Эд вспыхнул и осмелился попросить супругу вести себя сдержаннее и не унижать его достоинство.

Однако та не приняла в расчет его пожелание и даже пообещала все достоинства — решительно все! — оттяпать под самый корень.

— Ах, Марианночка, — вздохнул Эд. — Ты всегда была несколько экспрессивна!

— Ты мне зубы не заговаривай! — рявкнула Марианна. — Отвечай, блудил?

Эд тяжело вздохнул и украдкой взглянул на Барбару.

Ему, конечно, было нелегко определиться с ответом — с одной стороны, за признание связи с Барбарой и впрямь можно схлопотать дырку в костюме, а с другой, не может же он отрицать очевидное. Тем более в ее присутствии.

— Да, — наконец решился Эдуард. — Сколь ни печально, дорогая, но я вынужден признаться — у меня были женщины, помимо тебя.

— А конкретно эта женщина? — Марианна ткнула пальцем в Барбару.

Эд запунцовел, потупился.

— Да.

Получив признание, Марианна издала торжествующий вопль, а потом очень быстро, на манер скороговорки, прокричала:

— Вдруг! Охотник! Выбегает! Прямо! В зайчика! Стреляет! Пиф-паф, ой-ой-ой! Умирает! Зайчик! Мой! — Остановившись, она задала вполне риторический вопрос: — А разве это хорошо — блудить при живой жене? Разве это правильно, нравственно, достойно?

Эд развел руками:

— Конечно, нет. Но в жизни случается всякое! Так сложились обстоятельства!

И тут раздался крик пожарной сирены. Марианна заорала так, что ее рот превратился в щелочку, стены затряслись, а присутствующие едва не скончались на месте. Кричала она долго, дольше, чем могли выдержать окружающие. Барбара закрыла уши и зажмурилась. Но все равно не помогло.

Прооравшись, Марианна встряхнулась и совершенно спокойно велела мужу:

— Не смей разговаривать со мной, как с дурочкой!

Эд затравленно посмотрел на нее и промолчал.

Марианна уселась в кресло и произнесла сакраментальное:

— А как ты думаешь, дорогой, на что способна женщина, если ее довести?

Эд не ответил, но по его лицу было ясно: он подозревает, что на многое.

— Ну-с, мой дорогой муж, может, пришла пора объясниться?

В ответ раздался жалкий лепет.

Бася решила принять огонь на себя и обратилась к Марианне исключительно доброжелательным голосом:

— Марианна, э… простите, не знаю вашего отчества.

— Тебе и не нужно, — усмехнулась Марианна. — Вот этот зато хорошо знал и отчество, и папу моего, известного советского режиссера. Не так ли, Эдик?

— Да, талантливый был человек! — кивнул Эдуард.

— Так вот, Марианна, — продолжила Бася. — Позвольте я скажу вам как женщина женщине: — Мужчины вообще по природе своей склонны к изменам и непостоянству, и это, видите ли, заложено в них самой природой…

Но Марианна довольно грубо оборвала ход Басиных рассуждений.

— Ишь! Скажет она мне как женщина женщине! Я-то женщина, можешь не сомневаться, а ты блудница подзаборная!

— Ну хватит уже! — крикнула Бася, теряя всякое терпение. — Что вы себе позволяете!

— Закрой рот, — рявкнула Марианна, — и не лезь в мои отношения с мужем. Я с ним поговорить хочу!

Внезапно Барбаре пришла в голову спасительная мысль: а что, если попытать удачу, вдруг удастся использовать этот шанс на спасение?

Она робко попросила Марианну разрешить ей сделать один звонок:

— Понимаете, моя знакомая задерживается, я хотела бы позвонить ей, может, вы будете столь любезны и разрешите?

Как ни странно, Марианна проявила любезность и разрешила:

— Звони. Только быстро!

Барбара схватила трубку и отошла к окну. На ее счастье, Марианна в это время увлеклась разговором с Эдом, и можно было говорить относительно свободно.

Участковый Прохоров ответил, что слушает. В голосе угадывалось напряжение, которое усилилось, когда он понял, что звонит Барбара.

— Ну, и чего вам?

— Мне срочно нужна ваша помощь! — быстро зашептала Бася.

Прохоров шепот не расслышал и как-то мрачно поинтересовался:

— Что вы там пыхтите?

Бася произнесла громче:

— Я нуждаюсь в вашей помощи!

— Послушайте, гражданка, вам что, заняться нечем? Скучаете?

— Если бы! Меня и моих гостей захватили в плен!

— Чеченские террористы? — хмыкнул Прохоров.

— Нет, хуже! Женщина! Жена моего любовника. Она сумасшедшая! Наверное, сбежала из сумасшедшего дома!

— А может, вы тоже оттуда? — не выдержал Прохоров. — У меня давно закралось такое подозрение!

— Ну, знаете ли! — возмутилась Бася. — Как вы смеете вообще! Тоже мне, страж порядка! Ваша обязанность — спасать людей, которые нуждаются в помощи!

— Слушайте, гражданочка, я и вижу, что вы нуждаетесь в помощи! Психиатрической!

— Да не сумасшедшая я, как вы не понимаете! Ну какой вы тупой! Как таких только держат на службе!

— Поаккуратнее в своих высказываниях! — разозлился Прохоров. — Будете хамить, я приеду с нарядом и заберу вас в обезьянник!

И тут Барбару осенило: а что, если и впрямь нахамить ему так, чтобы он на самом деле отправился с нарядом арестовывать ее за хулиганство? Милиция приедет, а тут Марианна с пистолетом, они ее по ходу дела повяжут и спасут их всех от смерти?!

Значит, надо довести Прохорова до белого каления, чтобы он действительно подорвался и поехал к ней!

— Ты грязное мерзкое животное! — с вызовом заявила Бася.

Прохоров замолчал, по всей видимости, переваривая услышанное.

Барбара быстро добавила, чтобы усилить эффект:

— Да ты, Прохоров, урод из уродов! Таких, как ты, надо топить в детстве!

Прохоров забулькал, как закипающий чайник, но промолчал.

Барбара добила участкового услышанной где-то фразой:

— Оборотень в погонах!

И тут Прохоров загудел, уже как пылесос:

— Бесстыжая! Негодяйка! — Закончил он гневную тираду выводом: — Я думал, вы больная, и относился к вам с сочувствием, а вы просто хулиганка!

— Подождите! — растерялась Барбара. — Так вы приедете?

— Куда? — простонал несчастный.

— Ко мне! Забрать меня в обезьянник?

— Нет! — рявкнул Прохоров. — На хрена ты нам нужна в обезьяннике! Все! Не звони мне больше. Я заблокирую этот номер и вообще разобью этот телефон! — И отрубился.

Похоже, и впрямь разбил. Вот гад какой! Благородным, видишь ли, оказался, не захотел сумасшедшую арестовывать.