Взгляд Ариды был полон потрясенного недоумения.

– Ты сама сказала, что зверь выбрал, – напомнила я.

– При чем тут псы? – хмуро вопросил Сонхейд.

– Вот и мне это интересно, – честно призналась я.

Резко выдохнув, лорд хрипло приказал:

– Ким, на меня посмотри!

Меньше всего мне хотелось смотреть на него. Вот меньше всего на свете. И, проигнорировав приказ владельца замка, я продолжила разговор с Аридой:

– То есть подводим итог. Из-за какой-то зверюги абсолютно не любящий и не желающий меня сэр маньяк организовал мое похищение, притом что у него имеется любимая психованно-маньячная возлюбленная. – Рык на всю столовую. – И женился, прекрасно зная, что из-за этого у всей его стаи проблемы будут. Я правильно все поняла?

Смотрительница, недоуменно моргнув, все же кивнула.

– Здорово, – пробормотала я. – А логика где?

Внезапно в доме раздался странный резкий звук. Сонхейд мгновенно встал и вышел, оставляя меня с Аридой и повисшим в воздухе вопросом.

– Так где? – настаивала я.

Смотрительница пожала плечами, затем тихо, видимо, чтобы сэр псих не услышал, прошептала:

– Ким, я не знаю, как объяснить вам…

– Прямо, – посоветовала я.

Тяжелый вздох и срывающимся шепотом:

– Альфа силен, как никто в его роду, но в этом и слабость Гаэрда… Зверь – часть его сознания, почти половина… – пауза. – Вы поймите, в нашей среде времена, когда выбор совершал зверь, остались в далеком прошлом, и среди оборотней ныне даже существуют разводы, ибо выбор зверя – истинен, человек же склонен совершать ошибки…

Ничего не поняла. Арида узрела выражение искреннего непонимания на моем лице, снова сокрушенно вздохнула и так же тихо сообщила:

– Вы – надежда нашей стаи, Ким. А альфу просто бесит, что его загнали в угол и заставили пойти против собственных принципов. Вот и все. Он не привык к такому, Ким, он даже хранителей заставил уйти с территорий стаи, и мы единственные оборотни, над которыми не довлеет закон, оборотни Северных Гор подчиняются лишь слову альфы, а это… это счастье, Ким.

Я уже совсем ничего не понимаю, но кое-что любопытно.

– Так, – начала я, – то есть выбор сделал зверь, а Сонхейда это не радует, да?

– Вас только это интересует? – внезапно Арида сорвалась на рык.

– Нет, – честно призналась я, – меня еще очень интересует, что такого страшного находится в башне, куда пытался уволочь меня ваш местный альфа-монстр.

Судя по взгляду, Арида не знала.

– Так, значит, зверь? – продолжила я.

– Да, – тихо ответила хищница.

– Так, – продолжаем разговор, – а если его зверь от меня откажется, Сонхейд меня отпустит?

Вопрос ребром, так сказать. Но что еще остается в моем положении. А смотрительница глядит на меня потрясенно, чтобы выдать:

– Такого практически никогда не происходит.

– Практически? – зацепилась я за слово.

Арида попыталась улизнуть от ответа, просто оставив меня наедине с обедом, но я, уцепившись за ее руку, потребовала:

– Как мне достать сонхейдовского зверя? Где он вообще?!

К сожалению, мы уже не были наедине, и от двери раздалось:

– Во мне.

– Нехорошо жрать животных, – почему-то сказала я.

Арида мгновенно ушла, Сонхейд прошел, сел на свое место и вдруг спросил:

– Ты вегетарианка?

– Нет, – пробормотала удивленно.

– К чему пассаж про животных? – спросил он.

Я поправила цветастое платье, исподлобья угрюмо посмотрела на альфу и задала свой вопрос:

– А к чему ваше заявление, что «Зверь во мне»?

– Это была констатация факта, – последовал ответ.

– Жрать животных плохо, – подвела я итог беседе.

И потянулась к тарелке, чтобы, наложив себе салат, молча приступить к обеду, все пытаясь понять суть происходящего.

Итак, меня похитили, инсценировав мою смерть. Это приемлемо. Меня притащили в фэнтезийный мир и на мне женились. Это неприемлемо. Сам Сонхейд меня отпустить не может, но может его зверь – это уже любопытно.

Вопрос – как бы мне пообщаться со зверем?

Пока задумчиво жевала, вспоминала сказанное Аридой, особенно ее заявление, что они оборотни. А оборотень – это человек-волк, и если предположить, что волк и есть тот самый зверь, тогда заявление Сонхейда имеет смысл.

Дожевав, посмотрела на лорда и вздрогнула от неожиданности – Сонхейд не ел, сэр маньяк пристально смотрел на меня немигающим проницательным взором.

– Вопрос, – загнав страх поглубже, начала я, – как я могу поговорить с вашим зверем?

– На тему? – хмуро поинтересовался Сонхейд.

– На тему его ошибочного выбора, – честно ответила я.

На тонких губах появилась странная улыбка. И мне как-то нехорошо стало от чуть мечтательного выражения на лице монстра и стало только хуже, когда лорд озвучил:

– Зверь не выносит жилье, одежду, светлое время суток. Исключи все составляющие и, возможно…

– То есть я голая ночью в лесу? – обобщила сказанное.

Мечтательное выражение на лице Сонхейда стало значительно заметнее.

– Нет! – воскликнула я.

– Да, – чуть насмешливо ответил лорд.

У меня аппетит пропал напрочь, Сонхейд же принялся есть, скрывая в уголках рта полную предвкушения довольную ухмылку.

– А другие способы пообщаться с вашим зверем имеются? – возвращаясь к обеду, спросила я.

Лорд промолчал.

– Знаете, – терзая вилкой маленькую помидорку, начала я, – это и в ваших интересах тоже. В конце концов, избавитесь от меня…

Запнулась, поймав его пристальный немигающий взгляд. И как-то совершенно неожиданно Сонхейд произнес:

– Избавиться от вас, Ким? А почему вы решили, что это является моим желанием?

– Да вы же ненавидите меня!

– Ненавижу? – переспросил монстр.

Я, отставив тарелку, скрестила руки на груди.

– Ким, – обманчиво мягкий голос, – почему вы решили, что я ненавижу вас?

Не сдержавшись, прошипела:

– Вы меня унижаете!

– Я?! – изумленно переспросил Сонхейд.

– Вы! – обвиняюще воскликнула я. – Вы… постоянно!

Почувствовала, как спазм сжал горло, и умолкла, стараясь сдержать слезы. Сонхейд молчал, но уже не ел. Я тоже есть не могла.

– Ким… – глухой голос с прорывающимся рычанием. Я вскинула голову, и едва наши глаза встретились, лорд продолжил: – Так унизительно быть моей женой?