Прежде чем ответить, Клавдия разгладила скатерть, передвинула с места на место масленку, а потом сказала:

– Считают.

Сердце екнуло. Не ожидала Анна такого поворота. Даже не подозревала, что может с таким столкнуться.

– Считают те, кто вашу матушку в глаза не видел. – Клавдия оставила в покое и скатерть, и масленку. – А кто Айви знал, у того сомнений нет, что вы ее дочка.

– Разве я на нее похожа? – Сколько Анна ни смотрела на портрет мамы, сходства с собой не находила. Мама была красавицей, а она сама родилась с внешностью самой заурядной.

– Похожи, – сказала Клавдия уверенно. – Конечно, не волосами и не цветом глаз. Я таких глаз, как у Айви, вообще ни у кого не видела, но фамильное сходство имеется, в том ни у одного разумного человека сомнений быть не должно. Вам бы Августа Берга порасспрашивать. Тот с родителями вашими был очень близок, особливо с отцом. Говорят, он уже подтвердил, что вы, еще младенчиком будучи, каким-то чудом выжили, спаслись от ирода Злотникова.

Не знала Анна эту часть своей биографии, не рассказывали ей об этом ни тетя Настя, ни дядя Витя. И про то, что Злотников пытался в младенчестве утопить ее в озере, тоже не знала. За что?

Наверное, вопрос этот она задала вслух, потому что Клавдия ответила:

– А кто ж его знает? Зверем он был, еще страшнее того волколака, который его самого загрыз. Скольких людей он с Сироткой, подельником своим, загубил! И не пересчитать. Ванюшу, братца моего младшего, застрелили ни за что ни про что. У, ненавижу! – Пухлое лицо Клавдии вдруг сделалось каменным, черты заострились, утратили привычную мягкость. – Но есть бог на свете, каждому воздастся по делам его. Вот и Злотникову воздалось. Перевел боженька весь его гнилой род. Машка Кутасова, женушка его, самоубилась, с замковой башни сбросившись. Расшиблась об камни.

– Какой башни? – не поняла Анна.

– Дык той, что с нечестью крылатой на крыше. Тьфу, срамота одна! – Клавдия сплюнула и тут же перекрестилась.

– Так ведь нет там камней, башня прямо над водой нависает.

– Я же говорю, боженька покарал. Когда Машка Кутасова с башни в озеро сиганула, вода отошла. Сродственница моя в те времена в замке кухаркой работала, все в подробностях мне рассказала. А потом-то вода снова вернулась.

Это казалось странным. Озеро ведь не море, не должно быть в нем приливов и отливов. Наверное, просто мелкое дно под башней с горгульями, вот жена Злотникова и расшиблась насмерть. А остальное уже люди додумали. Как с оборотнем. Про оборотня надо бы тоже порасспросить. Очень любопытно, что же это было на самом деле.

– И весь род его под корень… – Клавдия разлила остатки наливки по стопкам. – С Машкой-то у них детей не было, но мальчонку Злотников от другой какой-то бабы прижил. И даже признал законным наследником. Видно, так сильно ему наследника этого хотелось, что молвы не побоялся, байстрюка в дом привел. Привести-то привел, а любить не любил. Да и мальчонка, говорят, дикий был, что тот волчонок.

– И что же с ним стало после смерти Злотникова?

– Говорю же, весь род под корень. – Клавдия одним махом осушила стопку. Анна к своей не притронулась. – После той резни на острове мальчонку евоной мамке назад отдали. Кому ж он такой нужен? А потом, я слыхала, приключился пожар. Сгорели и мальчонка, и мамка его.

Несмотря на наливку и жар, идущий от печи, вдруг сделалось зябко.

– Мальчик-то в чем виноват? – спросила Анна шепотом.

– Кровь, чай, не водица, – сказала Клавдия неожиданно резко. – Сова не ро`дит сокола! – а потом, словно бы опомнившись, торопливо добавила: – Заболтала я вас, Анна Федоровна! Ночь уже на дворе, шли бы вы спать, голубушка! А господину Туманову я про вас всю правду, как есть, рассказала, чтобы не верил злым языкам, чтобы не сомневался даже.

– Спасибо, Клавдия. – Вот только не нужна господину Туманову правда. А что нужно, Анна пока еще не поняла. – Спокойной ночи!

Когда Анна выходила из кухни, ей послышался звук удаляющихся шагов, и входная дверь, кажется, хлопнула. Или это не дверь, а еще одно окно распахнул ветер?

Как бы то ни было, несмотря на волнения минувшего дня, спала Анна крепко. Так крепко, что не почувствовала чужого присутствия в своей комнате.

Молодая женщина расчесывала костяным гребнем белые волосы и едва слышно пела колыбельную. В глазах женщины была нежность пополам с нечеловеческим голодом…

* * *

Утро следующего дня выдалось солнечным и звонким. Щебетали птицы, ветка старой липы деликатно постукивала в закрытое окно. Анна проснулась с головной болью – давала о себе знать наливочка Клавдии, – но с решительным настроем. Никому больше она не позволит себя унижать! Ни перед кем не станет оправдываться! Не за тем она приехала в Чернокаменск. А то, что и сама она толком не знает, зачем приехала, так это только ее проблемы. Остальным о них знать не нужно!

К завтраку она спустилась все в том же решительном настроении, одетая со всей возможной тщательностью, с видом совершенно независимым. За столом уже сидел Туманов, место Миши пустовало, столовые приборы оставались не тронуты.

– Господин Подольский отбыл по делам, – сказал Туманов вместо приветствия.

В ответ Анна лишь пожала плечами, уселась напротив.

– Прекрасно выглядите, миледи! Душевная смута идет вам на пользу.

– Нет никакой душевной смуты! Не выдумывайте, Туманов!

– Клим. Мы ведь договорились, что перейдем к общению более доверительному.

– Хорошо. – Анна придвинула к себе тарелку. – Вы невыносимы… Клим.

– Не смею вас разочаровывать, миледи. – Он усмехнулся этак снисходительно, и Анне подумалось, что расставание с таким женишком станет для нее сплошным удовольствием. – И в подтверждение своих намерений хотел бы предупредить – не планируйте ничего на вечер. Мы приглашены на ужин.

Спрашивать, кто их пригласил, Анна не стала. И без того все понятно. Туманова тянет на остров так же, как и ее саму. Хоть в этом они похожи.

День прошел на удивление быстро. Туманов исчез вслед за Мишей, а Анна отправилась на разведку в город. Город показался ей самым обыкновенным, ничем не примечательным, не вызывающим ни воспоминаний, ни ассоциаций. Она попыталась найти дом, в котором жила в детстве, но не вышло. Может, забыла, как он выглядел на самом деле, а может, дома того больше и не было.

Отправляясь на прогулку по Чернокаменску, Анна боялась, что станет привлекать к себе излишнее внимание, поэтому оделась как можно скромнее и неприметнее. Но опасения ее оказались беспочвенными, горожанам не было никакого дела до богатой бездельницы, слоняющейся по городу в самый разгар дня.

К обеду ни Миша, ни Туманов не явились, и Анна решила поесть в кухне в обществе Клавдии, а заодно и расспросить ту об оборотне. Рассказ получился долгим, больше похожим на сказку, но было видно, что каждому своему слову Клавдия верила. Как верила она и в оборотня, много лет назад державшего в страхе всю округу. Она не могла сказать наверняка, куда делся тогдашний оборотень и откуда взялся нынешний. Был ли это один и тот же зверь или напасть следовало считать новой, но в одном была уверена.