– Я сам выдам Алавенам документы, – бросил Шарль кому-то из нотариусов.

– Давай. Ты это дело знаешь.

Собственно, ему требовалось выдать нам с Ником по распоряжению в банк и сделать отметку в папке. Легче легкого.

Пока Шарль шуршал листами, Никлас успел пообещать ему рекомендации от нас, а я – понадеяться, что муж знает, как их писать. Потому что я точно не знала. Наконец нужные распоряжения перекочевали в наши руки. На этом бы нам попрощаться и уйти, но Никлас как-то странно посмотрел на завещание, лежавшее в деле сверху.

– Ты помнишь, как все происходило, когда его составляли? – впился он взглядом в парня.

– Меня тут не было, – покачал головой Шарль. – И вы же понимаете, это тайна.

От Никласа исходило такое напряжение, что я почти не сомневалась, он вытрясет из нотариусов все интересующие его ответы.

Но он кивнул, коротко попрощался и увлек меня к выходу.

– Что происходит? – удивилась.

– Нам надо к родителям.

– Разве не в банк?

– Успеем еще. Сначала к родителям.

Он так спешил, что воспользовался городским порталом. И, как выяснилось, зря, леди Олли еще не вернулась из университета. Пришлось ее ждать.

За это время Ник перекинулся парой слов с отцом и помрачнел еще больше.

Я ничего не понимала, но решила не торопить события. Скоро и так все услышу.

Тьмушка же наслаждалась возвращенной свободой и летала по гостиной, иногда совершая вылазки в другие части дома. Напугала кого-то из прислуги. И первой рванула встречать леди Олли, когда та вернулась.

В прекрасном настроении свекровь вплыла в гостиную, заметила выражение лица сына и недоуменно приподняла бровь.

– По какому поводу общий сбор?

– Мы были в нотариальной конторе, – спокойно произнес Ник и испытующе посмотрел на нее.

– И?

– Ничего не хочешь рассказать? Быть может, признаться?

Битва взглядов. На самом деле она выглядела как продолжение другой, затянувшейся битвы. Битвы длиной в жизнь. Сын с матерью оказались слишком похожи, и два сильных характера не могли не сталкиваться.

Я подспудно ощутила желание оказаться где-нибудь подальше. Чувствовала, что их откровения могут ранить.

– Полагаю, ты уже и сам обо всем догадался, – дернула плечом леди Оллисейн, сделала несколько шагов и грациозно опустилась в кресло, – ты же у меня умный мальчик.

– Как видно, недостаточно умный, чтобы сразу углядеть твои уши, торчащие из этого дела, – досадливо бросил он.

Отец семейства сокрушенно покачал головой и налил себе в низкий стакан золотистый напиток.

Я с трудом сдержалась от того, чтобы попросить плеснуть и мне тоже. Предчувствие неприятно жалило, обещая катастрофу.

– Думаю, тебя сбили с толку прелести прекрасной Бьянки, – усмехнулась леди Олли. – А чего ты хотел, Ник? У меня сын погибал! Я не могла просто стоять и смотреть!

– Может, чтобы ты не пыталась хозяйничать в моей жизни и не манипулировала людьми? – рявкнул Ник, выходя из себя.

– Но ведь сработало! – Его мать окинула собравшихся триумфальным взглядом. – Только посмотри на вас двоих… Прекрасная пара.

Завидую спокойствию Мариаса. Впрочем, он их столкновение наблюдает не в первый раз. А у меня закончилось терпение и вырвался вопрос:

– Что вообще случилось?

Опасалась, что его проигнорируют, но Ник повернулся ко мне и сообщил:

– Твой брат не писал то завещание.

– Но Кианна сказала…

– Что они решили отдать тебе его часть в качестве компенсации. – Ник устало потер лицо ладонью, а потом запустил пальцы в волосы. – Подозреваю, это была идея моей матери.

О…

То есть он с самого начала был прав, и наследство – фикция?

– Отличная идея, заметь. – Леди Олли по-прежнему не испытывала угрызений совести, лишь торжество. – Твое состояние заметно улучшилось. И вы с Бьянкой счастливы вместе. Я ведь права, вы решили сохранить этот брак?

– Ты же в курсе, что подделка документов является преступлением? – уточнил Ник.

– И кто на меня донесет? – фыркнула его мать.

Та же Айла. Старшая сестра с трудом выносила меня. Впрочем, прошло девять лет, в семье случилось много всякого, и теперь я мало что знала о родственниках и не представляла, чего от них ждать.

– Похоже, дело было так, – Ник все же решил рассказать мне эту историю. – Моя мать от Кианны узнала о случившемся в вашей семье. И о тебе тоже. Если посчитать, в то время я был в худшем своем состоянии, и попытки подсунуть мне породистую невесту провалились. Тогда они состряпали завещание и решили заодно устроить твою жизнь.

– Праматерь… – только и смогла выдохнуть.

– Им, конечно, пришлось около года ждать твоего выпуска, но это дало мне время остыть. И потом, когда ты появилась, я подозревал какую-нибудь подставу со стороны Грахема Корвуда, но мне и в голову не пришло, что тут замешана моя мать.

Мир вращался и распадался на кусочки.

Зато внезапно слова нашлись:

– Выходит, способа для Ника снять проклятие в банковской ячейке тоже нет? – Сейчас это казалось важнее всех богатств на свете.

– Но теперь у него есть жена и новая работа, – ухмыльнулась леди Олли.

Это было жестоко. Он ведь ее сын! А она… Дала ложную надежду и так же легко разрушила ее. И мою жизнь заодно.

– Проклятье, ты даже не понимаешь, что наделала! – зарычал Никлас.

– Сделала тебя счастливым? – Его мать закинула ногу на ногу и притворно расслабленно откинулась в кресле.

Ник вскочил и прошелся по гостиной.

– По-твоему, счастье строят на лжи?!

– Я пыталась сделать все иначе. Ты уперся.

– Я вырос, если ты вдруг не заметила. Давно.

– Еще подростком ты перерос меня почти на две головы. Трудно такое не заметить.

Ее непробиваемость и откровенное нежелание признавать ошибки злили Ника сильнее, чем грубое вмешательство в его жизнь. В нашу жизнь. Обычно он уравновешенный и рассудительный, но леди Олли, похоже, обладала уникальным умением приводить сына в бешенство.

Из его груди вырвался настоящий звериный рык.

Я вздрогнула.

Мариас приготовил щиты.

Лишь леди Олли с исследовательским интересом практикующей магини отметила:

– Инстинктам ты все еще поддаешься, хоть и не так легко, как раньше. Но в моменты эмоционального накала может происходить внецикловый оборот.

– Не произойдет! – рявкнул Ник… и даже я не поняла, это он просто жутко зол или в голосе слышно рычание медведя. – А ты заруби себе на носу: взрослых детей надо отпускать, а не топтаться по их жизни, наводя там свои порядки!

– Что-то ты не сильно сопротивлялся моим порядкам. – Ответом на его гнев стал очередной смешок и косой взгляд в мою сторону.

– Бьянку хотя бы сюда не втягивай! – потребовал Ник. – Ей не место в нашем семейном безумии.

Внутри все упало.

Жену, которую ему подсунули обстоятельства, Ник легко принял. Даже слишком легко. Но одно дело, когда все взяло и сложилось, и совсем другое – интриги матери. Она же играла нами, как фигурами на доске! И если я была растеряна и испугана, но Ник для себя, похоже, все решил.

Что ж, он прав, конечно. Отношения не построить на лжи.

Леди Олли говорила что-то о том, как мне повезло попасть в хорошую семью, притом в роли жены, а не компаньонки или гувернантки. Ник ответил ей что-то грубое, потому что его отец впервые вмешался в разговор и одернул сына. Никлас огрызнулся.

Мой мир распался окончательно.

Придержав притихшую тьмушку, я встала и вышла из гостиной.

Повесила на плечо сумку, которую оставила на полке в холле, и шагнула в домашний стационарный портал.

Над столицей накрапывал мелкий противный дождь, и мне пришлось пристегнуть Мимми поводком к широкому ремню у себя на талии, когда беднягу чуть не снесло порывом ветра.

Меня и саму едва не снесло.

Влиться в магическое сообщество оказалось легко, и вот я уже пользуюсь порталом и цепляю застежку за специальное колечко на ремне. Но, наверное, координаты следовало задавать конкретнее, а не «в столицу, куда-нибудь, где можно переночевать». Учту на будущее.

– Прости, – прошептала фамильяре.

Она привычно вонзила коготки в ткань.

– Ничифо. – И куснула меня в щеку в знак полной и безоговорочной поддержки.

Что бы я без нее делала?

О том, что вообще теперь стану делать, старалась не думать, но не думать не получалось.

Осмотреться… Темно, хоть глаз выколи. Мокро и холодно. Старательно высматривая вывеску таверны или какого-нибудь постоялого двора, я двинулась вперед по улице.

Прав оказался Ник, никакого наследства. Правда, теперь у меня есть работа и почти есть диплом, так что трагедии в уплывших из рук легких деньгах я не видела. Еще есть верная тьмушка и вполне определенные планы на будущее. Но, кажется, больше нет мужа. При мысли об этом сердце будто медвежьими когтями рвало, но я бы согласилась вытерпеть и большую боль, если бы с Никласа сняли проклятие.

Неосторожный шаг привел меня в лужу. Туфли