Первой крупной вещью В. Маяковского была трагедия «Владимир Маяковский». Известно, что поэт колебался с выбором названия этой пьесы. В цензурный комитет машинописный экземпляр произведения был представлен без названия, просто как «трагедия». Однако цензор принял фамилию автора, написанную на титульном листе крупными буквами, за название трагедии. Было дано цензурное разрешение на постановку трагедии «Владимир Маяковский». Название закрепилось.

Невольное заблуждение цензора оказалось не просто символическим. Его рукой водил прямо-таки перст судьбы. Да, Владимир Маяковский – это трагедия! Вся его земная жизнь, его смерть, даже жизнь поэта после смерти – трагедия. И эта трагедия, эта поставленная самой судьбой пьеса – многоактная, продолжающаяся и сегодня.

Конечно, Маяковский «посетил сей мир в его минуты роковые». Его творчество – действительно глас человека эпохи апокалипсиса, эпохи перелома. Эту трагедию переживали и все другие его современники. Но помимо трагического макромира, общего для всей России начала XX века, Маяковский жил еще и в собственном трагическом микромире, переживаемом им лично. Это постоянное ощущение дисгармонии, эта вдвойне трагическая жизнь завершилась трагедией преждевременной гибели поэта. Но и после этого пьеса-трагедия под названием «Владимир Маяковский» продолжалась своим чередом.

В статье 1932 года «Поэт и время» М. И. Цветаева писала: «Пушкин с Маяковским бы сошлись, уже сошлись, никогда по существу и не расходились. Враждуют низы, горы – сходятся. “Под небом места много всем” – это лучше всего знают горы. И одинокие пешеходы».

писал пораженный гибелью Маяковского Борис Пастернак.

Да, в апреле 1930 года «одинокий пешеход» Маяковский ушел в горние высоты, ушел в бессмертие.

А внизу, «в долинах», продолжалась земная жизнь, продолжалась суета.

27 июля 1930 года в газете «Известия» было опубликовано постановление СНК РСФСР от 23 июля: «Принимая во внимание заслуги перед трудящимися массами скончавшегося поэта пролетарской революции В. В. Маяковского, Совнарком РСФСР, признавая необходимым увековечить память о нем и обеспечить его семью, постановляет:

1. Обязать Государственное издательство РСФСР издать под наблюдением Лили Юрьевны Брик полное академическое собрание сочинений В. В. Маяковского.

2. Назначить с 1 мая 1930 года семье В. В. Маяковского в составе Лили Юрьевны Брик, Александры Алексеевны Маяковской, Людмилы Владимировны Маяковской и Ольги Владимировны Маяковской персональную пенсию в размере трехсот рублей».

Одновременно «закрытым» постановлением ВЦИК и СНК было закреплено право на литературное наследство Маяковского в объеме – за Л. Ю. Брик и по-за матерью и двумя сестрами поэта.

Так Лиля Юрьевна была официально возведена в ранг «вдовы Маяковского». Это – при живом собственном муже, Осипе Максимовиче! Это – при нашем-то крючкотворстве! Тут уж ясно видна железная и заботливая рука лучшего друга Бриков бывшего секретаря Малого Совнаркома, а затем – видного чекиста Я. С. Агранова [Кстати, об Агранове и Бриках. В своем эссе «Не только воспоминания» В. А. Катанян специально подчеркивает: «Все знакомые чекисты, бывавшие в доме Бриков – Агранов, Горожанин, Волович, Эльберт – это были знакомые Владимира Владимировича». (То есть якобы Маяковского, а не Бриков.) Эти «не воспоминания» пытается подкрепить и Б. Янгфельдт: «Среди знакомых Маяковского и Бриков в ту пору был крупный чекист Я. С. Агранов. Одно время после революции Осип Максимович работал юридическим экспертом в Чека, но, судя по всему, только до 1924 года. Агранова привел в “семью” Маяковский, который, вероятно, познакомился с ним через В. М. Горожанина, агента ГПУ, с которым поэт встретился в 1926 году в Крыму и вместе с которым написал сценарий “Инженер д’Арси”» («Любовь – это сердце всего». В. В. Маяковский и Л. Ю. Брик. Переписка 1915–1930. C. 37). Такова типичная, насаждавшаяся самой Л. Ю. Брик версия. Надо внести ясность. На январь 1924 года О. М. Брик был штатным – на должности «уполномоченный 7 отделения секретного отдела» – сотрудником ОГПУ. А прямым начальником Осипа Максимовича Брика был Яков Саулович Агранов, в 1923–1929 годах – зам. начальника секретного отдела ОГПУ. Согласно Г. С. Агабекову, задачей секретного отдела являлся надзор за «антикоммунистическими» организациями и партиями, духовенством и т. п., в том числе и вербовка агентуры в этой среде (см.: Агабеков Г. ГПУ. Записки чекиста. Берлин, 1930. С. 11–12). Русская эмигрантская газета «Последние новости» еще 8 марта 1922 года писала: «Среди наиболее ревностных сотрудников ЧК выделяются литераторы Брик – пишет по вопросам искусства – и Аксенов, “критик”. О Брике говорят, что он попал в ЧК из-за нежелания ехать на фронт, записавшись в коммунисты, он должен был выбирать фронт или ЧК. Предпочел последнюю»].

Уже через неделю постановление СНК «вступает в законную силу»:

Заявление Л. Ю. Брик Прошу выдать мне следуемые мне с Госиздата три тысячи рублей за В. В. Маяковского. 4.8.30 г. Л. Брик.

На заявлении – резолюция редактора и пометка бухгалтерии: «Выписано 8/VIII-30 г.» [Архив ИМЛИ. Ф. 18. Оп. 2. № 81. Л. 8].

Даже в стиле этой короткой записки – «выдать мне следуемые мне» – чувствуются незаурядные редакторские способности автора. Понятно, что вскоре Лиля Юрьевна активно включается и в работу по «увековечению памяти поэта пролетарской революции».

Договор № 1646

гор. Москва

27 окт. 1930 года

Государственное издательство Художественной литературы, именуемое в дальнейшем «ГИЗХУДЛИТ», в лице заведующего Изд-вом В. И. Соловьева с одной стороны и Лилия Юрьевна Брик с другой стороны заключили настоящий договор в нижеследующем:

1. Брик берет на себя общую редакцию полного академического собрания сочинений В. В. Маяковского в 22 томах. Означенный текст Маяковского сопровождается критическим аппаратом (вступительными статьями, комментариями и пр.) [РГАЛИ. Ф. 613. Оп. 10. Ед. хр. 7584. Л. 13.].

Еще не столь давно, 21 января 1930 года, на торжественном заседании в Большом театре В. Маяковский читал отрывок из своей поэмы «Владимир Ильич Ленин». В правительственной ложе находился И. В. Сталин «со товарищи». Он милостиво поощрил поэта, поаплодировав ему. Это тонко учитывает благодарная «вдова» Маяковского. Первым был подготовлен и вышел в свет во второй половине 1932 года 7-й том «академического собрания сочинений» – с поэмой «В. И. Ленин» (общая редакция Л. Ю. Брик, редакция и примечания тома – В. А. Катаняна, в будущем – очередного мужа Лили Юрьевны).