этот квант информации проваливается в бессознательное и прописывается там как убеждение, бессознательное моментально «натягивает сову на глобус», то есть обобщает эту информацию до «все самолеты всегда падают». И начинает заботиться о благе человека, исходя из новых вводных данных. Например, включает состояние тревоги, задача которой – предупредить человека об опасности полетов. Или – в тяжелых случаях (при большой «дозе» убежденческого «отравления») – запускает аэрофобию, чтобы с помощью нее гарантированно отвадить человека от полетов.

7. Негативные убеждения о каких-либо аспектах жизни и социальных ролях могут «дремать» в фоновом режиме – до того момента, пока человек вплотную не столкнется с этими аспектами или не перейдет в новую социальную роль. При работе с бессознательным на линии времени можно увидеть, как ухудшается состояние фигуры при переходе, например, от роли ребенка к роли школьника, от школьника – к роли студента, от студента – к роли наемного сотрудника, от холостого – к роли семейного, от бездетного – к роли родителя и т. д. Каждая новая роль негативно сказывается на уровне энергии и счастливости индивида, ведь для психологически-ребенка каждая новая роль чревата увеличением числа задач, обязанностей и, главное, ответственности, которая для Недоросля непосильна. А если в системе убеждений у него прописан откровенный негатив к этой роли, то ухудшение состояния может быть стремительным и радикальным.

Убеждения действуют на человека подобно радиации, их угнетающее действие имеет накопительный эффект и создает на уровне психики процесс, аналогичный нарастанию энтропии на уровне физики. С течением времени неудачные убеждения «отравляют» человека, чем во многом обусловлен тот факт, что с годами мы теряем оптимизм, легкость, энтузиазм и жизнерадостность, становясь все более ворчливыми, циничными, пессимистичными и токсичными, теряя жизненные силы и даже здоровье.

Однажды ко мне на сессию обратилась мать троих детей и владелица собственного бизнеса с проблемой прокрастинации всех деловых задач, в полном упадке сил. Когда мы начали работать, увидели образную фигуру героини в крайне плачевном состоянии, обесточенную и даже с несколькими опухолевыми очагами в теле. Героиня призналась, что у нее уже имели место хронические воспалительные процессы именно в этих областях. Бессознательное сразу показало, что подлинная причина упадка сил – это вовсе не бизнес, а усталость от детей. Причем с каждым новым ребенком состояние героини все ухудшалось.

В поисках причины проблемного отношения к детям мы вышли на детство героини, ранний подростковый возраст, когда у нее в доме гостил чужой ребенок и настолько ей докучал, что в бессознательном сформировалось специфическое убеждение – «дети – это чужая проблема». Теперь представим, что героиня, бессознательное которой живет по такому правилу в отношении детей, обзаводится тремя детьми, то есть – по мнению бессознательного – сразу тремя проблемами, да еще и чужими. Разумеется, бессознательное включило ей соответствующее такой массе проблем крайне угнетенное состояние.

На бизнес уже попросту не оставалось сил. А образами опухолей бессознательное показывало реальные перспективы – в том случае, если героиня ничего не поменяет.

Еще один – не такой драматичный, но очень показательный – пример того, насколько напрямую состояние человека может зависеть от смены его социальных ролей.

Клиентка обратилась ко мне с проблемой лишнего веса. Будучи в третий раз замужем, она уже сама отметила удивительную закономерность: каждый раз, выходя замуж, она набирала вес, а после развода – сбрасывала. А так как разводиться в третий раз она не собиралась, необходимо было решить проблему иным путем. Мы очень быстро выявили в бессознательном убеждение «хорошая жена должна быть полной», доставшееся героине сессии от ее предков времен монархической России. Убрали его, и через пару месяцев клиентка написала мне, что сбросила десять килограмм.

Убежденческая рухлядь

Систему убеждений мы так же бессознательно перенимаем от значимых старших в самом раннем детстве, как и модели поведения. Она включает убеждения о мире, жизни, людях, о самих себе и, конечно же, о взрослости и взрослых, о взрослой ответственности. Эту систему убеждений наши родители когда-то сами, будучи детьми, так же переняли от своих родителей, а те – от своих, и так далее.

В XX–XXI веках научно-технический прогресс породил такую скорость изменений, что убеждения в бессознательном не успевали корректироваться. Бессознательное живет в вечности, и для него сто лет – ничтожно малый срок. Поэтому сегодня системы убеждений передаются из поколения в поколение без поправок на стремительно меняющиеся реалии нового времени. В результате современный человек, которому не грозит ни крепостничество, ни раскулачивание, ни голод, в распоряжении у которого все блага урбанизации, науки и техники, неосознанно живет по законам, передавшимся ему со времен царя Гороха и актуальных в лучшем случае для советского времени, а в худшем – для аграрного общества монархической России.

В сериале «Ликвидация» о послевоенной Одессе есть эпизод, где один герой обвиняет другого: «У тебя в подвале два румына, ты им до сих пор не сказал, что война закончилась». Эту фразу я часто вспоминаю, работая с убеждениями своих клиентов, которые могут, например, годами жить в фоновом страхе «нельзя высовываться», потому что иначе раскулачат, сошлют, расстреляют; или бесконтрольно переедать и набирать вес, потому что в бессознательном у них – по-прежнему война и голод.

В каждой системе убеждений о взрослой жизни, передающейся из поколения в поколение, как аксиома прописано, что взрослая жизнь тяжела, опасна, полна страданий и лишений. Эти убеждения тянутся с тех времен, когда они были объективной реальностью. Но времена изменились, и сегодня нам уже не нужно топить снег, чтобы помыть младенца, мы не пашем землю плугом и не умираем в среднем в 38 лет. Но благодаря устаревшей системе убеждений продолжаем жить ровно с той же смертельной усталостью, с какой жили наши предки 200–300 лет назад. И, напуганные взрослой жизнью, не хотим взрослеть.

Если бы мы психологически взрослели, то каждое новое поколение подвергало бы доставшиеся от старших поколений убеждения переосмыслению, как инвентаризируют наследство, отделяя ценности от рухляди. Но без ритуалов инициации на взрослость и культуры взросления мы принимаем наследство не глядя и храним столовое серебро вперемешку с чугунными утюгами и макулатурой.

Полагаю, всем вам доводилось видеть подобные кладбища вещей «на черный день» в квартирах, на балконах или на дачах у представителей военного и послевоенного поколений, которых жизнь в условиях дефицита научила ничего не выбрасывать. Однажды мне довелось побывать в гостях у пожилого московского искусствоведа, страдавшего синдромом Плюшкина: все, что попадало в его дом, оставалось там навечно. Его жилище представляло собой узкую тропинку от двери до стола и от стола до кровати, в