которую я увидел здесь же за столом. Марго единственная, кто сейчас смотрел не на Артура Прохорова, а рассматривала меня. Она улыбнулась, встретившись взглядом с моими глазами. Медово-русые локоны её волос блеснули. Во взгляде Маргариты Лаврентьевны мне почудились удивление и интерес. Марго положила на тарелку приборы. Сощурила глаза. Она не прислушивалась к пафосной и высокопарной речи Артурчика. А будто бы прикидывала свои планы на вечер, в которые поспешно вплетала моё внезапное появление. Я посмотрел на глубокое декольте её голубого платья, открывавшее моему взору тонкую шею, острые ключицы и прикрытую ожерельем с сапфирами верхнюю часть груди. И будто бы уловил аромат духов «Diorella» от «Dior».

Марго приподняла над столом правую руку, растопырила пальцы и показала мне свои окрашенные в цвет морской волны ногти. Мне тут же вспомнились рассказы Лены Котовой о том, каким образом советские женщины увеличивали цветовую палитру выпускавшихся сейчас в Советском Союзе лаков для ногтей. Маргарита Лаврентьевна демонстративно поправила на безымянном пальце золотое обручальное кольцо. Повернулась к сидевшему рядом с ней черноволосому широкоплечему мужчине лет сорока-сорока пяти. Поднесла напомаженные губы к его уху, что-то шепнула. И тут же стрельнула в меня лукавым взглядом. Мужчина скривил губы, кивнул. Я взглянул на его лицо — в моей памяти зазвучали слова Светы Миккоевой: «…Здоровенный, с большущим горбатым носом и с белым шрамом на правой щеке».

На правой щеке сидевшего рядом с Марго мужика белел похожий на полумесяц шрам. А нос мужчины напоминал орлиный клюв. Я тут же вспомнил слова Ильи Владимировича Прохорова о муже Марго: о директоре Колхозного рынка Наиле Руслановиче Рамазанове. «Поговаривают, — говорил отец Артурчика, — уже несколько ухажёров Марго очутились в больнице: кто с поломанными рёбрами, кто с пробитой головой…» Я живо представил, как расположившийся за столом справа от Марго мужчина месил надетым на пальцы кастетом лицо Коли Барсова. Нарисованная воображением сцена выглядела вполне достоверной. А нападение на Барсика уже не казалось беспричинным. Как и не удивляло теперь бездействие милиционеров. Я снова посмотрел на Марго — та мне игриво подмигнула.

Тем временем именинница выбралась из-за стола и шагнула к Артурчику. Её сопровождал невысокий грузный мужчина в очках, украшенный широким галстуком вишнёвого цвета и блестевшей при свете люстры лысиной (я предположил, что это был тот самый директор продовольственной базы, муж виновницы сегодняшнего торжества). Не умолкавший Артур один за другим развязал на коробках с подарками банты. Он продемонстрировал имениннице и её гостям торты, чем вызвал у явно уже подвыпившей именинницы восторженные повизгивания. Виновница торжества испачкала щёки Артурчика помадой. Её лысоватый спутник энергично пожал Прохорову руку и толкнул короткую ответную речь (поблагодарил за подарки и высказал сожаление, что «Илья Владимирович не явился лично»).

Сидевший во главе стола невзрачный мужичок с крупным бриллиантом на зажиме для галстука (один из тех гостей, чей возраст явно перешагнул полувековой рубеж) властным жестом подозвал к себе низкорослую худощавую директоршу ресторана (я узнал её по сделанному Светочкой описанию). Он о чём-то сказал «хозяйке» «Московского». Та кивнула и едва ли не сделала гостю в ответ реверанс. Отошла от стола и подозвала к себе Светочку. Её глаза холодно сверкнули, тонкие серо-розовые губы женщины едва заметно пошевелились. Светочка выслушала наставления начальницы (не стирая со своего лица приветливую улыбку). Цокая каблуками, прошагала по залу — передала своим напарницам распоряжение «хозяйки», вновь занявшей наблюдательный пост около барной стойки.

Официантки дружно устремились к нам — будто крохотные феи к цветам. Замелькали белые фартуки рядом со мной, около с интересом посматривавшего по сторонам Кирилла и возле явно ощущавшего себя не в своей тарелке Олега Котова. Работницы ресторана забрали у нас торты, вынули их из коробок и разместили на столах. Я увидел, как подобно бриллиантам блеснули на сливочно-кремовых цветах крохотные капли влаги. Услышал прокатившиеся по столам восторженные возгласы. О нашей троице все тут же позабыли. Гости перешёптывались, рассматривали «подарки Прохорова». Я признал, что среди невзрачных салатов и мясных нарезок мои торты смотрелись ярко, великолепно. Узоры «Райский сад», «Клумба императора» и «Розы под снегом» выглядели частичками иного, волшебного мира.

Именинница схватила Артурчика за руку и подвела к столу. Невзрачный мужичок, что недавно беседовал с директоршей «Московского» поманил Прохорова пальцем, пошевелил губами — я не расслышал его слова. По столам словно прокатилась волна: все гости чуть смесились в стороны от того места, рядом с которым остановился Артур. Застучали переставляемые с места на место тарелки и стаканы. Шаркнули о ковровые дорожки ножки стульев. Лысоватый спутник именинницы принёс стул, поставил его на освободившееся место около стола и усадил на него Артура. Артурчику тут же вручили наполненную до краёв хрустальную рюмку. Прохоров улыбнулся и громогласно объявил: «Тост!» Умолкла музыка, певичка опустила микрофон. Гости повернулись к Артуру лицами, привлечённые звукам его голоса.

— Этой прекрасной женщине в день рождения хочу пожелать многого, — произнёс Артурчик. — Но первым делом я окуну именинницу в омут её детских воспоминаний…

«…Пожелаю ей быть такой же доброй, как Золушка…» — мысленно проговаривал я вслед за Прохоровым.

Толкнул локтями Кирилла и Олега — указал парням на дверь, рядом с которой согласно своему плану наметил засаду.

— … Такой же умной, как Василиса Премудрая… — говорил Артур.

Я уже вычислил сидевших за праздничными столами водителей. На вертевшийся у меня в голове образ «водитель большого начальника» подходили трое мужчин. Они сидели в одном месте (ближе других к «той самой» двери). Не пили спиртное и посматривали на прочих гостей завистливыми грустными взглядами. Я не гадал, кто из этой троицы трезвенников тот самый счастливчик, который в моей прошлой жизни схлопотал заряд дроби в сердце. Хотя и предполагал: тогда не повезло высокому худому сутулому мужчине с косматыми чёрными бровями и с седыми висками, что сидел спиной к столам с подарками. Именно ему было удобно вскочить со своего места за столом и ринуться навстречу налётчикам… если те пойдут в зал ресторана тем самым путём, который в своём воображении пометил для них я.

Я указал Олегу на место около заваленного свёртками и коробками стола.

Кирилл направился, было, следом за Котовым.

Но я придержал его за руку.

— Не забудь, малой: никакого кастета! — тихо произнёс я. — Как только они явятся…

Повертел головой.

— … Хватай один из тех стульев.

Я указал на придвинутые к стене стулья.

— Да понял я, понял, — ответил Кирилл. — Не переживай, Серый.

Он зыркнул на меня исподлобья и поспешил к