умирающих в отдаленных уголках мира. Совсем другое дело - иметь такое предупреждение, которое необходимо для выезда на трамвайные пути, что, по мнению Лури, так важно для эффективного реагирования. Система здравоохранения должна знать достаточно, чтобы понять, что она ищет вакцину против Эболы, которая может быть где-то во льду у партнера. Вакцина против Эболы не поможет, если реальной угрозой является грипп или другое инфекционное заболевание.

Другими словами, машине нужен правильный механизм. А его пока нет. Международные отношения не будут строиться во время кризиса. Отношения должны быть выстроены заблаговременно, чтобы они функционировали, когда в них возникнет необходимость.

Лури предложил последнюю мудрость: "Одна из самых важных вещей, которую вы должны сделать в подобном кризисе, - это сохранить доверие общественности. Несмотря ни на что, независимо от того, насколько все плохо, вы должны сохранять доверие общественности. Посмотрите на Владимира Зеленского, президента Украины. Дела идут ужасно. А он сохраняет доверие общества".

Чтобы машины предупреждения и действия функционировали должным образом, им необходима инфраструктура для поддержки. Да, инфраструктура в виде кирпичей и раствора, но также и инфраструктура в виде лучших человеческих умов. Точно так же, как существовала целая лабораторная система для поддержки разработки ядерного оружия и освоения космоса, так же должна существовать лабораторная система для поддержки понимания биотеррористических угроз.

Опасения вызывает не только то, что террористы могут заразить тысячи людей, применив биологическое оружие в крупных городах, но и то, что они могут атаковать сельскохозяйственную инфраструктуру страны, занеся болезни растений или животных, вредителей, отравить продукты питания или воду.

В 2004 году президентская директива по национальной безопасности предписывала ряд мер по защите сельского хозяйства. Бюрократия продолжала заниматься этой проблемой. В 2017 году Управление генерального инспектора опубликовало нелестный обзор о состоянии готовности США к борьбе с сельскохозяйственным терроризмом. Оно установило, что Министерство внутренней безопасности не сделало достаточно для того, чтобы Министерство сельского хозяйства США (USDA) могло "защитить сельское хозяйство и продовольственные системы от террористических атак, крупных катастроф и других чрезвычайных ситуаций".

Позднее Конгресс позволил МНБ, ведомству, которое, по мнению многих, и без того имеет слишком много обязанностей, передать ответственность за готовность сельского хозяйства Министерству сельского хозяйства США. Но научное подразделение Министерства сельского хозяйства США считается хронически недофинансированным и все более перегруженным распространением болезней растений и животных. Более того, USDA просто не является основным агентством по национальной безопасности, что заставляет некоторых предсказывать, что его проблемы неизбежно не привлекут внимания высших политиков в Вашингтоне. Деньги иногда не соответствуют миссии.

В 2017 году Конгресс также принял более широкий закон - Securing Our Agriculture and Food Act, который предписывает правительству запустить надежную систему эпиднадзора, обеспечивающую раннее выявление заболеваний растений, животных, дикой природы и человека. В ответ на опасения американских производителей скота по поводу растущего риска распространения ящура (FMD) из Китая, Конгресс выделил 50 миллионов долларов на профилактику ящура в сельскохозяйственном законопроекте 2018 года.

В 2018 году администрация Трампа выпустила свою первую Национальную стратегию биозащиты - документ, полный признаний потенциальных угроз для животных, растений и продовольствия, а также здоровья людей, но в стратегии отсутствовал план реализации. По словам исследователя RAND Питера Чалка, который давал показания Конгрессу о биологической угрозе еще в 2003 году, пятнадцать лет спустя было принято очень мало мер.

"Эта штука нас укусит", - сказал Рон Тревин, бывший исследователь рака, чьей жизненной миссией стало привлечение денег, талантов и большего внимания общественности к борьбе за биобезопасность. Загадка заключалась в том, почему это оказалось так сложно. В случае с африканской чумой свиней дело было не в том, что предупреждения казались слишком теоретическими или истеричными, и не в том, что предупредители, как считалось, вынашивали непопулярную политическую повестку дня. (Это хрестоматийные причины, по которым бюрократии бездействовали перед лицом надвигающихся угроз). И дело не в том, что инфекция распространилась еще до того, как власти узнали, что это такое. (Это произошло в 1980-х годах, когда молодые геи начали массово умирать от СПИДа за год до того, как был идентифицирован вирус ВИЧ). На этот раз предупредителями были известные ученые, публикующие тщательные, рецензируемые работы, и их труды читали как регулирующие органы, так и отраслевые эксперты. На специализированном жаргоне мира национальной безопасности достоверное предупреждение появилось намного "левее бума" - это означает, что на временной шкале событий, ведущих к катастрофе, предупреждение предшествовало взрыву.

США действительно используют подход "голова в песке", - сказал Тревин, работавший в Университете штата Канзас.

Тем не менее, есть один очень ощутимый символ того, что правительство Соединенных Штатов представило себе более мрачное альтернативное будущее и наконец-то приняло три ключевых вывода: что здоровье растений, животных и человека взаимосвязано; что все они уязвимы для возникающих инфекционных заболеваний; и что потребуются согласованные федеральные усилия для защиты продовольственного снабжения страны и здоровья окружающей среды.

Снаружи символ выглядит не очень похоже. Это современное офисное здание, возвышающееся на неприметном холме в не очень известном городке в Канзасе, местные жители называют его "Маленькое яблоко". На самом деле, малозаметность является частью плана. Национальный комплекс био- и агрозащиты стоимостью 1,25 миллиарда долларов (так называемый NBAF) - это комплекс повышенной секретности, который строится Министерством национальной безопасности в 120 милях к западу от Канзас-Сити.

NBAF расположен в кампусе Университета штата Канзас в Манхэттене, штат Канзас. Когда он откроется не ранее конца 2022 года, NBAF займет место почти обветшавшего Центра болезней животных Плам-Айленда в Нью-Йорке, который был построен в 1954 году для проведения секретных исследований патогенов животных во время холодной войны. Секретность, окружавшая центр на Плам-Айленде, а также его расположение прямо у побережья Лонг-Айленда, в конечном итоге сделали его непопулярным среди соседей. В Манхэттене, штат Канзас, это предприятие рассматривается как поддержка университета и фермерской экономики, хотя некоторые соседи ошибочно полагают, что лаборатория работает над биооружием. Конечно, патоген, встречающийся в природе, может стать оружием террористов, как и патоген, синтезированный для нанесения вреда, поэтому исследования по защите от этих рисков пересекаются.

Проект не был быстрым или легким. В ходе проверки, проведенной по решению Конгресса, было установлено, что вероятность того, что ящур может вырваться из лаборатории в течение следующих пятидесяти лет, составляет 70 процентов. Этот вывод побудил к проведению большого количества дорогостоящих мер по повышению биобезопасности, которые снизили предполагаемый риск выброса до 1% в течение пятидесяти лет, но это обошлось более чем в 800 миллионов долларов США и с задержкой в несколько лет. Некоторые критики считают, что объект на Плам-Айленде можно было бы отремонтировать за эту сумму.