критические дни. Оживилась внутренняя контрреволюция. Враг рвался к Москве…

С момента перехода Сергея Ивановича Гусева на работу в РВСР Владимир Ильич Ленин, и прежде к нему относившийся с большим уважением, теперь заметно прислушивается к его мнению.

Поручая в начале сентября Склянскому «следить за югом», Владимир Ильич добавляет: «2 раза в день говоря с Гусевым».[111]

16 сентября, в самые критические дни, к Гусеву обращается Ленин с подробным письмом, где затронуто множество вопросов, связанных с положением на фронтах и с положением в Реввоенсовете Республики. Здесь и критика деятельности РВСР, и резкий, уничтожающий отзыв о недавно назначенном командовании Восточного фронта (бывший генерал В. А. Ольденрогге, член РВС Б. П. Позерн), и анализ хода боевых действий, и оперативные указания. Подчеркнута необходимость строгого контроля за выполнением принятых решений: «Если это общий наш грех, то в военном деле это прямо гибель». И даны конкретные указания о подборе кадров, о стиле работы командования и политических органов. Целая программа действий!

Сергей Иванович Гусев умел доверять людям и доверять в самой активной форме, не боясь личной ответственности, не останавливаясь перед резкими возражениями кому бы то ни было, если речь шла о судьбе человека, ценного для революции.

Особенно показательны в этом отношении факты принципиальных выступлений Гусева против Троцкого.

Троцкий после революции, а затем в годы гражданской войны занимал высочайшие посты в партии и государстве.

Член Политбюро Центрального Комитета партии. Народный комиссар по военным делам. Председатель Реввоенсовета Республики. Член Совета Рабочей и Крестьянской Обороны…

Пользуясь хотя бы одним из этих четырех мандатов, — да еще если прибавить к тому самолюбие, нетерпимость, властность, — Троцкий мог не просто морально растоптать, но и физически уничтожить человека. И не столь многие отваживались, особенно оставаясь наедине с ним, возражать или просто высказывать свое мнение.

Гусев, всю войну подчиненный Троцкому по службе, отваживался, и весьма часто.

Вот примеры, относящиеся только к 1919 году.

Когда в марте — мае 2-я армия под командованием Шорина, ведя бои против Колчака, вынуждена была отойти в район реки Вятки, Троцкий настаивал на снятии командарма. Сергей Иванович в свое время рекомендовал Шорина на должность. Можно было испугаться, тем более что факты измены военных специалистов случались. Но Гусев, еще оставаясь членом РВС армии, принял ответственность на себя и Василия Ивановича Шорина отстоял…

Как уже говорилось, летом были сняты главком И. И. Вацетис и начальник Полевого штаба Ф. В. Костяев. Гусев решительно заявил, что ручается за Вацетиса, зная его по Восточному фронту, что не предполагает за ним решительно никаких личных преступлений.

Враг непосредственно угрожал теперь столице.

4 сентября в городе было объявлено военное положение.

25 сентября Президиум Московского Совета рабочих и крестьянских депутатов утвердил Комитет обороны Москвы (практически он существовал еще с лета). На следующий день решение было подтверждено постановлением пленума ЦК РКП(б), который записал: «Учредить Совет Московского укрепленного района, подчиненный непосредственно Реввоенсовету Республики». Председателем Комитета обороны (это название — Комитет — содержится и в постановлении ЦК, именно оно и закрепилось, а не Совет) стал Феликс Эдмундович Дзержинский, руководитель ВЧК. В комитет вошли секретарь МК партии, командующий военным округом.

Одновременно был образован Московский сектор войск, его командующим, при сохранении поста члена РВСР и комиссара Полевого штаба РВСР, стал С. И. Гусев.

Вот выдержки из первого его приказа, изданного в конце сентября.

«Московский сектор создается для обороны центральной части Республики, во-первых, от рейдов конницы противника, во-вторых, для упорной борьбы в том случае, если не удастся удержать наступление главных сил противника на Южном и Западном фронтах…

Если противник сломит сопротивление наших главных сил на фронте и подойдет к Московскому сектору, то первой задачей войск сектора будет не дать противнику быстро распространиться вдоль железных дорог, особенно ведущих к Москве…

Второй задачей войск сектора является: остановить и привести в порядок наши отходящие части и отразить вместе с ними наступление противника на позиции, остов которых составят… укрепленные узлы.

Командующий Московским сектором С. Гусев

Начальник штаба Барановский».[112]

В сектор входили Московская, Калужская, Рязанская, Тульская губернии, Гжатский и Юхновский уезды Смоленщины — площадь около 130 тысяч квадратных верст, население до революции составляло примерно семь миллионов человек.

Оборона этого огромного участка возлагалась всего на четыре дивизии, вдобавок еще не сформированных окончательно.

Приказы и директивы Гусева по Московскому сектору интересны и вот в каком отношении. В ряду многих мероприятий командующий сектором намечал формы и способы ведения партизанской войны: создание мелких подвижных отрядов, которые ночными действиями должны были постоянно беспокоить неприятеля, вносить панику, создавать обстановку отовсюду грозящей опасности; строительство окопов с проволочными заграждениями против вражеской конницы; военизирование населения; подготовка пеших и конных отрядов защиты… Определяя эти меры, Гусев проявил дальновидность.

Важно и то, что если раньше на захваченной врагом территории партизанское движение возникало стихийно, то здесь отряды создавались заблаговременно, обеспечивались оружием, в них включались коммунисты.

Вскоре на подступах к столице оборонительные сооружения строили 120 тысяч рабочих и красноармейцев.

Партийная организация города постановила мобилизовать на фронт по 15 тысяч коммунистов от каждого района. Военному делу обучались около сотни тысяч человек. Лучшие большевики стали комиссарами, командирами, агитаторами.

Все коммунисты были мобилизованы и переведены на казарменное положение.

Основные задачи по организации обороны столицы изложены в циркулярном письме ЦК РКП(б) от 30 сентября. Оно было разослано губернским и уездным комитетам партии, входившим в зону Московского сектора. В письме подчеркивалось, что вновь создаваемые губернские и уездные ревкомы обязаны отправлять ежедневные сводки, причем сводки по губерниям представлять в РВС Республики на имя т. Гусева и копии — в Секретариат ЦК РКП.

Работал Сергей Иванович Гусев в здании Реввоенсовета — двухэтажном, с антресолями, с пышной и в то же время строгой колоннадой. В этом бывшем доме Апраксина бывал А. С. Пушкин, до революции размещалось Александровское военное училище (бывшая Знаменка, ныне ул. Фрунзе). А жил Гусев в гостинице военного ведомства в самом начале Тверской. И жил, между прочим, в номере, где любил останавливаться, приезжая из Ясной Поляны, Лев Николаевич Толстой, о чем горделиво поведали старые служители. С ним жила дочь Лиза. Она училась в Коммунистическом университете имени Я. М. Свердлова и постоянно отвлекалась для выполнения партийных поручений.

Однажды отец взял ее в поездку по участкам Московского сектора.

Рассказ Елизаветы Яковлевны дает достаточно полное представление о том, чем доводилось заниматься члену РВСР и командующему сектором в подобного рода поездках.

Вот что она рассказывала:

«Маршрут наш проходил через города Центральной России… Первая крупная остановка была сделана в Серпухове. Председатель ревкома… доложил тщательно разработанный