Оглушенная взрывом и ревом зверя, Аллегра преодолела последние этажи жилого комплекса. Когда до верхнего парапета оставалось совсем немного, в глазах потемнело от боли, но все же она разглядела Голандра и ДюДека. Они что-то говорили, однако Аллегра не могла разобрать слов. Тогда они втащили командира с ребенком на террасу, и женщина увидела зависший над ней «Козерог-шесть» и маритинских гвардейцев, помогавших губернатору и остаткам его семейства взойти на борт. ДюДек попытался забрать девочку, но та отказалась отпускать Аллегру и переползла со спины женщины на грудную пластину бронежилета.

— Все нормально, — сказала Аллегра, с помощью Голандра нетвердым шагом направляясь к зависшей над зданием «Валькирии».

От ее отряда осталось всего несколько человек. Они сгрудились в кучку с мрачным выражением лиц, но, очевидно, были рады видеть командира живой. Один из оперативников Сцека также добрался до вершины и теперь стоял в окружении напуганных бродяг и нищих, которых отряд подобрал по дороге.

По трапу «Валькирии» сбежал офицер гвардии и отдал честь Аллегре, после чего поспешил представиться:

— Лейтенант Кейл.

— Что?

— Лейтенант Кейл, — повторил офицер. — У меня приказ доставить вас и лорда-губернатора к генералу.

Аллегра кивнула и ступила на трап.

— У меня нет разрешения на перевозку неучтенных гражданских, — произнес лейтенант, указывая на ребенка, которого несла командир, и на толпу жителей трущоб, уже, похоже, смирившихся с мыслью о том, что им суждено умереть от рук зеленокожих.

Аллегра собиралась ответить, но ее опередили.

— Пустите людей на борт, — донесся голос из пассажирского отсека. Когда лейтенант развернулся, Аллегра увидела, что говорит лорд-губернатор Боргеси, пристегнутый ремнями к медицинской каталке. — Это приказ.

— Да, сэр, — ответил Кейл и жестом приказал маритинцам пустить выживших внутрь.

Люкс Аллегра сползла на пол по стене десантного отсека, так и не выпустив девочку. Она почувствовала, как «Козерог-шесть» набирает высоту, оставляя плавучие трущобы на поживу диким ордам зеленокожих, и уносит их всех в небеса Ундины. Чувствовала, как транспорт виляет из стороны в сторону, уклоняясь от капсул и камней, падающих с орбиты. Голандр, все еще в бронежилете, устроился у противоположной стены. Он смотрел, как Аллегра баюкает девочку-найденыша, и не смог сдержать улыбки, хотя она и походила скорее на звериный оскал.

Женщина улыбнулась в ответ. Она наслаждалась этими минутами спокойствия. Ощущением безопасности. Несколько последних дней были настоящим кошмаром. Она нашла Боргеси и, как и приказано, вывела его из улья. Чем хуже обстояли дела и чем сильнее вторжение чужаков захлестывало Ундину, тем четче командир осознавала, что пробилась через пылающий город, затопленные лабиринты подулья и пылающий берег не ради того, чтобы выполнить приказ. Больше всего на свете она хотела выжить — как и всегда. Где-то на этом пути она осознала, что важна не ее жизнь и даже не жизнь девочки, свернувшейся у нее на руках, только что спасенной из сердца бури.

Важнее всего была жизнь ребенка, растущего в ее чреве, отцом которого был Лайл Голандр. Два солдата, разделенные пространством десантного отсека, переглянулись, упиваясь изумительно прекрасной тишиной.

— Командир! — подал голос ДюДек.

Волшебная атмосфера рассыпалась на куски. Улыбка старшины стала шире. Рядовой стоял у узкого иллюминатора в борту корабля. Поудобнее подхватив девочку из трущоб, Аллегра поднялась на ноги и подошла к своему бойцу. Голандр присоединился к ним.

«Козерог-шесть» летел высоко над переливающимися просторами химического океана Ундины в сопровождении двух других кораблей. Прямо под собой гвардейцы увидели флот океанских судов. Там были и пузатые транспортники, и медицинские корабли под охраной поблескивающих серебристыми бортами сторожевых катеров и тяжеловооруженных корветов. Самыми большими во флотилии были громадные авианосцы, на полукруглых взлетных платформах которых разместились целые эскадрильи ударных истребителей типа «Мститель». Следом за ними шли приземистые миноносцы и торпедные катера. Тут и там сновали штурмовые и транспортные летательные аппараты, развозя людей и материалы по фрегатам и канонерским лодкам.

Люкс Аллегра покачала головой. В любой другой день такая армада сил местной обороны и кораблей Ундинского маритинского показалась бы ей внушительной. Но сейчас перед глазами висела луна-капкан, ухмылявшаяся с небосклона, а перед внутренним взором стояли толпы зеленокожих, с которыми ей пришлось столкнуться в улье Тихе. Она вспомнила рой капсул, обрушившихся на океанский мир, и представила еще миллиарды таких же, которые, как она полагала, войдут в атмосферу в ближайшем будущем.

— Этого не хватит… — пробормотала командир, и едва заметная улыбка окончательно сошла с ее лица. — Никак не хватит.

Инкус Максимал — Криокузня Гибориакс

Маллеус. Инкус. Молот и наковальня.

Миры-кузни Инкус Максимал и Маллеус Мунди сверкали в космической тьме, словно пара жемчужин. Двигаясь с удивительной синхронностью, планеты вращались друг вокруг друга и далекого светила их родной системы, будто два танцора на губернаторском балу в шпиле города-улья. Однако их длящееся уже много тысяч лет выступление закончилось с появлением третьего небесного тела. Планеты-пришельца. Среди облаков криовулканической пыли, висевших между двумя ледяными мирами, появилась луна, как будто бы собранная из металлолома. Ржавые пластины и заклепки, составлявшие ее поверхность, были покрыты слоем инея. Она возникла прямо между мирами-близнецами, моментально погрузив эту вотчину Адептус Механикус в столь ненавистный ее хозяевам хаос и дисгармонию.

Гололитическое изображение пошло помехами, исказилось и потухло. Через несколько секунд аппарат снова заработал, и полноценная картинка вернулась на свое место.

— Пусть главный технопровидец отчитается по девятнадцатому участку и перенаправит питание через генераторные! — приказал Альтарий Филакс.

Алгориторий располагался на сорок седьмом подземном уровне, под защитой замерзшего аммиака, покрывавшего всю поверхность Инкуса Максимала, но даже это не спасало от резонирующего грохота взрывов, заставляющих все вокруг вибрировать.

Филакс издал короткую трель на машинном коде, означавшую недоверие. Было сложно поверить, что могучие корабли-ковчеги Адептус Механикус обрушили мощь своих орудий на собственный мир-кузню. Хотя его покрытое следами обморожений лицо по-прежнему походило на то, которое он получил от природы, все ткани под кожей были искусственными, и им требовалось время, чтобы поспеть за ходом мыслей и эмоциями хозяина.

Он, окруженный суетливой свитой сервиторов и адептов, стоял в вырубленном в толще льда помещении и кутал свои многочисленные конечности из плоти и металла в новую красную мантию — священное одеяние локум-фабрикатора кузни Инкус Максимал. Эту должность Филакс унаследовал каких-то четырнадцать минут и тридцать две секунды назад. Механикус потеряли фабрикатора Торкси, когда Востоке неожиданно начал бурно извергаться, пока наконец мощный взрыв не стер с лица планеты гору из криомагменных отложений вместе с расположенным на ее склонах производственным комплексом. Госпожа Селестика считала, что вторжение ксеносов нужно встретить лицом к лицу. Она вывела свою храмовую стражу вперед, прямо на белоснежные равнины Фреон-Астройки, двигаясь во главе двух тысяч только что сошедших с конвейера боевых сервиторов типа «Катафрон», модифицированных для ведения боевых действий в условиях крайне низких температур. Особи-воины вида Veridi giganticus появились на застывших аммиачных потоках в неисчислимом количестве и превратили госпожу Селестику вместе с ровными колоннами ее сервиторов в дымящиеся обломки, раскиданные по ледяной равнине. Предшественник Филакса Моритор Вулк просто заперся в своих чертогах вместе с армией калькулюс логи и вычислительных машин, пока инопланетные захватчики опрокидывали оборону одной криокузни за другой. После завершения статистического анализа вторжения и сопутствующих факторов конгресс счетоводов был распущен, а Моритор вернулся в храм-кузню, отключил защитные протоколы и добровольно загрузил в себя нановирус, превративший его величественное аугментированное тело в кучу ржавой пыли и исходящих паром масляных потеков. Следующий в рунной иерархии молодой, но подающий надежды магос Альтарий Филакс стал локум-фабрикатором Инкуса Максимала.