуа. Тоннель оказался довольно длинным, не меньше полукилометра, и закончился шлюзом, за которым обнаружился целый каскад подземных казематов. Пока Легированные запирали шлюз и взрывали тоннель, Куохтли и Чикахуа отвели в командный пункт базы, отдельное помещение с мощными потолочными сводами и толстыми стальными стенами, заполненное аппаратурой управления. Свободного места в командном пункте было немного, и стоящая посреди помещения стазис-капсула Сияющих бросалась в глаза сразу. Вокруг неё, спинами к капсуле, за пультами управления сидело несколько офицеров в боевых скафандрах Легированных. Офицеры тихо и быстро говорили с кем-то по радиосвязи, видимо, координируя действия уцелевшего личного состава, и беспрестанно нажимали на кнопки и переключатели. Похоже, Легированные защищались от прослушки и взлома систем радиосвязи постоянной сменой несущих частот и одновременно с этим вели наблюдение за поверхностью. Значит, какое-то оборудование в развалинах укрепрайона ещё действует.

– Лишних стульев нет, так что сидеть придётся на полу, – Куохтли узнал грубый голос Легированного, носившего позывной «Тростник». Старший офицер Гиен сидел за центральным пультом и бросал на них короткие взгляды. – Поэтому располагайтесь. У нас есть полчаса на отдых.

– А что потом? – Куохтли огляделся. По углам командного пункта распределилось с десяток десантников в экзоскелетах, видимо, охрана. Все со следами тяжёлого боя на исцарапанной броне.

– А потом мы все либо покинем эту систему, либо погибнем, – без всяких эмоций ответил Тростник, вновь погружаясь в процесс управления. – Как повезёт.

Окружающие потеряли к ним интерес, лишь десантники время от времени косились на Куохтли из своих углов. Чикахуа подошла к стазис-капсуле Сияющих и несколько мгновений молча разглядывала лежащую внутри Валькирию. Там, внутри хрустального пенала, не изменилось ничего, вплоть до местоположения тускло поблескивающих капелек крови, по-прежнему кажущихся свежими. На хрустальной поверхности не было даже пыли, словно стазис-капсула не перенесла только что жуткой тряски и безумной гонки наперегонки со смертью. Юная спящая красавица в едва заметной белоснежной броне будто действительно спала, отдыхая после утомительного сражения, и на её лице застыла почти незаметная печать усталости. Кровавое пятно, окружающее маленькую пробоину в области сердца, наполовину скрывал густой водопад столь же белоснежных волос, аккуратно уложенных вдоль тела почти двухметровым ручьём, из-за чего пятно крови больше казалось гротескным алым аксессуаром, нежели отпечатком нависшей смерти.

– Какая она красивая… – тихо прошептала Чикахуа, медленно проводя пальцами по хрустальной поверхности. – Словно выточена скульптором, одержимым совершенством лица и тела…

Куохтли подошёл к Чикахуа и осторожно взял её ладонь в руки. Темноокая красотка не сводила взгляд с Валькирии, словно заворожённая. Он встал рядом и вгляделся в Сияющую. Спящая красавица была действительно восхитительна, если не считать трёх с половиной метров роста и нереально огромного водопада непривычно белых волос. Вопреки ожиданию, её кожа не была мертвецки-бледной, наоборот, на лице спящей красавицы лежал ровный загар. Видимо, её белоснежная броня заканчивалась где-то под нижней челюстью, но разобрать, где конкретно находится стык мономолекулярной поверхности и кожи, не удавалось. От затянутого в тончайшую броню упругого тела тянуло сексуальной притягательностью, и Куохтли неловко потупился.

– Возбуждает? – Чикахуа посмотрела на него и понимающе прищурилась. Её губы приоткрылись в многообещающей улыбке: – Не забудь, что у тебя есть я! – Она иронически ухмыльнулась: – Ты для неё маловат и черноват, так что расслабься, и чтоб без грязных мыслей! Но смотреть я тебе разрешаю, – взгляд Чикахуа вновь вернулся к спящей красавице. – Я и сама с удовольствием посмотрю. Когда ещё увидишь своего кумира собственными глазами. Смотри, какая она классная! Как тебе её грудь? Супер, скажи? А ведь на теле ни грамма лишнего. Жир мешает Сияющим манипулировать потоками энергий… Если останемся живы, сброшу ещё килограмм! После такого зрелища мои бедра меня бесят.

– Зачем они так одеваются, да ещё на войне? – Куохтли смущённо разглядывал Валькирию, то ли полностью обнаженную, то ли одетую с ног до головы, сразу не поймёшь. – У них в боевых частях, наверное, царит жуткий разврат… В таком виде далеко не уйдёшь!

– Я же ухожу, – парировала Чикахуа и насмешливо усмехнулась: – Нет у них никакого разврата. Валькириями вообще могут быть только девственницы. Там есть нюансы, но в целом это так. Сияющие не такие, как мы. У них без любви нет похоти. Они восхищаются красотой тела, как ты бы восхищался красотой элитного спортивного аэромобиля последней модели. Они биоэнергетическая раса, их тело – это аппаратура для манипуляции энергиями, излучаемыми мозгом. Чем совершеннее тело, тем больше возможностей для мозга, и тело для Сияющих есть предмет эстетического наслаждения и одновременно свидетельство хорошего генотипа. Поэтому она так прекрасна – сама эволюция сделала её такой. В архивах сказано, что Высшие Валькирии ещё прекраснее, хотя куда уж больше, мне не ясно. Воины Сияющих гордятся Валькириями искренне. Их природа выше примитива а-ля «вот бы с ней покувыркаться», к которому ты привык.

– Я не такой! – обиделся Куохтли. – И вообще, их солдаты одеты иначе, у них броня совсем другая и мощнее раз в сто! Что ж они не позаботятся о своих женщинах, если так ими восхищаются? Странно, что их до сих пор всех не перебили, с такой-то защитой!

– Броня Валькирии даже без энергощита выдерживает очередь из противопехотной автоматической пушки без последствий, – грубый голос Тростника, прозвучавший совсем рядом, заставил Куохтли невольно напрячься. – По крайней мере одну точно удерживает запросто, я видел.

Он так увлёкся созерцанием Валькирии и Чикахуа, что пропустил приближение Легированного.

– Её мономолекулярный комбинезон, – Тростник кивнул на белоснежную спящую красавицу, – снаружи твёрже стали, но основные удары поглощает энергетическое поле. В бою Валькирии наносят относительно невысокий урон по сравнению с воинами Сияющих, но их защита многократно выше. Эта Валькирия попала под массированный сосредоточенный огонь во время крупномасштабного сражения, по-другому объяснить её ранение я не могу. И, кстати, любая броня Сияющих по желанию владельца теряет твёрдость и трансформируется в одежду. В гражданской жизни она была бы одета в длинное платье до самой земли.