– Ты можешь не язвить?

– Наверно, могу. Но Вы должны понять, у меня второй день стрессовая ситуация. А когда я нервничаю, то совсем не слежу за языком.

Она доставала вещи и складывала их в сумку.

– Можно подумать, ты за ним обычно следишь, – не удержался я от едкого комментария, – И в больницу поеду я. А ты останешься с Матвеем.

Еще один насмешливый взгляд, которым меня одарила Лена, мне удалось проигнорировать.

Но девочка не собиралась отступать:

– Зачем? Что Вы там забыли? Это больница, а не стриптиз-клуб. Я сама съезжу. А Вы раз так детей любите, займитесь Матвеем.

– Лена, я не собираюсь спорить.

Она всплеснула руками.

– Ой, только не говорите, что Вы вспомнили, что безумно влюблены в мою маму. Это даже слушать смешно.

Я уже оделся и продолжать дискутировать дальше не собирался. Поэтому кивнул на сумку:

– Это все?

Лена нахмурилась и почему-то уступила:

– Нет, внизу еще сумка с продуктами.

– Ладно, я поехал.

Я хотел убедиться сам, что с Диной все нормально. Насколько может быть в этой ситуации.

Приехав в больницу, я обнаружил, что у жены отдельная палата. Да, девчонка, правда, молодец. Но почему-то я почти ощущал себя лишним. Она смогла мне продемонстрировать, что они вполне способны справиться со всем самостоятельно. А я так, как будто, мимо проходил.

Я зашел в палату. Дина, увидев меня, была удивлена. Она лежала в кровати и была очень бледная с серыми губами и синяками под глазами. Между нами воцарилось неловкое молчание.

Первым его нарушил я:

– Здесь вещи, ты просила…

Я ждал скандала, истерик, слез, всего к чему привык от любовниц.

Однако Дина только скупо улыбнулась и сухо проронила:

– Ты мог бы не утруждаться. Лена вполне бы справилась.

И я почувствовал себя так, как будто смотрю в пропасть. Она не будет ничего требовать, не будет пытаться исправить меня, она просто уйдет, как только появятся силы. А хочу ли я, чтобы все закончилось вот так?

Оставив сумки у тумбочки, я быстро подошел, сгреб жену с кровати и, сев сам, усадил ее на колени, уткнулся носом ей в шею.

– Слушай, прости меня, а? Я не хотел, чтобы все так получилось. Прости, что не ответил на звонок, что не приехал, не помог.

Я почувствовал, как Динка пытается отстраниться:

– Ты еще скажи – я больше так не буду.

Развернул ее лицо к себе и внимательно посмотрел ей в глаза:

– Дин, я тебя больше не брошу одну. Поверь мне. И никуда не отпущу. Можешь даже не дергаться.

Она с сомнением смотрит на меня.

– Я сейчас не в том положении, чтобы дергаться. А что касается остального... Что было – видали, что будет – увидим.

И через секунду добавляет:

– Ты бы положил меня на место. Мне лежать нужно.

Отпускаю ее, она устраивается поудобнее на кровати. Что от нее можно ждать? Но выяснять отношения, смысла нет. Не в ее состоянии.

– Я пойду с врачом поговорю.

В ответ раздается прохладное:

– Ступай.

Мне удается побеседовать с врачом. Собственно говоря, ничего нового он мне не сообщил. Да, беременность протекает сложно. Очень сильный токсикоз. А теперь еще угроза прерывания беременности. Все это я итак знаю. Единственное, что он пока против перевода ее в другую больницу. Он считает, что жене нужно окрепнуть, потому что она потеряла много крови. Ей пришлось делать переливание. Да и вообще организм ослаблен и так далее, и тому подобное.

После беседы с врачом, звоню Андрею в клинику. обрисовываю ситуацию. Он поддерживает врача, с которым я только что разговаривал, говорит, что нужно подождать хотя бы неделю. Через неделю Дину перевозят в клинику, где она наблюдается.

В дальнейшем беременность протекает сложно. Если жену и отпускают домой, то на несколько дней, максимуму на неделю. И то под честное-пречестное слово, что она будет лежать и ничего не будет делать. Возможно, Дина бы отмахнулась от всех этих рекомендаций, но пару раз возобновляется кровотечение. Это убеждает и ее, и меня, что мнением врачей не стоит пренебрегать. Ко мне относится прохладно. Ну, есть я и есть. Оказывается, такая позиция, особенно в длительной перспективе, очень действует на нервы. Хочется взять и встряхнуть пару раз, чтобы добиться какой-нибудь другой реакции. Но какое там трясти. В ее сторону даже дунуть страшно. Кажется, что рассыпется.

И, что не говори, отношения между мужчиной и женщиной очень упрощает секс. Когда доставляешь удовольствие, то женщины начинают ластиться наподобие кошки. А здесь... Но пока так.

Так проходят оставшиеся месяцы беременности. В состоянии холодной войны. Несмотря на неутешительные прогнозы врачей, до родов Дине остается 10 дней. Естественно, она находится в роддоме, потому что никто не хочет рисковать.

Я сегодня задержался в офисе допоздна. Было много проблемных вопросов, которые нужно утрясти, урегулировать, найти компромисс.

Дверь в кабинет открылась без стука. А затем внутрь вошла Лилия Костромская. В черном платье, подчеркивающем все достоинства фигуры, красивая, идеальная.

– Скучаешь? – промурлыкала она.

Я еще раз оглядел ее с ног до головы. Да, хороша, ничего не скажешь. И даже понятно, что забыла у меня в кабинете. Но играть в такие игры с ней? Нет уж, увольте. Такая рекламная компания идет со стопроцентным подвохом.

– Я? Скучаю? – я откидываюсь на спинку кресла и прикидываю, как от нее лучше отделаться.

– Ты как сюда попала? – этот вопрос меня в настоящий момент интересует больше всего остального.

– Ну, тебе наверняка одиноко, вот я и решила скрасить тебе жизнь.

Я хмыкаю. Лилия и благотворительность? Эти вещи совместимы так же, как пески Сахары и айсберг в Северном Ледовитом океане. Только вот что ей понадобилось?

– Лиль, я когда идиота тебе начал напоминать?

Она подходит ко мне ближе, нас разделяет только письменный стол. Я ощущаю запах ее духов. Он приятный, цветочный с нотками свежести. Девушка упирается обеими руками о стол и наклоняется ко мне ближе.

– Ты же в курсе, как сильно мне нравишься?

Честно говоря, для меня это сюрприз. Мне кажется, ей больше нравится возможность меня заарканить и потом демонстрировать подружкам в виде трофея. Вот только меня такая перспектива не привлекает. Я и сам такой же, как Костромская. Поэтому рыбак рыбака видит издалека. И все эти уловки с взволнованно вздымающейся перед моим лицом грудью, плотно обтянутой тканью платья... Она ведь не думает, что я женских сисек не видел и поведусь на прикормку, как карась на червя? В этот момент Лиля облизывает нижнюю губу и внимательно за мной наблюдает. Нет, все-таки, похоже, думает. Но, милая ты не по адресу.