для продажи в галерее. «Его работы [начали] созревать так быстро, так решительно, что едва ли можно это переварить», – писали биографы Баскии.

После месяца работы в сумасшедшем ритме Жан-Мишель участвовал в групповой выставке в галерее Носей. Шесть картин художника быстро ушли новым владельцам. У женщины возникла новая идея. Носей поселила Мишеля в студии на чердаке. Она предоставила ему необходимые краски, кисти и холсты и даже выделила помощников для работы. Когда появлялись картины, она, конечно же, продавала их. От коллекционеров, готовых купить работы, не было отбоя. «Баския явился миру», – писали в газетах.

Жан-Мишель Баския стремительно ворвался в мир искусства. Картины художника продавались сразу же, еще не успев высохнуть. Его личный способ самовыражения был частью всемирного движения в искусстве. Баския встал в один ряд с величайшими художниками двадцатого века.

Художнику оставалось жить всего несколько лет…

Последние годы жизни Мишеля напоминали американские горки. Слава и признание резко сменялись финансовыми трудностями и наркотическими зависимостями. В эти годы наркотики уже были неотъемлемой частью жизни художника. Как отмечает Меткалф в The Atlantic: «Баския явился, но он, кажется, не был уверен, куда».

* * *

В журнале New York Times Magazine, от 10 февраля 1985 года, вышла статья «Новое искусство, новые деньги: маркетинг американского художника». Главным героем в работе Кэтлин Макгиган был Жан-Мишель Баския.

«Характер и скорость его восхождения немыслимы в другую эпоху», – писала Кэтлин. Автор рассматривала феномен Баскии в контексте культуры 1980-х годов. Казалось, будто художник стоял в центре широкого многополосного перекрестка, где поперек дороги искусства и таланта шли линии агентов, критиков, финансов и наркотиков. Баскию считали образцом скандального рынка искусства второй половины двадцатого века.

Как выглядели работы художника? Представьте себе графит, цветной карандаш, масляную кисть, акриловые краски, акварель, рваную и склеенную бумагу. Мысленно соберите все это на одном полотне. Ощутите энергию. Макгиган писала: «Его холсты, залитые цветом, населены примитивными фигурами в угрожающих масках. Фигуры нарисованы на полях, испещрены стрелами, решетками, коронами, небоскребами, ракетами и словами». Его картины, по ее словам, уравновешивают «кажущиеся противоречивыми силы: контроль и спонтанность, угрозу и остроумие, городские образы и примитивизм».

Но вернемся к Аннине Носей. Не только она интересовалась работами Мишеля. Женщина, по сути, представляла всю систему агентов, галеристов, критиков и журналистов. Эта система, безусловно, сделала Баскию знаменитым. Но она не была идеальной. Носей помогла Мишелю стать художником. Но, как сказала критик Сюзи Габлик, это было «что-то вроде теплицы для принудительного роста». Такого же мнения придерживался Джеффри Дейтч: «Баскию можно сравнить с диким мальчиком, воспитанным волками, которого загнали в подвал Аннины и дали чистые холсты для работы».

Центральное место в творчестве Мишеля занимали вопросы расы и расовой идентичности. И здесь противоречие в работе подвала Носей проявилось особенно ярко. Меткалф в The Atlantic писал: «Устройство [галереи Носей] по понятным причинам заставляет комментаторов ерзать на месте: белая надсмотрщица держит в подвале чернокожего подопечного, чтобы тот по команде выдавал картины».

Как Баския относился к этой ситуации? Кажется, комментарии журналистов художника мало заботили. Но вопрос расы мучил Мишеля. The Atlantic: «Сам Баския сказал: “В этом [замечании о надсмотрщице] есть неприятная грань, знаете ли. Меня никогда нигде не запирали. Если бы я был белым, они бы просто сказали «художник в резиденции»”. В то же время расовая тематика в его работах проявляется более явно».

Жан-Мишель сказал Кэтлин Макгиган для статьи в «Таймс»: «Темнокожий человек – главный герой большинства моих картин. Я понял, что вижу не так много картин с темнокожими людьми на них».

Давайте рассмотрим картину Defacement («Смерть Майкла Стюарта»). Эта работа – предвестник движения Black Lives Matter. Сегодня картина Defacement так же актуальна, как и в тот день, когда она была написана. Точнее, нарисована маркерами на стене в студии Кита Харинга.

Майкл Стюарт – молодой чернокожий художник-граффитист. Полиция арестовала его за то, что он наносил надписи на станции метро. Юношу связали. Он кричал, пытался понять, в чем его обвиняют. Полицейские его избивали. Молодой человек умер через две недели после инцидента. (Суд полностью оправдал сотрудников, участвовавших в деле Майкла.) Баскию глубоко задела эта жестокая история.

Картина Defacement изобилует символизмом. Само название картины нацарапано заглавными буквами у верхнего края работы, сразу под надписью «C. O. P.». Слово обрамлено вопросительными знаками. Вторая буква «е» выцарапана, как бы стерта. За названием работы следует значок авторского права. На белом поле среди черно-синих и бордовых пятен парят две фигуры. Они одеты в синюю форму. На них фуражки с полицейскими желтыми звездами. Под головным убором – лица бордового цвета. Обе фигуры бьют черного человека, находящегося между ними.

Слово «defacement» имеет несколько значений. Это термин используют и для граффити, потому что оно «уродует» поверхности. Баския буквально попытался изуродовать название своей картины. Уродование любого человека – это преступление. Об этом кричал Баския в своей работе.

Картина Defacement в течение двух лет оставалась там, где ее написал Баския – на стене студии. Затем Харинг вырезал ее со стены, вставил в рамку, как классический «шедевр» (позолоченная рама и все такое), и повесил над своей кроватью. Сейчас картина принадлежит крестнице Харинга. Девушка время от времени одалживает ее музеям. Последний раз ее можно было увидеть в музее Гуггенхайма летом 2019 года.

Жан-Мишель Баския рано ушел из жизни. Тем не менее художник успел оставить яркий след в искусстве двадцатого века. Он создал работы, не теряющие актуальности.

Картины художника до сих пор выставляют на аукционах. Коллекционеры готовы отдавать за них внушительные суммы. Яркий пример – две работы «Без названия». На первой картине изображен дьявол, на второй – череп. На аукционе «Кристис» в 2016 году продали первую работу «Без названия» за 57,3 миллиона долларов. Она стала самой дорогой картиной в Америке. Однако этот рекорд был побит уже на следующий год. На аукционе «Сотбис» картину с изображением черепа продали за 110,5 миллиона долларов. Обе работы купил японский миллиардер и предприниматель Юсаку Маэдзава. Он пообещал выставить работы в частном музее. Его Юсаку планирует построить в своем родном городе Тиба.

О картине «Без названия» (с черепом), Юсаку Маэдзава сказал: «Когда я впервые увидел эту картину, меня охватило такое сильное волнение и благодарность за мою любовь к искусству. Я хочу поделиться этим опытом как можно с большим количеством людей. Я надеюсь, что она принесет другим столько же радости, сколько и мне».

Сейчас картина находится в мировом турне, которое началось в 2019 году в Бруклинском музее.

Баския остался в сердцах американских поклонников. Зайдите на сайт NetDaily.com, откройте «фан-страницу» команды НБА «Бруклин Нетс». Вы узнаете, что команда представила форму на сезон 2020–2021