– Хук, сука, – произнес Айвори, и констебль заметил, как полегчало его так называемому начальству от этих слов. Так полегчало, что аж повторил: – Хук, сука. Проклинаю тот день. Искренне.

Констебль усмехнулся.

– Ну, это вот-вот изменится, сынок, потому как звено два – этот пацан заимел себе начальство. Скорее даже друга.

– Друга? – переспросил Айвори. – Ненавижу друзей. Ради друзей совершают нелогичные поступки.

– Ага, но этот – особенный, – заметил Хук. – Навостри уши, сейчас будет важное. Этот друг может перевернуть для нас саму землю. Не хочу рассказывать о нем слишком много, но ты смотрел «Игру Престолов»?

– Пару серий, – признал Айвори.

– Чел, «Игра Престолов» гениальна, – опять подал голос Рокэ. – Столько жоп дают, охренеть можно.

Хук подмигнул Айвори так, будто они оба знали, что его боец – дебил.

– Смысл в том, – продолжил констебль, – что маленькая блондиночка – ничто без своих друзей, верно? А что, если такой друг появится и у нас?

Брови Айвори подскочили так высоко, будто вот-вот сорвутся и улетят.

– Типа дракон? О нем ты толкуешь, констебль? Что, если мы наймем дракона?

Хук снова усмехнулся.

– Дракон? Брось, Айвори, я же не умалишенный, приходить сюда со сказочками о драконах. Но на этого друга определенно стоит посмотреть. Так что, думаю, лучше разыграем все вот как: просто дам тебе глянуть на него, прицениться. И, думаю, он с минуты, мать ее, на минуту вынесет тебе двери.

– Явится сюда за разборкой? – поинтересовался Айвори. – Он что, твой сраный брат?

Хук рассмеялся.

– Да ты в ударе, шеф. Подколол. Тот еще кадр, а, Россано? Но нет, парнишка мне не брат. Такого вы еще не видели. Если сможем его поймать и подсадить на товар, устроить малость, так сказать, Французскую связь, защелкнуть ошейник с поводком… и можно брать город как свою сучку.

Примерно так выглядел Хуков запасной план – на случай, если молодчики Айвори действительно сумеют повязать Верна.

– Он настолько хорош?

Хук призадумался.

– Есть фразочка – детишки ее обожают. Отвал башки. Так вот он именно такой. Отвал ваще всего. Он как Годзилла, Тор и, мать его, Бэтмен в одном флаконе, явится в любую секунду и снесет половину твоих людей одной левой. Сигналь, мол, код красный, тащи бронебойные патроны. Газ, если есть. Потому что Верн шутки шутить не будет.

Айвори фыркнул.

– Верн? Какой-то хрен по имени Верн снесет половину моих людей?

– Как минимум. Больше, если задержится.

– И зачем, скажи, мне убивать такого крепкого парня?

– А ты его и не убьешь, – гоготнул Хук. – Все эти приблуды его разве что замедлят так, чтобы успеть загнать дозу.

Россано заржал.

– Приблуды? Гребаный старпер трындит про драконов и приблуды.

Хук не был из тех, кто смиренно глотает оскорбления – если это, конечно, не сулило выгоду, а тут оной он что-то не видел. Более того, Айвори стоило преподать урок.

Констебль двигался стремительно, хотя со стороны казалось, что плавно – и это ровно примерно так же трудно, как и звучит, потому как нужно задействовать все мышцы от шеи и ниже. Хук приметил эту «подводную» технику в Ираке, у французского наемника: старина Серж мог перерезать глотку с такой непринужденностью, будто открывал поздравительную открытку, и никто ничего не замечал. Технику Ридженс изучил и отработал, пока не стал уверен в силах настолько, что столкнулся с самим Сержем – что и стало финальным.

Хук прошел экзамен. Серж отошел в мир иной.

Констебль с легкостью подался вперед и схватил Россано за колено.

– Прости, – бросил он, будто случайно задел, но потом сжал пальцы и резко толкнул руку, высаживая колено в ту сторону, в которую они, как правило, выгибаться не любят.

– Упс, – продолжил разыгрывать сцену Хук, – осторожнее, дружок.

Рокэ рухнул, позеленев до цвета болотной жижи, и в тот же момент констебль всадил ему в подбородок апперкот, которым чуть не снес Россано голову с плеч. А вот дух из тела вышиб напрочь.

– С одного удара, – заметил Хук. – Всегда было интересно.

Айвори, надо отдать должное, не затрясся, не замямлил, а расправил плечи, готовый драться. Видать, на жизненном пути мальчишке уже приходилось показывать норов, имея дело со всеми мафиози постарше, которые сейчас отдыхали в Сент-Маргарет, прикованные к аппаратам.

– Пушку хочешь достать? – поинтересовался Хук. – Знаю, лежит в этом твоем шикарном столике. Умный ход, скажу я тебе, потому как идти со мной врукопашную было б очень глупо.

– Мне не нужна пушка, – сжал кулаки Айвори. – Я тебя не боюсь.

Хук малость издевательски повторил жест.

– Тут тебе не правила маркиза Куинсберри, мальчик. Путь наверх, может, и лежит через махач, но задержаться там это явно не поможет. С Россано пришлось попрощаться, потому что он отвлекал тебя от четвертого всадника Апокалипсиса, который вот-вот нагрянет в гости. Можем покончить со всем прямо сейчас, а можешь передать на этажи, чтобы готовились к прорыву, и вполне вероятно, нагреть руки. Выйти из тени семьи. Стать в этом городе большим человеком.

– Я и так большой человек. Заору, и сюда сбежится целая пыточная.

– Твой выбор, – согласился Хук, хотя это и не было так. – Но я не стал бы тратить ресурсы заранее. – Он дал Айвори несколько секунд переварить услышанное, потом добавил: – Решай, сынок. Часики тикают.

– Ладно! – рявкнул Айвори. – Пока поступим по-твоему. Но как только этого твоего сраного суперассасина распнут на столе, тебя ждет серьезный разговор.

– Конечно, шеф, – отозвался Хук.

Шеф. Как будто парадом до сих пор командовал Айвори.

Фото Верн получил, только когда на закате выбрался из воды. Дракон не сразу понял, на что смотрит, решив, что мальчишка решил устроить ему пранк – таким в интернете, судя по всему, занимались многие, – но потом присмотрелся и увидел, что кто-то покромсал Ваксмена на приманку для аллигаторов и разложил куски вокруг лежащего в отключке Пшика. Что такое варварство, Верн знал не понаслышке. Он достаточно насмотрелся на него – в основном, во время чистки, когда люди обрекали драконов на всю жестокость, какую только могли придумать. Верн видел выражения лиц этих людей после, и они явно сами удивлялись, какие креативные способы смертоубийств наимпровизировали с полудюжиной мечей, парочкой слонов и чаном масла.

Верн увидел все это, и его сердце разбилось, а разум слетел с катушек.

Но сердца и разумы способны излечиваться.

И теперь Верн заново погрузился в ад. Ваксмен мертв. И это дело рук человека, Хука, и Верна, словно грозовое облако, окутывала глухая тоска, мысли замедляли бег, а моргать и дышать становилось слишком тяжело.