Унтер-офицеры отвели оставшихся солдат через овраг к основным силам. После краткого совета они решили послать окружным путем к обер-лейтенанту на хутор посыльного – поставить его в известность о сложившейся обстановке, о числе убитых и раненых, а также затребовать помощь.

Посыльный до командира роты добрался, об обстановке доложил.

Обер-лейтенант выслушал его с каменным лицом. Мечта об отпуске как заслуженной награде после победы над партизанами таяла.

Он доложил по рации командиру батальона, и немцы решили перебросить к хутору на грузовике полицейских.

Шуцманшафтсбатальон состоял из украинцев, все были ярыми сторонниками Шухевича и Бандеры. Они с удовольствием участвовали в карательных акциях против мирных жителей, в зачистках лесов, вылавливая окруженцев, злобствовали, изгалялись на теми, кто не мог дать им отпор.

На грузовиках их перебросили к хутору. Командир шуцманшафтсбатальона выстроил своих полицаев и отдал приказ – уничтожить партизан. Пленных не брать, выжечь большевистскую заразу каленым железом.

Полицаи рассыпались цепью и подошли к лесу.

Их появление и подготовка к атаке не остались незамеченными. На опушку леса были переброшены оба пулемета со всем – увы, уже невеликим – запасом патронов.

Как только полицаи подошли ближе, оба пулемета буквально смели два взвода. Полицаям бы залечь и отстреливаться, однако они беспорядочно побежали, подставляя спины.

А пулеметы били, пока не кончились патроны.

Командир батальона был в ярости, бешенстве: таких потерь батальон не знал с момента возникновения. Возглавить повторную атаку командир побоялся и под угрозой пистолета заставил полицаев идти к лесу. Но храбрых оказалось мало, и к лесу ползли, а не бежали.

Полицаев немцы не уважали, предатель он и есть предатель. Вооружали их винтовками, по большей части трофейными: автоматы и пулеметы были нужнее на фронте. А как с винтовкой против пулемета? Это понимал даже самый тупой полицай.

С опаской вошли полицаи в лес, но, не получив отпора, постепенно осмелели.

А партизаны поодиночке покинули место противостояния с пехотинцами. Под укрытием деревьев они перешли на новый фланг и бегом – марш!

Пехотинцы, не встречая огня, подошли к оврагу. И в это время в лесу показались полицаи. Немцы, не зная о прибытии шуцманшафтсбатальона, открыли автоматный огонь. В неразберихе десяток полицаев и два пехотинца погибли от «дружественного» огня.

Потом огонь прекратился. Обозленные немцы избили шуцманов и заставили их искать следы партизан – приказ об уничтожении группы бандитов, как называло их командование, никто не отменял.

Немцы отправили полицаев по следу, а сами уселись в бронетранспортеры. Обер-лейтенант решил перекрыть партизанам путь на запад, и сейчас это было единственное неприкрытое направление отхода. На «грунтовке», идущей по лесной опушке, он расставил бронетранспортеры в пределах видимости. Пулеметы бронемашин перекрывали весь сектор.

Партизанский разведчик, шедший впереди отряда, бронетранспортеры обнаружил, и Крот задумался. Впереди немцы, и атаковать их было бессмысленно, только своих людей потерять. Сзади идут полицаи. Влево, на юг, или вправо, на север, невозможно. Слева железная дорога, справа, через километр – село, в котором гарнизон немцев и полицаев. Получалось, что они попали в незамкнутое пока кольцо. Для серьезного боя мало и бойцов, и боеприпасов. И тем не менее сдаваться никто не собирался. Бойцы знали, как жестоко и изощренно пытают полицаи.

Крот решил повернуть назад и устроить для полицаев засаду. Если ударить внезапно, да разом из всех стволов, есть шанс прорваться и уйти за пределы кольца. Еще два часа – и стемнеет. Ночью немцы не воюют, предпочитая отсиживаться в гарнизонах и укрепленных пунктах.

По своему же следу партизаны пошли назад. Командир проинструктировал бойцов, и, когда дозорный обнаружил перемещающиеся цели в черных мундирах, партизаны залегли.

Когда полицаи приблизились, Крот, одетый в немецкую офицерскую форму, вышел им навстречу. Совсем еще недавно избитые немцами полицаи не решились стрелять в него.

Крот сделал несколько шагов навстречу и заговорил по-немецки. Полицаи расслабились, забросили винтовки за плечи. И в этот момент Крот закричал: «Огонь!» – и упал на землю.

Около минуты шквальный огонь со стороны партизан бил по полицаям. Основная их часть была выбита автоматно-пулеметным огнем. Уцелевшие об ответном огне или атаке даже не помышляли, они бросились бежать. Партизаны кинулись их преследовать, стреляли по убегавшим. В итоге прямого боя шуцманы не выдержали, потери оказались огромные, и из двух рот остался едва ли не взвод. Полицаи даже своих раненых бросили.

Разгромив и рассеяв полицаев, партизаны повернули влево, к железной дороге. Немцы все время пытались «отжать» их от нее и направить к населенным пунктам.

Около часа партизаны бежали, переходили на шаг, переводя дыхание, и снова бежали. Когда они вышли к железной дороге, вернее, залегли в посадке вдоль нее, уже стемнело. Деревья на этом участке были вырублены на сто метров в глубину по обе стороны насыпи.

Стали наблюдать и выявили часовых, которых выдал блеск от примкнутых к винтовкам штыков. Луна то выглядывала из-за туч, то пряталась. Прогромыхал поезд.

Командир чертыхнулся:

– Не туда вышли.

В европейской части России железнодорожная сеть была развита, но по той ветке, где они взорвали мост, поезда ходить не могли. Местность была незнакомой, и командиру надо было определиться по карте. Только как это сделать? Невозможно! По-любому надо перебираться на ту сторону: их отряд базировался восточнее.

Командир решил стрельбы не устраивать, себя не обнаруживать, а по-тихому снять часовых и перебраться на другую сторону рельсов. Выход был один: подобраться скрытно к часовым, минимум – к двум, если они были в поле зрения друг друга, и, когда пойдет поезд, снять обоих ножами. Часовые ходят между рельсами и при приближении поезда отступают в сторону. Состав сильно шумит, и в это время можно сделать бросок вперед, а дальше – ножом, потому что выстрел даже на фоне грохота поезда будет слышен.

Так они и сделали. Двое партизан, отлично владеющих ножом, бесшумно исчезли в ночи, и Сергей, как ни вглядывался, не смог их увидеть. Он знал, что они впереди, ползут к насыпи, но не видел.

Поезда пришлось ждать долго, около часа. Но вот издалека раздалось знакомое пыхтение паровоза, перестук колес. Паровоз шел при фарах, не включая прожектор, боясь обнаружить себя в случае налета ночной авиации.

Тяжелых ночных бомбардировщиков Сергей ни разу не видел, но в последнее время появились и стали беспокоить немцев легкие «У-2», использовавшиеся как ночные бомбардировщики. Бомбовая нагрузка у них была маленькой, 100, максимум – 150 килограмм, но сбрасывали летчики эти килограммы с малых высот и довольно точно. Немцы, вначале смеявшиеся над маленьким фанерным самолетом и давшие ему обидное прозвище «рус фанер», вскоре стали бояться его. Опытные летчики при подходе к цели убирали газ до холостых оборотов, планировали почти беззвучно и сбрасывали смертоносный груз. Попадали они совсем уж в малоразмерные цели вроде землянки, орудийного капонира, одиночной автомашины.