Впрочем, то, что последовало дальше, тоже семейному счастью не способствовало. Если раньше Светлана с легкостью ставила наглого пациента на место, то теперь была вынуждена принимать любые его условия. Шантаж привычно множил сам себя, у Тецерского появлялось все больше компромата на психолога.

Полноценными сеансы больше не были. Тецерский либо насиловал Светлану, – добровольно она его касаться не хотела, а пьяной на работу прийти не могла, – либо использовал как прикрытие.

– Он приходил ко мне на сеанс, и я сразу же выводила его через черный ход, – пояснила она. – Саня куда-то сбегал, потом возвращался к концу сеанса. Мне полагалось подтвердить, что он все это время был со мной, если кто-нибудь спросит.

– Вы хотя бы догадывались, куда он направляется?

– А какая мне разница? Хоть прямиком в преисподнюю, лишь бы подальше от меня!

Выходит, Тецерский готовился к нападению в клубе. Но Форсов изначально подозревал нечто подобное, он тоже просматривал видео, собранные Гариком. Саня играл официантку слишком идеально и сбежал слишком быстро, такое без подготовки не получится. Значит, он видел организатора преступления или его помощников, за это и был убит.

Светлана, рассказав все, откинулась на спинку кресла. Она выглядела бесконечно уставшей, будто вмиг постаревшей на десять лет. Спрашивать ее, заметила ли она перемены в поведении Сани или следы постороннего влияния на него, было бесполезно. С того момента, как начался шантаж, она смотрела на него глазами ненавидящей женщины, и это все меняло.

– Кто-нибудь еще знал о ваших отношениях? – уточнил Форсов.

– Нет. И вы не должны были узнать.

– Я не собираюсь делать эту информацию публичной.

– Все мы рассчитываем на одно, а потом оно разваливается в хлам, – вздохнула Светлана. – Вам еще что-нибудь нужно? Если нет, то я лучше пойду. Хочется ближайший год провести в душе, хотя кое-что с себя смыть не удастся никогда, ведь правда?

Общих знакомых у Сани Тецерского и Сергея Зараева не было даже в виртуальном пространстве. Конечно же. Гарик и не надеялся их найти – это было бы слишком просто. А тот, кто затеял игру с жизнью и смертью Сергея, на простые шаги не разменивается.

И все равно профайлер продолжил работать с социальными сетями. Опыт подсказывал, что более ценного источника информации уже нет. Туда люди вываливали все – тайные мысли, мечты, надежды. Тонкие наблюдения и поразительные глупости. Исповедь о том, кем они хотели бы стать, да так и не стали. Правда, изобилие информации не только делало любой портрет более объемным, но и усложняло поиск в тех случаях, когда Гарик не мог точно определить, что ему нужно.

Так ведь он никуда и не спешил! Форсов не зря говорил, что у каждого из его учеников свои методы. Территорией Гарика был виртуальный мир, там он мог отыскать куда больше, чем Матвей и Таиса.

У него наметилась даже не одна цель, а две. Первая – общая для всех, то, о чем говорил Матвей: поиск шокирующих событий, коснувшихся жизни Сергея. Такого пока не было, на виду оно оказаться и не могло.

А второй целью стал способ связи, который неизвестный преступник использовал, чтобы давить на Сергея. То, что полиции ничего не удалось найти, Гарика совершенно не волновало. Уже очевидно, что они особо и не старались, считая, что имеют дело с нелепым подростковым самоубийством. Гарик же не сомневался, что так или иначе все сведется к какому-нибудь мессенджеру. Интернет – это мир бесконечных масок, который всегда под рукой.

Работу несколько усложняло то, что у Сергея, как у любого популярного подростка, в социальных сетях набрались тысячи друзей или подписчиков. Как будто эти цифры хоть что-то дают, кроме неоправданного укрепления самооценки. Теперь Гарик методично отсеивал тех, кто был в этой истории совсем лишним, и сужал список подозреваемых.

За этим занятием его и застал звонок Таисы.

– Я тебя не разбудила? – поинтересовалась она.

Прежде чем ответить, Гарик бросил быстрый взгляд сначала на часы, показывавшие, что уже девять утра, потом на три пустые банки энергетического напитка. Он не заметил, как пролетела ночь… Нехорошо получилось. Ну да и ладно. Зато, заходя в ванную, он больше не вспоминал про пузырек, так что вред для здоровья и польза примерно одинаковы.

– Нет, проснулся минут двадцать назад, как знал, что ты позвонишь, – бодро соврал Гарик. – Что-то случилось?

– Не то чтобы случилось, просто я нашла кое-что стоящее, нужно второе мнение.

– Второе, не третье? Ты позвонила мне, а не Матвею? Я тронут до глубины души!

– Конечно, тебе, ты же знаешь, как я тебя обожаю, – прочувствованно призналась Таиса, решившая, очевидно, что раз он врет, то и ей можно. – А Матвей просто не берет трубку. Думаю, он меня ненавидит.

– Ты права уже в том, что он ненавидит вообще всех. Так что тебе посоветовать?

– По телефону не получится, ехать нужно. Я тебе сейчас скину адрес.

Почему не отвечал Матвей – Гарик не знал, но и беспокойства не чувствовал. Да, старший ученик Форсова обычно отзывался сразу же. Но он мог быть занят, а мог просто игнорировать Таису. Не из ненависти, как предполагала она, а по своим причинам. Соваться в это Гарик не собирался, как и настаивать на присутствии Матвея. Похоже, Таиса докопалась до чего-то потенциально важного, однако не однозначно связанного с этой историей. Их двоих должно быть достаточно, чтобы со всем разобраться.

Адрес, сброшенный Таисой, привел Гарика к небольшой уютной кофейне, что было очень кстати с утра. От бессонной ночи и голода немного кружилась голова, но крепкий кофе и какая-нибудь плюшка, желательно на девяносто процентов сделанная из сахара, должны были это исправить.

Таиса дожидалась его за столиком у окна. Она махнула Гарику рукой, а когда он подошел поближе, нахмурилась:

– Ты уверен, что недавно проснулся? Помнишь, в какой день это произошло? А в какой год?

– Один раз позволил себе прийти ненакрашенным – и началось! – манерно закатил глаза Гарик. – Да я в порядке, честно. Рассказывай, почему мы здесь.

Он делал вид, что остается в блаженном неведении, а сам прикидывал, где именно расположена эта кофейня. От дома Сергея далековато, а вот до его элитной школы можно дойти пешком за пять минут.

– Помнишь, мы нашли в комнате Сережи карту с акционными наклейками и фирменную кружку? – спросила Таиса. – Я тут вспоминала этот обыск, прикидывала, за что бы зацепиться… Это ведь нетипично для парня из умеренно обеспеченной семьи, ты не находишь? И вообще для парня. Участие в акциях более характерно для женщин и людей старшего возраста в целом. А тут он дисциплинированно клеил наклейки… Ты бы стал?

– Я бы не стал. И кружка, кстати, фигня по качеству, как и любая сувенирка.