не убивал человека. Однако приказ есть приказ, и обсуждению он не подлежал.

Чонхуну поручили заманить объект в условленное место, а исполнить приговор должны были Киен и Пхиль. Встречу назначили на подземной парковке жилого комплекса. У Чонхуна была с собой сумка, якобы с наличными, которую он должен был передать жертве. Вокруг стояла темнота. Спрятавшись за столб, Полярная звезда принял у Чонхуна сумку левой рукой. Он взвесил ее в руке, проверяя, не пуста ли она. Чонхун первым сел в машину и уехал со стоянки. Убедившись, что все чисто, Полярная звезда спокойно вернулся к своей машине. Он открыл дверь, сел за руль и положил сумку на пассажирское сиденье. Затем он пристегнул ремень. На его лице не было ни малейшего признака волнения. Зато наблюдавший за ним все это время Киен чувствовал, что адреналин в его крови подскочил до самого предела, как будто в его мозгу включился автоматический распылитель гормона. Как только Полярная звезда пристегнул ремень, он быстро подошел к машине. За пазухой у него был приготовлен шестизарядный кольт 45-го калибра с глушителем. Он слегка постучал по водительскому окну костяшками пальцев. Темное тонированное стекло медленно опустилось. Из машины показалось лицо человека, которого Киен должен был пристрелить. Полярная звезда удивленно посмотрел на него и вдруг широко заулыбался:

— О, Киен! Это же ты, Ким Киен?

Однако Киен не мог ответить ему с той же радостью. Может, это какая-то ошибка? Неужели он и есть знаменитый крот Полярная звезда? В этот миг тысячи разных мыслей пронеслись в его голове с такой скоростью, что на секунду он онемел, перестав понимать, что происходит. Речь же его, напротив, звучала спокойно и повседневно:

— Привет, Чжихун. Да, это я.

Киен достал револьвер и направил ему в лицо. Нет, на самом деле у него это вышло вовсе не так гладко. Ствол с глушителем запутался в подкладке пиджака, и ему пришлось с силой выдернуть его, разорвав немного ткань. Вероятно, со стороны его возня выглядела довольно нелепо, но на этом фоне вся ситуация выглядела еще тяжелее и серьезнее.

— Киен, что ты делаешь?!

Улыбка сползла с лица Полярной звезды. Оя даже не стал говорить избитых фраз вроде «бросай эти шутки!». Вероятно, в трясущихся пальцах Киена, крепко сжимавших револьвер, он прочитал решимость, с которой тот пришел.

— Прости. Я тоже не знал, что это ты. Прости, у меня нет выбора.

Ли Пхиль, стоявший с противоположной стороны машины, медленно достал пистолет на случай, если Киен промахнется. Киен выстрелил три раза. Две пули попали прямо в голову. Грудь Полярной звезды в судороге дернулась кверху, как от электрошока. Киен смотрел, как его полуоткрытый рот застыл на последнем слове. В это время Пхиль открыл пассажирскую дверь и забрал сумку. Перед тем как закрыть дверь, он мельком бросил взгляд на простреленную голову Полярной звезды. Пули прошли навылет, и из двух отверстий сочилась темная кровь вперемешку с мозговым веществом, словно сырая нефть из только что пробуренной скважины. Тогда Пхиль и подумать не мог, что эти считаные доли секунды превратятся в страшный кошмар, который будет мучить его по ночам всю оставшуюся жизнь, хотя стрелял вовсе не он, а Киен.

Кошмары Пхиля удивительно ярко отражали всю суть того, что Киен испытал в тот момент. В самом деле, было нечто общее между убийством и игрой в боулинг в том, как игрок должен полностью собраться с мыслями и, не сводя глаз с цели, сосредоточить все силы в одном четком рывке вперед. Киен знал, что Ли Пхиль хотел сейчас поговорить именно об этом. В тот вечер десять лет назад они молча сели по машинам и уехали с подземной стоянки каждый своей дорогой. С тех пор они ни разу не встречались. Вплоть до этого самого дня они предпочитали друг друга не видеть, но в то же время им обоим нужен был кто-то, с кем можно было бы поговорить о пережитом в тот вечер кошмаре.

— Тот парень, Полярная звезда, — заговорил Киен.

Пхиль допил свое пиво. Коричневая пена, похожая на грязь, медленно стекала по стенкам кружки.

— Мы были с ним знакомы, учились в одном университете.

— А, точно, ты-то у нас университет окончил.

— Да, поэтому я сейчас получше вас с Чонхуном живу.

Пхиль горько улыбнулся в ответ:

— Вот это и называется капитализм. Поляризация, привилегии для образованной элиты, наследное богатство, «общество одной пятой».

— С каких пор ты такой левый? — пошутил Киен, однако Пхиль его, кажется, не понял.

— Чего?

— Да так, ничего.

— Что ты сейчас сказал? — не унимался Пхиль.

— Я спросил, с каких пор ты стал марксистом. Пхиль по-прежнему не понимал его шутки.

— Ты что несешь?

— Да я же пошутил.

— Что это за шутки такие?

Киен виновато почесал затылок. Пхиль, явно раздраженный, отвел взгляд в сторону.

— Прости, прости. Просто так ляпнул. Я хотел сказать, что… как бы это сказать… Ну, в общем… я просто не понимаю, почему, почему именно я? Мне ведь пришлось выстрелить прямо в лицо ничего не подозревающему другу, который смотрел мне в глаза и весело улыбался. Представляешь, как я тогда себя чувствовал?

— Нас с самого начала к такому готовили. — ответил Пхиль и, казалось, сам немного смутился из-за холодности слов, слетевших с его губ. — Я знаю, что это за чувство.

— Вряд ли, — возразил Киен, отрицательно покачав головой. У него перехватило дыхание.

— Мы сами определили, кому стрелять. Камень, ножницы, бумага. Помнишь?

Пхиль говорил спокойно и сдержанно, словно он твердо решил больше не поддаваться эмоциям. Как ни странно, его слова прозвучали для Киена как теплое утешение.

— Да, но мне все равно временами кажется, что даже это было подстроено по их указу. Как будто там сверху с самого начала задумали так, чтобы стрелять выпало именно мне.

— Что за бред?

— Бред, конечно. Но эти мысли постоянно преследуют меня, и я ничего не могу с этим поделать.

Киен лучше кого-либо понимал, что это было невозможно. Он посмотрел на часы. Ему нельзя было оставаться в одном месте слишком долго. Если Ли Пхиль ничего не знает, надо найти того, кто знает. Но кто это может быть?

— Послушай, — сказал он, беря со стола счет. — За пытки я не ручаюсь. То есть, если меня будут пытать, мне придется тебя выдать. Не уверен, что я выдержу. Но при любом другом раскладе, будь то сделка или еще что, я буду молчать, что ты здесь. Надеюсь, ты сделаешь для меня то же самое.

Пхиль кивнул в ответ.