взгляд на происходящем, мысленно восхитившись успехами маленькой тьмушки. Не только летает, но и говорит чисто, еще и зелье варит. А дома помогает мне справляться с другими фамильярами. Золото, а не живность. Настоящая подруга.

– Теперь иди ближе.

– А?..

– Опять ты все просмотрела?! – Если бы могла, она бы уперла крылья в бока и щелкнула на меня зубами.

– Ничего не просмотрела. – Я наблюдала, просто особо не вникала. – Разобраться в ведьминских штучках сразу непросто.

Приблизилась к котелку, в котором булькало что-то зеленое вроде травяного чая, и выжидающе глянула на фамильяру.

– Надо зарядить зелье, – постановила она. Логично вообще-то, но… – Давай. Руки над котлом.

Через меня каким-то образом пройдет ее магия?

Попробовать толкнула жажда новых открытий. Та самая, которая когда-то привела меня в Глэдшир и к Никласу. Если вдуматься, она меня еще ни разу не подводила.

Крошечный пузырек обжег ладонь. Ай!

– Закрой глаза, – руководила тьмушка.

Я опять подчинилась. И наконец добралась до того нового, что поселилось во мне после минувшей ночи…

Щекотная магия сорвалась с пальцев. Ее для зелья требовалось совсем немного.

Невероятно! Разве такое возможно? Как?!

Я распахнула глаза и с немым вопросом воззрилась на тьмушку. Потом на зелье, в котором теперь мерцали редкие золотые искорки. И запах стал приятнее, хотя и до этого был вполне ничего. Ошарашенный взгляд вновь переместился на тьмушку.

Очевидно, мне самой придется произнести это вслух…

– Во мне что, осталась часть силы Августины?

– Думаю, это ее тебе прощальный подарок, – согласилась фамильяра. – Ну и ей, наверное, хотелось, чтобы хоть что-то от нее продолжало жить здесь, в Глэдшире.

– Праматерь… – только и смогла пролепетать.

Да я же ничем не заслужила таких подарков!

– У вас с Ником будут дети, которые унаследуют в том числе и ваши способности, – просвещала меня фамильяра, разбиравшаяся в магии уж получше некоторых. – И если ты назовешь дочку Августиной, в Глэдшире появится ведьма, владеющая частью силы основательницы.

Я медленно моргнула. Никогда не привыкну, что в мире одаренных все может перевернуться в один миг, причем к лучшему!

– А знаешь, что еще важно? – хитро прищурилась тьмушка.

– Что?

– Ты теперь настоящая ведьма, а значит, никакие законы, даже сам Переум не смогут меня отобрать!

Зелье в котле мерцало самым ярким подтверждением ее слов.

Надо бы напоить им Иззи, пока чары не выветрились. А то у меня пока мало опыта.

Никлас Алавен

Чувство выполненного долга сжирало половину усталости. Будто и впрямь сделал что-то хорошее.

Оказалось странным найти себя, свое место в городе, который прежний Ник назвал бы унылым захолустьем. Странно, но так правильно. И унылым Глэдшир никогда не был, однако Нику потребовалось больше двух лет, чтобы увидеть истинную суть городка. Больше двух лет и та самая женщина рядом.

Ник свернул к калитке и через несколько мгновений уже входил в дом.

Бьянка нашлась в холле. Она сидела прямо на полу, такая милая и домашняя, и вытаскивала из лапы одного фамильяра колючку другого. Несколько дней назад в доме появилась новая шипастая жуть. Ник сам пару раз ловил ее колючки босыми ступнями и в глубине души не мог дождаться, когда мелкое чудовище уже заберут.

Хотя, если быть до конца откровенным, ему нравился круговорот фамильяров в доме, то, как Бьянка нашла себя. И собственная новая работа тоже нравилась.

– Не забыть поблагодарить Иззи за то, что вернула мне мою жену, – хмыкнул от двери.

– О, ты пришел! – Бьянка выпустила муррса и встала. – Мой руки, у нас где-то был вечный суп и хлеб.

Свет в ее глазах, когда она шла за поцелуем. Пожалуй, это был один из лучших моментов в том, чтобы попасть домой после долгого дня.

Кроме всего прочего.

– Можно, я извлеку образ Августины из твоей памяти? – спросил, оставив пиджак на спинке стула и намыливая руки.

– Зачем?

– Развалины в городе теперь не имеют даже магического смысла. Думаю заменить их статуей.

Глаза цвета чая на миг удивленно расширились, но в них сразу проступило понимание.

– Наверное, так будет правильно, – согласилась Бьянка.

Неправда, что он не разглядел бы ее раньше. Ну, может, не с первого взгляда. Может, после нескольких прямолинейных замечаний. Но, увидев по-настоящему, никуда бы уже не отпустил.

И не отпустит.

Ужин был съеден в уютном молчании, разве что иногда они мимолетно касались друг друга. Соскучились за день, к тому же в этих коротких прикосновениях было что-то особенное. В самом ощущении, что имеешь на них право и это навсегда.

По кухне плыл аромат брусничного чая, когда Бьянка попросила:

– Посмотри на меня. Как маг. – Она взволнованно облизала губы. – Замечаешь что-нибудь необычное?

– Хм… – Что-то определенно изменилось, но…

– Магия Августины частично задержалась во мне, – не вытерпела и выложила все эта непосредственность. – Я теперь ведьма, Никлас! Значит, Мимми останется со мной!

– Мы бы в любом случае ее никому не отдали. – Ник обошел стол и обнял жену со спины, поцеловал в макушку, Бьянка счастливо вздохнула в сгиб его локтя. – Но твои ведьминские способности все упрощают. Августина нам очень помогла.

Некоторое время Бьянка просто дышала счастьям, не замечая, что он изменил положение, привычно распустил ей волосы, пощекотал чувствительное место за ушком. А когда заметила…

– А что насчет тебя?

– Меня? – Ник так увлекся, что не сразу понял, куда она клонит.

– Через тебя ушла сила Глэда. И проклятие, которым Глэдшир наказал их семью.

Мрак. Точно.

Занятый делами, Ник кое-что упустил. Но жизнь, похоже, для того и вручила ему это соблазнительное и такое сообразительное создание, чтобы было кому направлять его внимание в правильную сторону.

– Сегодня день оборота, но на обращение меня не тянет, – произнес Ник медленно, сам себе до конца не веря. – И, как ты можешь видеть, проклятие в этот раз совсем не отразилось на внешности и не повлияло на дар.

Надо же было так замотаться, чтобы не заметить.

Может, дело как раз в этом? И с самого начала требовалось отпустить ситуацию и начать жить?

Нет, тут другое. Помощь в высвобождении чужого проклятия что-то Нику все же дала: теперь он четко видел всю картину.

– Но тебе стало лучше еще до прошлой ночи, – напомнила Бьянка.

Ник вернулся на свое место. Потер лицо ладонями в попытке как-то справиться с эмоциями. Не удержался от короткого смешка.

Облегчение заполняло тело и разум. Чувство забытой и такой новой свободы. Хотелось схватить Бьянку на руки и кружить по кухне… но, пожалуй, не сейчас, когда у нее в руках две кружки с обжигающе горячим чаем.

Праматерь… Он нечасто благодарил божество, но, похоже, самое время.

– Теперь я знаю, откуда взялось мое проклятие и почему оно стало ослабевать, – сказал наконец, полностью уверившись.

– Тебя проклял мальчик.

Одна кружка оказалась перед Ником.

– Он дал заряд тьмы, из которого могло получиться что угодно или не получиться ничего. – Эмоции немного затихли, а сама ситуация была интересна с точки зрения магии. – Но в это время в стае медведей, которая, похоже, живет неподалеку от места, где обретались фанатики, в бою погиб альфа. И его пара не смогла принять смерть супруга. Человеческая половина, думаю, погибла сразу, а медведь достался мне. Прошло около трех лет, медведица если и не стала забывать, то, по крайней мере, свыклась с потерей, и меня начало отпускать.

Процесс восприятия новой информации в мельчайших деталях отражался на красивом лице. Вопрос, шок, недоверие, облегчение… потом Бьянка очаровательно нахмурилась.

– Тогда мне повезло, что тебя не тянуло к какой-то незнакомой медведице, – наконец проворчала она.

– Человеческая составляющая в нашей с медведем связке была моя, а за выбор пары отвечает именно она, что бы там кто ни говорил, – объяснил, как сам понимал, Ник.

В вопросе оборотней он теперь разбирался настолько, что хоть научный трактат пиши. Но писать не хотелось.

– И что, медведя больше не будет? – допытывалась Бьянка.

– А ты скучаешь? – поддел жену Ник.

– Немножко…

Она невинно взмахнула ресницами.

– Мое тело и дар запомнили, как превращаться, думаю, при необходимости я смогу это проделать. Но проблем из-за этих оборотов больше не будет.

Бьянка умиротворенно вздохнула. Объяснение ее вполне устроило.

Нику и самому оно нравилось.

Магия иногда бывает несправедлива. Взять того же Моарта Глэда, который столетия расплачивался за то, что сделал его дед. И сам Ник пострадал, но благодаря этому он оказался в правильном месте, с правильными людьми, и дальше все обещало идти