Греков, — воспользуется по полной. Парень непростой, себе на уме.

— Но фехтует он действительно хорошо. Не поверишь, я чуть не продул. Нужно будет его как-нибудь взять на Изнанку.

— Хочешь посмотреть, как он там будет себя вести? Как вариант. Понять бы, где он ингредиенты берет… Рыжов сказал: точно делает из свежего.

— Не из-за этого, — с нажимом сказал Шелагин. — Хочу посмотреть его в деле не на тренировке.

— Саш, с чего такое доверие постороннему? Кажется, тебя пора проверять на ментальное влияние.

В этот раз я отключился вовремя, до того как они зашли в палатку, и откат прошел только краем. Он все равно чувствовался, но не так сильно, как при принудительном разрыве.

«Так вот, возвращаясь к кожевничеству, — воспользовался Песец моей дезориентацией. — Ты просто не представляешь, насколько это полезная штука».

«Хорошо уметь делать все, но плохо, когда это все приходится делать самому», — намекнул я.

«Зато получишь вещи с уникальными свойствами, нужные для тех же походов на Изнанку и не только. Для магов модуль кожевничества включает очень интересные заклинания с небольшим расширением пространства, с уменьшением веса и с повышенной прочностью изделий», — Песец продолжал изображать из себя змея-искусителя.

«Модуля у нас нет», — подрезал я ему крылья.

«Там не один модуль, — вздохнул Песец, понявший величину облома. — Но я буду смотреть, чтобы их не пропустить».

Не один модуль — это значит, что самое вкусное будет в последних. И вообще…

«Там же требуется кожа изнаночных монстров?»

«Не только. Но самое интересное — с ними делается, это так. Кроме того, кожевничество прокачивает алхимию. Не все, конечно, но некоторые действия. Я к тому, что у тебя сейчас некоторые проблемы с ее прокачкой».

«Но модулей все равно нет».

«А и были бы, пока нельзя: у тебя целительство встраивается».

Не знаю, как программировали Песца на гармоничное развитие подопечного, но сейчас его предложения казались мне хаотичными прыжками с небольшим перекосом в сторону сидра, который симбионту казался вершиной любого развития. Возможно, причиной этого был хилый выбор модулей, но мне почему-то казалось, что дело в личности, которая подарила Песцу свой слепок — быстро увлекающейся и быстро меняющей свои увлечения. Разумеется, если они не касались сидра — эта любовь была вечной.

Но само предложение изучить кожевничество после пояснения показалось интересным. Конечно, у меня был вариант прокачки алхимии через кулинарию, от которого, разумеется, я отказываться не собирался, поскольку это не только полезно, но и вкусно. Там было еще несколько модулей, которые точно надо изучить. В перерывах между модулями по ДРД, оружию и борьбе.

«Кстати о целительстве. Такие бои дают прокачку?»

«По минимуму. Тебе сейчас нужно по возможности исцелять других».

«Мне палиться нельзя», — напомнил я.

«А ты не ори направо-налево: „Сейчас буду исцелять! Подходи по одному!“ Сделаешь тихо — никто и не заметит. Серьезного ты ничего не поправишь, только поверхностные повреждения».

«Где же я тебя наберу столько людей с поверхностными повреждениями?» — проворчал я.

В такой ситуации отправляться на Изнанку, чтобы быть покусанным, выглядело очень даже перспективно, потому что исцелять мелкие травмы пачками — однозначно спалиться. Оставался еще, конечно, дядя, но он вряд ли согласится повреждаться в таких количествах. Если модуль третьего уровня был бы на руках — тогда, скорее всего, пошел бы навстречу ради усиленной прокачки мной нужного навыка.

«Алхимия целительство второго уровня качает?»

«Качает, — с готовностью подтвердил Песец, — но слабенько. Второго уровня — сильнее. На втором уровне можно даже без целительских манипуляций прокачать. Правда, это будет подольше».

Итак, я опять утыкаюсь в необходимость прокачки алхимии. Прямо заколдованный круг какой-то выходит: куда ни кинь — везде она вылезает.

«Насколько подольше?»

«Лет пять-шесть», — уточнил Песец.

Нет, это не вариант. Нужно придумать, кого и где исцелять.

— Илья, — окликнул подошедший дядя, — ты чего застыл?

— Думаю.

— Классное представление получилось. Мне даже показалось, что ты Шелагина уделаешь.

— Уделаю. Но потом, когда стану сильнее. И если он опять согласится со мной пофехтовать.

— Я так понял, он тебя часто будет звать. Партнера для фехтования у него тут нет.

Я скептически хмыкнул. Мне почему-то казалось, что тот- же Греков владеет холодным оружием на уровне. Он и двигался не как кабинетный работник, а как боец.

— Мне кажется, он в наше доверие втирается, чтобы точно узнать, где Прокол. Сама тренировка ему не столь важна.

— Может, ты и прав, — согласился дядя. — Но выглядели вы все равно красиво. Даже взгляд за вами не всегда успевал, с такой скоростью двигались. Тебе разве что чуть опыта не хватает.

— Наверное, — согласился я.

Шелагин с Грековым вышли из палатки, сели в машину и уехали, а мы с дядей отправились дальше контролировать раскопки.

К концу дня я окончательно понял, что археология — это не мое. Более нудного и выматывающего занятия сложно представить. Во всяком случае, на этих раскопках точно было нечего делать столь квалифицированным кадрам, как мы с дядей. Описать камни и таблички, на которых уже шли обозначения классов, мог кто угодно. А кроме выкопанного скелета и одного-единственного сломанного обучающего браслета, больше ничего интересного не находилось — обычные, не усиленные магией вещи превратились за века в пыль.

Тем неожиданней оказалась находка, которая проявилась, когда дядя уже собрался отключать оба агрегата. Если верить плану, то второй раскапывающий артефакт, принадлежавший Лихолетову, уже вовсю чистил директорский кабинет, на который была особая надежда, но предмет был выкопан дядиным артефактом, в кабинете под названием «География». Выглядела извлеченная диковинка как плоская коробочка, и на удивление, не имела накопителя.

«Наверное, учитель магом был, хотя это и странно, — сказал Песец, когда я взял артефакт в руки. — Маг — и вдруг работает в школе…»

«Может, он детей любил?»

«Детей лучше любить на расстоянии».

«Может, он не мог любить на расстоянии? И вообще, может, это не учительская».

«Не может, этот проигрыватель был сконструирован специально для школ. Там специальные большие диски образовательного плана, чтобы их невозможно было сломать или потерять».

«Чтобы что-то было невозможно сломать? Не верю».

«Может, и не невозможно, но однозначно трудно, — признал мою правоту Песец. — Конкретно этот агрегат живее всех живых, его только подзарядить нужно и диск вставить. Там ломать вообще нечего — устройство на редкость примитивное».

— Олег, к этой штуке должны быть диски, — сообщил я дяде. —