«Запасной аэродром» Анук выглядел как одноэтажный деревянный дом, старый, но достаточно крепкий, чтобы простоять еще не один десяток лет. Арина совсем не удивилась, что дом находится чуть в стороне от дачного поселка, в который они въехали на рассвете. Поселок только-только начал просыпаться, машину, медленно ползущую по узкой грунтовке, приветствовали петушиные крики и ленивый собачий лай. Людей видно не было, туманное майское утро манило разве что рыбаков. Арина почти не сомневалась, что где-то поблизости есть река. Анук любила воду.

Чутье не подвело, воздух, вползающий в открытые окна машины, сделался прохладнее и гуще, Арине показалось, что она слышит плеск.

– Вот мы и дома! – Анук остановила машину перед чуть просевшими, но все еще довольно крепкими воротами, нажала на клаксон. Звук в пропитанном влагой воздухе получился глухим, едва слышным, но их все равно услышали. Неприметная калитка рядом с воротами распахнулась почти в ту же секунду, и на улицу с радостными воплями, куда более громкими, чем звук клаксона, выскочила Ирка.

– Привезли! Слава тебе, Господи! Привезли! – Она не сводила взгляда с Арины и все дергала и дергала ручку дверцы. – Да что же это такое, тетя Анук?! – Ирка одновременно плакала и смеялась. – Не слушается меня ваш драндулет! Ариночка… – Дальше говорить не получалось, все заглушили громкие рыдания.

– Не называй мою красавицу драндулетом. – Анук проворно выбралась из машины, отстранила рыдающую Ирку и мягко потянула за ручку.

Дверца с тихим щелчком открылась, и только тогда Арина осознала, что сидит истуканом и не делает даже попытки выбраться из салона.

– Она не… Тетя Анук, он обманул, и она не вернулась? – Ирка вглядывалась в Аринино лицо, а по ее собственному катились крупные слезы.

– Не реви, Ирина, и не мельтеши. – Анук поморщилась, но тут же усмехнулась. – С головой у нее все в порядке, я надеюсь. Она просто… – Анук фыркнула, – онемела от радости.

– Я онемела. Все правильно. Ирочка, как я рада тебя видеть!

Из машины Арина выбиралась под радостные вопли Ирки и тут же оказалась в крепких объятиях. В этот момент слова закончились у обеих. Бывают такие мгновения, когда слова не нужны, совместно пролитые слезы сплачивают куда сильнее.

Так бы они и стояли, обнявшись, хлюпая носами, если бы не сварливый голос Анук:

– Ну, наплакались? Если наплакались, предлагаю войти наконец в дом и не отсвечивать. Альберт, загони машину во двор, будь добр. Если я сейчас снова сяду за руль, то вылезать потом буду на четвереньках.

И они с Иркой синхронно перестали рыдать и двинулись к калитке, но объятия так и не разжали, поэтому идти получалось бочком, а у калитки так и вовсе приключился затор. За их спинами послышалось урчание мотора, Бабай исполнял просьбу Анук, которая к тому времени уже споро распахнула створки ворот и замерла, опершись на трость.

Во двор, обычный деревенский двор с утрамбованной до каменной твердости, кое-где поросшей горцем и подорожником землей, медленно вползла машина, чихнула напоследок мотором и замерла. Бабай вышел из-за руля и, опередив Анук, запер ворота на засов.

– Теперь будем во дворе обниматься или в дом войдем? – Голос Анук раздраженно дребезжал, но Арина знала: старая ведьма тоже рада.

Из-за угла сарая выскочила черная тень, в гигантском прыжке превращаясь в Блэка. Блэк несолидно, совершенно по-щенячьи взвизгнул и уткнулся лбом в Аринины коленки.

– Что, объявился твой хвостатый дружок? – Анук потянула носом.

– Объявился. – Арина погладила Блэка по холке, краем уха услышала, как Ирка со свистом втянула в себя воздух и покрепче вцепилась в ее руку.

– Никак не могу к этому привыкнуть. Он прямо тут, да? – Подруга присела на корточки, вытянула перед собой руку. – Я могу его потрогать?

Блэк вопросительно посмотрел на Арину, вздохнул и аккуратно положил лапу на раскрытую Иркину ладонь.

– Ой, – сказала Ирка шепотом. – Кажется, я что-то почувствовала. Как мурашки по коже…

– Он дал тебе лапу.

– Мамочка дорогая! Я здороваюсь за лапу с призрачным псом!

Блэк проворчал что-то неразборчивое, посмотрел на Ирку как на дурочку и отошел в сторону.

– А теперь ничего не чувствую…

– Он отошел.

– Девочки, если вы наобнимались, наплакались и наигрались с собачкой, пойдемте в дом. Я хочу наконец нормального кофе, а потом, если удастся, не откажусь от нескольких часов сна. Ночные прогулки в моем преклонном возрасте, знаете ли, весьма утомляют.

Не дожидаясь остальных, Анук направилась к крыльцу. Несмотря на усталость, спину она держала по-королевски прямо и на трость почти не опиралась. Арина с Иркой послушно двинулись следом. Бабай остался возиться с машиной.

Дом был небольшой, но уютный. Он состоял из кухни-столовой, гостиной и спальни. Распашные двери вели из гостиной на широкую террасу, увитую девичьим виноградом. На террасе стояли круглый стол и три плетеных кресла. Жарким летним днем здесь, наверное, было бы хорошо отдыхать с книгой. Или с ноутбуком. Странно, что только сейчас Арина вспомнила, что когда-то в прошлой жизни писала книги. Где-то в ноутбуке осталась на три четверти написанная рукопись. Вот только где ее ноутбук? И где те славные времена, когда она могла ничего не бояться и с головой уходить в выдуманный мир? Жизнь снова изменилась. В который уже раз…

От осознания того, что ни ноутбук, ни незаконченную рукопись, ни безмятежное прошлое не вернуть, стало не больно, но грустно. Так обычный человек может грустить о прекрасно проведенном отдыхе где-нибудь на морском побережье. Ведьма внутри нее взрослела и набиралась мудрости, училась забывать не только плохое, но и хорошее.

– Садитесь, будем пить кофе. – Анук кивнула на плетеные кресла, сама скрылась в кухне, загремела посудой, словно готовилась не кофе сварить, а приготовить полноценный обед.

– Ты как? – Ирка дождалась, когда Арина усядется в кресло, и лишь потом тяжело, как потерявший последние силы человек, плюхнулась в соседнее.

– Уже хорошо. – Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась неуверенной.

– Они тебя сильно мучили? – Ирка снова шмыгнула носом.

– Они меня не мучили.

Когда самое страшное позади, можно позволить себе немного лжи.

– Прости. – Ирка сжала кулаки, с отчаянной решимостью заглянула Арине в глаза. – Это все из-за меня. Не следовало отдавать тебя в ту больницу, я должна была как-то сама…

– Бросить работу и просиживать со мной месяцами? Или на последние деньги нанять мне сиделку?

– Я хотела. Честное слово! Но ты перестала есть… Вообще. – Ирка вытерла слезы кулаком. – В моей больнице сначала терпели, делали все, что нужно, но ты занимала койку, а коек всегда не хватает, и мне сказали…

– Ир, я все понимаю. – Арина погладила подружку по все еще сжатому, мокрому от слез кулаку.