– Вам следует быть осторожной, голубушка. Та тварь между мужиками и бабами различий не делала. После заката без оружия нынче выходить опасно. А на вашем месте, так я бы и вовсе дома сидела. Дома-то спокойнее всего.

– Не могу, мы с Климом Андреевичем приглашены в замок на ужин.

– Вот же лишенько! – Клавдия перекрестилась. – У них там человека зверь на клочки порвал, а они все ужинают! Тогда хоть держитесь рядом с женихом. Он, по всему видно, человек бывалый.

Она все говорила и говорила, все нахваливала Туманова, а Анна пыталась вспомнить, что же вчера в разговоре с Клавдией показалось ей странным. Так и не вспомнила.

Туманов явился за ней в семь вечера, деликатно постучался в дверь, сказал:

– Миледи, я жду вас внизу через четверть часа!

Внизу вместе с Тумановым ее ждала еще и пара оседланных жеребцов. Один из них стоял под дамским седлом.

– Надеюсь, вы умеете ездить верхом, миледи? – Туманов держал жеребцов под уздцы, и те недовольно мотали мордами, но стояли смирно. На плече Туманова висело ружье. Права Клавдия, похоже, в женихи ей достался человек бывалый.

– Умею. – Не дожидаясь помощи, Анна вскочила в седло. Надо сказать, не без удовольствия вскочила. Лошадей, как и конные прогулки, она обожала. – Зачем вам ружье, Туманов?

– Как зачем? – Он удивленно вскинул черные брови. – Чтобы защищать вас от всякой нечисти.

– Глупые у вас шутки. Человек погиб при ужасных обстоятельствах. – Анна погладила жеребца по холке.

– Вот вы и ответили на мой вопрос. Человек погиб при ужасных обстоятельствах. Чтобы мы с вами избежали его печальной участи, мне и нужно ружье.

Анна хотела было съязвить, спросить, умеет ли Туманов ружьем этим пользоваться, но не стала. И так ведь видно, что умеет. Вместо этого она тронула жеребца с места, дожидаться Туманова не стала. Но он не отстал, нагнал почти сразу же.

– Как быть с лошадьми? – спросила она, не глядя на своего спутника. – Вы хотите оставить их у озера без присмотра?

– Почему без присмотра? – удивился Туманов. – Я нанял человека для этих целей.

– Это безответственно!

– Отчего же?

– В округе рыщет… – Она не договорила, замолчала.

– Кто рыщет? Оборотень? Анна вы же образованная барышня! Как вы можете верить в такую ерунду?!

– Не оборотень! – Она посмотрела на него со злостью. – Конечно, я не верю в оборотней! Но ведь кто-то же напал на господина Шульца! Что, если это был зверь?

– Если это и был зверь, то на двух ногах.

– Мы видели следы!

Он не ответил, лишь пожал плечами и пришпорил коня.

Они были уже на подъезде к озеру, когда услышали громкие мужские голоса и женский визг. Анна вздрогнула от неожиданности, посмотрела на Туманова.

– Что там? – спросила шепотом.

– Оставайтесь здесь. Я скоро.

Оставайтесь здесь! Нашел дурочку! Вслед за Тумановым Анна пустила своего жеребца в галоп. Скачка их длилась недолго. Лес закончился быстро. Вековые сосны немыми исполинами замерли у границы черных каменных валунов. Возле одного из таких валунов и толпилась кучка людей. А Туманов уже спешился, на Анну посмотрел с неудовольствием.

– Я же велел ждать!

– Велели? – Вот и пришел ее черед изумляться. Кто он такой, чтобы командовать?

Он вздохнул, сказал примирительно:

– В таком случае хоть тут останьтесь, не ходите. – И не дожидаясь ответа, направился к кучке людей.

Анна решительно пошагала следом. Можно подумать, после увиденного вчера ее еще что-нибудь может напугать!

Оказалось, может. Мертвый мужчина лежал на берегу, прислонившись спиной к валуну, босые ноги его ласкала озерная вода, и от вида этих ног Анне стало дурно. Ей доводилось видеть освежеванных зверей. Дед Кайсы не считал зрелище это великим страхом для маленькой, но смелой девочки. Но видеть освежеванных людей ей не доводилось. Как и запекшейся на черных камнях крови…

К стыду своему, Анна не смогла сдержать испуганный вскрик, и Туманов, не оборачиваясь, рукой задвинул ее себе за спину, не сказал даже, а приказал:

– Не смотри!

Поздно… Она уже видела, и от увиденного к горлу стремительно поднимался колючий ком тошноты. Анна едва успела отбежать в сторону, перед тем как ее вырвало. Руки и ноги дрожали, а на лбу выступил холодный пот. И со зрением что-то случилось, окружающий мир виделся ей словно бы через пелену дыма.

– Вот возьми. – Из пелены этой появилась рука с носовым платком. – У меня есть коньяк. Хочешь?

Вместо ответа она кивнула, вытерла платком губы, приняла уже знакомую флягу, сделала глоток.

Коньяк у Туманова был целительный, сначала опалил внутренности, а потом почти сразу же вернул способность мыслить ясно.

– Он… мертв?

Глупый вопрос. Разве кто-то может выжить после такого?

– Мертв. И похоже, давно. Кровь запеклась.

К горлу снова подкатил ком, Анна замотала головой, не позволяя организму раскисать.

– Что с ним случилось? Кто это?

– Не знаю. Опознавать тело придется по вещам, но пока никто не решился его трогать. Ждут полицию.

– Это… зверь?

– Не хотел бы я повстречать зверя, способного на такое. – А ружье свое Туманов с плеча снял и по сторонам смотрел сторожко, хоть сам же и сказал, что убийство произошло давно.

– Все так, как на острове? – Анне не хотелось приближаться к телу, но знать подробности она должна.

– Так да не так. – Туманов казался задумчивым. – Пойдем! – Он протянул ей руку. – Тут и без нас справятся.

Оставшиеся без седоков лошади нервничали. Наверное, чуяли запах крови. Или чуяли что-то иное? Кого-то иного? Туманов помог Анне забраться в седло, но теперь всю дорогу держался рядом, не оставлял без присмотра. У вытащенных на сушу лодок их ждал мужик разбойничьего вида и с ружьем на плече. Он кивнул Туманову, принял поводья.

– Митрофан, видал, что там на берегу? – спросил Туманов.

Мужик молча кивнул.

– Что это могло быть? – не удержалась Анна.

– Нечисть… – сказал Митрофан и сплюнул себе под ноги. – Нечисти на озере развелось, барышня. – Он улыбнулся улыбкой, больше похожей на оскал, и Анне подумалось, что такому никакая нечисть не страшна. – Да ты, барин, не боись, за лошадками я пригляжу. Ежели к ночи с острова не вернетесь, заберу их к себе в стойло, а на рассвете снова сюда пригоню.

Будто поняв, что речь о них, один из жеребцов ткнулся мужику в раскрытую ладонь, ласково зашлепал губами, и Анна поняла, что это его лошади, он им хозяин и в обиду их никому не даст.

– Уважаемый, – она шагнула к Митрофану, который рылся в кармане штанов в поисках угощения для лошади, – а нечисть – это, по-вашему, оборотень?