– Кирилл, – послышался слабый голос Лаврика. –Водички дай.

Мазур торопливо подал ему флягу, поинтересовался:

– Как самочувствие?

– Хреново, но не безнадежно, – ответил Лаврик, бодрясьизо всех сил. – Нам помирать не в диковинку…

– Мужики, – проникновенно сказал раненый. – Ну чтовы ко мне прицепились?

– Мы?! – поднял брови Мазур. – Да мы, наоборот,благодетели твои, добрые самаритяне, понимаешь ли. Медицинскую помощь тебеоказали, дефицитные лекарства тратили, хотя преспокойно могли бы бритвой погорлу полоснуть – и в колодец… Тебя как зовут-то, чудо в перьях?

Он уже составил себе некоторое представление об этомсубъекте – и не особенно для того лестное. В ранениях Мазур разбирался и ещепри перевязке определил, что обормота настиг заряд, посланный в спину, когда ондрапал в тайгу. И это при том, что у него был при себе «Калашников» с полныммагазином. Да уж, не великой храбрости типчик… Ствол был чистый, без нагара.Как он вообще автомат не потерял, драпая?

– Василий, – сказал раненый, поколебавшись.

– Ладно, даже если и врешь, нехай будет Василий, –сказал Мазур, подумав. – Надо же тебя как-то именовать… И ученая степень,поди, есть?

– Кандидат наук, – настороженно признался Василий.

– Исторических, поди?

– Ну.

– Понятно, – сказал Мазур. – И вместо того, чтобыработать на благо официальной науки, воровским образом, стало быть, тыримсокровища?

– Не мы, так…

– Понятно, – повторил Мазур. – Значит, есть инечто вроде активной жизненной позиции. Дерьмовая, конечно, позиция, но все жес некоторой натяжкой позволяет считать тебя идейным…

– А вы, вообще-то, кто?

Мазур покосился на Лаврика: тот жадно смолил сигарету,бледный и осунувшийся. Поймав взгляд Мазура, опустил веки с самым что ни наесть многозначительным видом. Мазур понял.

– Мы, вообще-то, Васенька, люди узкой специализации, –сказал он, усмехаясь. – Шпионов ловим, проще говоря.

На физиономии Василия, столь же бледной и осунувшейся, как уСамарина, отразилось удивление, показавшееся Мазуру искренним.

– А я-то тут при чем?!

– То есть как это? – поднял брови Мазур с театральнымудивлением. – Ты здесь очень даже при чем, в самую плепорцию… – Он,опять-таки после разрешающего кивка Лаврика, полез во внутренний карман, извлекудостоверение личности и продемонстрировал его собеседнику. – Ты неторопись, прочитай глазами как следует, на звание обрати особое внимание…

Василий изучал документ старательно и долго. Что интересно,на его лице изобразилось некоторое облегчение. Либо в нем погибал гениальныйактер, либо он и в самом деле никоим образом не причислял себя к шпионам.

– Тьфу ты, – сказал он, лихорадочно блестяглазами. – А я-то решил – бандюки… Может, все и уладится? Я-то вам зачем?Я ведь вообще ни при чем, если рассудить. Вы меня на чем-нибудьпротивозаконном поймали? Видели, как я законы нарушал?

– А это? – Мазур показал большим пальцем за спину, гдележал автомат.

– А это я в тайге нашел. С полным нашим удовольствием сдалбы его правоохранительным органам, только где ж их тут сыщешь? И вообще,вы его у меня в руках видели?

Мазур пожал плечами: во всем, что говорил этот сукин кот,был свой резон, его не приловили на горячем, он пока что был чист…

– А в кобуру ко мне зачем лез? – поинтересовался Мазур.

– Из любопытства. Никогда таких пистолетов не видел. Где тутпреступный умысел?

– Хорошо ты защищаешься, должен прямо сказать, –хмыкнул Мазур.

– А что, вы какие-то прорехи видите в такой системе защиты?

– Оклемался, Васенька, оклемался, – сказал Мазур безвсякой злости. – Вот что делает с человеком квалифицированная медицинскаяпомощь… Но есть тут, знаешь ли, один нюанс. Вот эта милая девушка, чтоб тызнал, как раз и есть разоблаченный иностранный разведчик, точнее, еслиследовать строгим правилам грамматики, разведчица. А это уже подразумеваетсовсем другую статью. И уж не посетуй, Васенька, но и с тебя мы теперь неслезем… – Он посмотрел в угол. – Девушка, вы все равно не спите и сознанияне потеряли, боже упаси, у вас ресницы дрожат характерным образом… Не желаетели принять участие в нашей интересной беседе?

Гейша открыла глаза. Взгляд у нее был спокойный, совершеннодаже безмятежный, незамутненный, чистый. Мазур подумал: «А вы, красотка, ещеопаснее, чем поначалу казалось. Только у очень хорошего разведчика могут бытьстоль незамутненные глаза. Ваш промах с монгольским пленом, великодушнорассуждая, – глупая случайность, от каких ни один профи не застрахован…»

– Чепуху какую-то вы говорите, – произнесла она ровным,опять-таки спокойным тоном. – Какие еще шпионы?

– Иностранные, – с милой улыбкой сказал Мазур.

– Мужики, вы с ума сошли. – У нее был искренний,честнейший голос, исполненный искреннего недоумения. – Я – археолог…

– Белый или черный?

– Не поняла…

– Да есть тут на вас интересные показания, – сказалМазур. – Как вы через монгольскую границу таскали неправедным образомвыкопанное золотишко и разные прочие древности…

– Глупости какие, – поморщилась Гейша. – Давайтеуж тогда по всем правилам: в присутствии адвоката, с соблюдениемконституционных прав… Кто вы вообще такие, чтобы меня допрашивать?

– Ну, я и вам покажу документики, – сказал Мазур,направляясь к ней. – Мы люди не гордые, что нам стоит…

– Ну и что? – пожала она плечами, внимательно изучивудостоверение. – Где тут полномочия нападать на людей и допрашивать?

– Полномочия там и впрямь не обозначены, – слабым, норешительным тоном произнес Лаврик. – Вот только… Недавно арестован одинчудак, обитавший на улице Самаркандской, так вот, этот чудак дает интереснейшиепоказания. Касаемо своей работы в качестве хозяина явочной квартиры,помогавшего вам перевозить некие технические устройства, компактные ихитроумные… Много интересного он о вас рассказывает… И это лишь одинмаленький эпизодик – я же не буду вам сейчас выкладывать на стол все козыри.Нет уж, вы, пожалуйста, поломайте голову, гадая, что же нам известно, на чем выкачественно влипли…

– Бред какой-то, – ответила она, вздернувподбородок. – В жизни не слышала про такую улицу…

– А между прочим, мисс Сэмсон, Вадим-то повязан и сейчасопять-таки дает оч-чень интересные показания… И до Чеботаря уже добрались…

Ага! Мазур отметил, что ее взгляд стал чуточку напряженнее,что-то в нем промельком полыхнуло…

– Какая-какая мисс?

– Мисс Джинни Сэмсон, полевой агент, – почтиравнодушным тоном продолжал Лаврик. – Мне, честно говоря, не хочетсясейчас подробно излагать ваше жизнеописание, послужной список, детали операции«Хризантема», по вашему псевдониму поименованной… Вы лучше вспомните о существованиитакой разновидности разведчиков, как двойные агенты, то бишь кроты. И как выголову ни ломайте, все равно сейчас не вычислите, кто вас сдал со всемипотрохами. Главное, влипли качественно… Кроты – вещь полезная, вы ж самипонимаете, что мы никогда не выловим всех ваших, а вы, соответственно, всехнаших.