Какую базу данных? Зачем ее взламывать? Или это упрограммистов обычное дело?

Как Варварин шеф — аристократ и начальник до мозга костей —мог быть связан с программистом?! С самым обычным программистом, который не могвзломать базу данных?!

Она задумчиво остановилась возле белой палаточки и купиласебе толстую сардельку в круглой белой булке. Все равно уж опоздала. Все равнопопадет, а сардельки хотелось ужасно. Кроме того, поедание сардельки несколькоотдаляло миг возвращения на работу и вообще как-то примиряло с ним.

Впервые Петр Борисович Лиго появился у них в приемнойпервого марта, то есть почти месяц назад. Это Варвара вчера посмотрела врасписании. Потом приходил регулярно и сидел довольно долго. Потом пришел ещераз и помер.

Скучно, как сказала красноглазая красотка, которой непонравилось, что он смел хвалить ее бюст. Правильно, что не понравилось.Варваре тоже не понравилось бы.

Она задумчиво жевала, стараясь откусывать равномерно отбулки и от сардельки, чтобы сарделька не кончилась слишком быстро, а человекпристально рассматривал ее из машины.

Он не ожидал от нее такой прыти — добралась до конторы, даеще так быстро! Он должен теперь быстро и незаметно уничтожить все следы своегопребывания в этой конторе, но это просто. Она не может знать, кого именнодолжна там искать, следовательно, искать не будет.

Проклятый ублюдок оставил следы, иначе откуда бы она узнала,где именно он работал?! Где он еще успел наследить и какие неприятности могутугрожать ему в следующий раз?!

Ублюдок, тупой, как деревяшка, и теперь приходится возитьсяс тем, что он наделал!.. Дернул же черт связаться с таким идиотом.

Он нажал на газ и одним махом перелетел лужу, забрызгавкакую-то бабку, которая сейчас же заголосила заполошным криком и сталабеспорядочно отряхивать коричневое пальтецо и махать ему вслед руками. Он виделв зеркале заднего вида, как она машет.

Варвара доела свою булку и поднялась. Теперь она спешила, ачеловек в машине знал, куда она спешит, потому следить за ней дальше не былоникакого смысла.

Нужно быстро что-то придумать.

До сих пор он не мог найти это, но правильно ли он искал?!

Он проверит абонентский ящик, и если его предупреждения небыли поняты, он предупредит еще раз, последний. Он не такой слизняк, как Лиго,он не станет сто раз повторять одно и то же.

На нет и суда нет.

Суда не будет — это он знал совершенно точно, и это былоприятно.

Варварина куртка и новая стрижка еще раз мелькнули в толпе уметро и пропали, и он перестроился из правого в средний ряд. То, что она ничегоне знала и ни о чем не догадывалась, забавляло его. Он с удовольствием думал отом, что сделает с ней все, что захочет и когда захочет.

Хоть сегодня вечером. Или завтра.

Пусть она играет в сыщицу, пусть ищет сведения, пустьпытается уразуметь своим крохотным умишком, что произошло. Все равно не найдети не уразумеет — где ей! Она перед ним как на ладони, а он в тени, и не выйдетиз тени, несмотря даже на то, что ему очень хочется посмотреть, как вытянетсяее толстощекая физиономия, когда она поймет, кто это. Он потерпит. Он умееттерпеть, выжидать, прятаться, играть в дурака с «болваном». В этой партии«болван» именно она, Варвара, и сыгран только первый роббер.

Если бы не тот слизняк, партия уже была бы с блескомзавершена, а теперь, вместо того чтобы гордиться хорошо сделанной работой, емуприходится следить в толпе за секретаршей, которой вздумалось учинитьрасследование!

Того, другого, он не боялся. Тот был еще более напуган иуязвим, чем слизняк. Напуганные люди очень хорошо управляемы, это всемизвестно. Он еще немного посидит в засаде, а потом выскочит и управится совсеми.

Впрочем, предупреждение откладывать он не станет. В концеконцов, это самая приятная часть плана, маленькое развлечение, которое онвполне может себе позволить. В награду.

Чем громче она станет умолять о пощаде, тем слаще будетнаграда. Он улыбнулся.

Только бы не переборщить. Она не должна умереть сразу.Сначала она должна отдать то, что ей не принадлежит.

Конечно, был скандал, и ехидные замечание Иларии, и косыевзгляды Владиславы, нарядившейся на этот раз в снежно-белый трикотажныйкостюмчик с норковым воротником. Был скандал, и даже булка с сарделькой,съеденная возле палаточки, возложенных на нее надежд не оправдала и настроениенисколько не улучшила.

Под вечер Варвара приплелась домой совершенно уничтоженная,с тяжеленной сумкой, в которой была пишущая машинка, и в съехавшей на одно ухошапке.

«По вашей милости, — кричал шеф и краснел туберкулезнымрумянцем, — по вашей милости филиал остался без документов! Вы что, не знали,что нужно заполнить эти формы?! Вы не знали этого?!»

Никто не понимал назначения этих «форм», которые заполнялисьпочему-то исключительно на пишущей машинке и примерно раз в год чохомотправлялись во все филиалы. Просто такая традиция — посылать по филиалам«формы», заполненные на пишущей машинке. Никто их там не ждал, никому они небыли нужны, но традиция соблюдалась, и Варвара время от времени заполняла их иосчастливливала какой-нибудь филиал. Но именно сегодня шеф почему-то вспомнил оних и потребовал, чтобы она их заполнила немедленно. До вечера она не успела, ашеф почему-то выгнал ее из приемной, сказав, что в его отсутствие она не имеетправа находиться вблизи секретных бумаг и…

И она приехала к Таньке с пишущей машинкой.

О своем доме она вспомнила, только когда поднималась полестнице — лифт не работал, — и чуть не заплакала.

Господи, как он там, ее домик, где так и валяютсявывороченные вещи и висят отодранные клочья обоев, похожие на грязные языки?!

Когда она в него вернется? Когда она приведет его в порядок,помоет, почистит, попросит прощения за то, что так плохо за ним смотрела?!

— Ты что? — спросила с порога Танька, увидев ее лицо, и дажеперестала жевать. — Что с тобой?

— Все плохо, — объявила Варвара, — а у вас?

— У нас все хорошо, — сказала Таня весело, — делимстолбиком. Уже вторые сутки без остановки.

— Привет, — поздоровался Димка смущенно. Следом за ним вкрохотную прихожую протиснулся Вася, с отсутствующим видом чмокнул Варвару вщеку и потянул Димку за руку:

— Ну давай. Ну пойдем уже! Мой конь сейчас съест твоюкоролеву или короля.

— Ферзя, — поправил Димка, рассматривая Варвару, — короля неедят. Королю объявляют шах и мат.