В медкарте было указано, что пациентке миссис Чанг 68 лет, последние 40 из которых у нее наблюдается биполярное расстройство, сопровождаемое кататоническим синдромом. Я стоял перед смотровой и читал карту, а также направление от ее психиатра.

Шел 1999-й, третий год моей учебы в медицинской школе, и по программе обязательных для интернов трехмесячных практик по основным медицинским специальностям я как раз осваивал практические азы психиатрии. В тот год нас, студентов, наконец-то допустили к настоящим пациентам.

Психиатрия, вообще-то, специальность странная. Пробирающие истории и искореженные души, которым мало чем поможешь, – такое мнение об этой области медицины бытовало среди студентов. Я и сам навидался больных шизофренией, отказывающихся принимать лекарства; доголодавшихся до анорексии подростков, заключенных, симулировавших безумие, чтобы хоть на несколько деньков вырваться из тюремных застенков, – словом, человечество во всем неприглядном разнообразии. До начала трехмесячной практики по этой специализации я знал о душевных заболеваниях разве что по книгам, а теперь от меня требовалось быть на подхвате у ординаторов и окончивших ординатуру лечащих врачей, избравших своим профилем психиатрию. Этим утром мне поручили оценить состояние пациентки миссис Чанг.

В смотровой находились трое: мужчина и женщина в возрасте за сорок и пожилая леди; судя по всему, это и была миссис Чанг. Одетая в длинную кофту, она сидела, сгорбившись, на стуле. Черноту блестящих, цвета воронова крыла волос разбавляли несколько белых, словно обесцвеченных, прядей над висками. На мое появление она никак не отреагировала и продолжала неотрывно глядеть в одну точку. Мужчина и женщина представились ее детьми. Мы сели, и я повернулся к их матери.

– Как вы себя чувствуете?

Никакого отклика. Взгляд миссис Чанг по-прежнему сверлил противоположную стену и казался навечно прикованным к одной ей видимой точке.

Тогда я обратился к ее дочери.

– Я прочитал направление в клинику, которое выписал вашей матушке ее лечащий врач, – сказал я. – Пожалуйста, расскажите подробнее, как и когда произошло ухудшение.

– Первичный диагноз матери поставили еще в Шанхае, – сказала дочь миссис Чанг.

Еще детьми они с братом частенько видели, как она целыми днями, а то и неделями не встает с постели. А иногда на нее накатывали приступы бурной деятельности и какой-то бесшабашности. Она начинала швырять деньгами, раздавая их кому попало. Ее так переполняла энергия, что она многие дни напролет не могла заснуть. Первоначально женщину лечили традиционными средствами китайской медицины, а потом их ныне покойный отец, человек сведущий и искушенный, раздобыл ей рецепт на препарат лития – тогда, в 1968 году, его активно применяли в мировой лечебной практике. В конце 1970-х годов семья переехала в США, и миссис Чанг по-прежнему принимала препарат лития – стандартное назначение при лечении биполярных расстройств. Затем к этому средству добавился появившийся в 1988 году прозак. Все это давало хороший эффект – до нынешнего времени.

– Раньше она не никогда не бывала в таком плохом состоянии, как сейчас, – заметил сын.

– А сейчас она словно мертвая, – горестно подхватила дочь.

– И теперь мы хотим попробовать шоковую терапию, – продолжил сын. – Ее врач рекомендует. Для этого мы сюда и приехали.

На протяжении всего разговора миссис Чанг оставалась безмолвной и неподвижной, словно камень. Я старался не перебивать ее детей, только внимательно следил за их глазами, стараясь лучше понять их чувства.

– Как будто у нее в мозгу раковая опухоль, – сказала дочь. – Она теперь даже есть сама не может, а кормить себя не дает. Похудела почти на восемь килограммов. Мы совсем растерялись, не знаем, как быть, что делать.

А мужчина уставил на меня вопрошающий взгляд, усталый и вместе с тем полный решимости:

– Будь это ваша мать, позволили бы вы бить ее током?

Я уже знал, что лечение электрошоком, называемое на медицинском языке электросудорожной терапией (ЭСТ), все еще применялось, но думал, что это уже реликт, уродливый пережиток прошлого. В те годы ЭСТ у многих ассоциировалась с персонажем из фильма 1975 года «Полет над гнездом кукушки», которого так натуралистически сыграл Джек Николсон. Его героя в порядке наказания определили в психиатрическую больницу, и, когда его бьют электрическим током, он корчится в страшных судорогах, пристегнутый к койке смирительными ремнями. Так что в моем представлении ЭСТ связывалась с жестокостью и насилием.

Прежде чем я успел ответить на вопрос сына миссис Чанг, дверь распахнулась и в палату вошла лечащий врач-психиатр.

– Ну-ка, Рахул, – обратилась она ко мне, – обрисуй вкратце состояние миссис Чанг.