Картер вернулся только поздним вечером.

– Где ты был? – бросилась я к нему.

– В парламенте, – с недоумением ответил брат.

– Его уже открыли?

– Ну да. Скоро будет церемония вступления в должности новых... лордов.

– Нашёл, от чего ключ?

– Кое-что нашёл.

– Расскажешь?

– Иви... мне нужно разобраться. Хорошо?

– Картер... я бы хотела с тобой поговорить.

– Обязательно поговорим, – пообещал брат.

Такой у него был уставший, измученный взгляд, что я не стала настаивать. Он даже вниз не спускался – попросил Бетси принести ужин к себе в комнату.

Несколько дней пролетели в каком-то тумане. Я бродила по саду. Сама, или с матушкой, или с тётушкой, а то и с ними обеими. И ждала, ждала, что в небе появится синяя точка... или снова раздастся уверенный, требовательный звонок в дверь.

Матушка почти всё время молчала. Айрин больше не появлялась. Я тщетно пыталась вспомнить, была ли она на поминках... Кажется, там, в кафе. Но не у нас.

Похоже, они с Картером совсем рассорились.

Брат уходил рано и возвращался глубокой ночью, а то и высылал записки, чтобы его не ждали. Матушка на них реагировала нервно.

Время от времени заходили её подруги, несколько раз появлялся Брановит, дни выстраивались в туманную череду, в конце которой совершенно ничего не просматривалось.

– Всё наладится, деточка, пройдёт, переболит, – шептала мама, уж не знаю, себе ли, или мне. Я кивала, соглашаясь, а ночами грезила о сильных плечах и синих волосах. О пальцах, что так ласково касаются кожи, оставляя на ней опаляющие дорожки...

В тот день Картер пришёл домой рано, к обеду. Матушка и тётушка в малой гостиной общалась со своими подругами, а я не могла. Ощущала себя старой девой, которой так и останется доживать жизнь в окружении рыдающих родственниц.

Понимала, что это настроение. Что оно пройдёт. Эллинге дал мне шанс жить... найти мужчину. Завести семью. Но я не представляла, как это осуществить. Уехать туда, где меня никто не знает?

И продолжать ждать в небе синего крылатого зверя?

– Иви! – брат казался встревоженным, всклокоченным, глаза горели почти лихорадочно. Огляделся, услышал голоса из гостиной и, ухватив меня за руку, потащил по лестнице вверх.

***

Бывшая детская находилась в мансарде, с небольшим балкончиком. Мы давно уже использовали её для посиделок с Айрин. В ней ещё остались несколько игрушек, и даже кривая картина, которую вместе с Картером рисовали несколько лет назад.

Брат усадил меня на диванчик, огляделся. Запер дверь.

Наружу рвались вопросы, но я ждала. Боясь или надеясь услышать.

– Я ошибся, Иви, – произнёс наконец Картер, застыв посреди комнаты.

Промолчав, я лишь вопросительно глянула, и он продолжил:

– У отца в кабинете специальное... хранилище. Куда имел доступ только он. И вот я теперь, – губы брата скривились горькой усмешкой.

– Ключ? – шепнула я. Брат кивнул:

– Там... разная информация. Все эти дни я изучал её. С самого пришествия драххов, с возникновения Разлома. Такие, знаешь, – брат покрутил в воздухе пальцами, – приборы. Шары, которые всё показывают, как записи в картинках. Из драхховых.

– И что ты узнал?

Я уже представляла себе, что он мог выяснить, скорее хотелось понять, какие выводы сделал. Ну и пугала мысль, а вдруг там нечто такое, чего Сольгард мне не сказал. Нечто, что убедит меня в необходимости оставить всё позади. Не думать о синеволосом мужчине...

– Оказывается, люди много раз призывали Хаос. Хирров на нас натравили не драххи. Наоборот, это люди их вызвали, чтобы сразиться с драххами! Но это обернулась нам же во вред. И только драххи помогли нам победить. И столько раз всё менялось! Когда-то давно люди тоже владели этой информацией, но... всё равно постоянно сражались с драххами. Обращались к хиррам. Ниатари рассказывали, что им предстоит, и они не берегли себя и свою честь. Драххи вымирали. Столько всего было, Иви...

– Странно, что храмовники этого не знают, – пробормотала я.

– Знают, – мрачно отозвался Картер. – Мастер Фербонн просто не мог не знать! И всё же связался с Хаосом. Мы думали, это мы контролируем хирров. А получается, именно они контролируют Фербонна и остальных! Именно они побуждают использовать тёмные силы! И тем самым создают себе дополнительные пути в наш мир. На самом деле им нужно только одно: сила. Магия, или Прада, или какие там есть ещё разновидности.

– Именно поэтому магия под запретом? Хотя и не Прада.

– Очень мало людей способны противостоять искушению Хаоса, – в глазах Картера блеснули слёзы.

– Отец, – шепнула я.

– Он отстаивал наш мир до последнего.

Картер тяжело вздохнул, сел рядом. Сжал мои руки.

– Мы ошиблись, думая, что хирры лучшие для вас женихи. Да, они способны подстроиться, понравиться, стать такими мужьями, о которых мечтают наши девы. Но это всё лишь для того, чтобы похитить вашу ценную силу, забрать вас в Хаос и растворить там, усилив его! Прости меня, Иви.

– Мы... ничего не знали, – прошептала я, проведя пальцами по его волосам. – Я ведь тоже так думала раньше.

– Но это не главное, Иви. Эрсе нужен Наместник. Обычно это самый сильный драхх, который контролирует два потока энергии. Среди них таких мало. Всё меньше и меньше. Только сильный драхх способен закрыть Разлом. Когда напор Хаоса становится настолько велик, что Наместник не в состоянии сдержать Разлом, он закрывает его собой. Этого хватает на несколько десятилетий, а потом всё начинается снова. Сначала маленькая трещина...

– Эллинге! Боже мой... что с ним будет?

– А что будет с нашим миром без нового Наместника, Иви? Отец гордился тем, что ты станешь матерью Наместника. Надеялся, дх’эр разрешит ему увидеться с тобой, когда... ну, когда пройдёт немного времени и ты забеременеешь. И... Иви!

Наверное, я побледнела, осознавая. Сгерр больше не Преемник. Эрсе обречён. Эллинге сделает всё, что сможет. Но на сколько хватит даже его силы?

– Я так не хочу, чтобы моя сестра... Но выходит, только в тебе есть сила, способная дать жизнь новому Наместнику.

– Который тоже погибнет, закрывая Разлом... – пробормотала я, непроизвольно положив руку на живот. Драконёнок уже не казался чудовищем. Наоборот, крохотным созданием, лишённым матери. А возможно, и отца...

– Это должно быть только твоё решение, Иви.

– Меня растили Предназначенной. Теперь я в полной мере осознала, что это означает.

– Всегда кто-то должен расплачиваться... за жизнь остальных людей.

– Людей? – криво усмехнулась я. Почему-то вспомнились рассказы Ленси. И Сольгарда тоже. – Мне кажется, я с гораздо большим желанием отдала бы жизнь за драххов.