Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В последнее время в интернете и в газетах было очень много дискуссий на этот счёт. Она тоже в них участвовала, выражая свое мнение.
— Женщины стали сильными и теперь не хотят жить в тени мужчин. Тем более среди них есть очень умные и предприимчивые... хм... леди, которые приносят много пользы своему государству. Или своей семье. Не меньше, а иногда и больше, чем приносит мужчина.
Слава богу, в её семье всегда существовало чёткое понимание того, кто основной добытчик и защитник.
Хотя мама работала сама и даже являлась директором их собственной клининговой фирмы, никто ни в семье, ни среди сотрудников фирмы не сомневался, кто является настоящим директором, кто наводит порядок и следит за надлежащим выполнением обязанностей каждым из сотрудников, кто без всяких сожалений уволит лентяя или симулянта. Конечно, Сергей Романов являлся тем, на ком зиждилось всё, являлся серым кардиналом их маленькой вселенной Романовых.
Но в семьях знакомых и друзей Оля нередко наблюдала совсем другую ситуацию. Когда именно женщина одновременно являлась и защитником, и добытчиком, и хранителем дома. Иногда эта самая женщина была сама виновна в том, что взваливала на себя непосильный груз ответственности за семью, не давая мужской половине проявить себя, но факт оставался фактом. Потом уже женщина настолько привыкала к новой роли, что оставалась в ней навсегда. А ее «сильная» половина оставалась в её тени.
— Теперь понятно, почему твоё поведение столько времени ни у кого не вызвало подозрений, — задумчиво проговорил Лукас, вырвав Олю из ее раздумий. — Ты привыкла жить в равном обществе.
— Но непонятно, зачем твой отец отпустил тебя в Эллию, ведь он явно отдавал себе отчёт, что герцог Мортимер не будет рад внучке, а в нашем ллие нет никакого равноправия, — взгляд Артура Рэдвига оставался хмурым. — Он должен был понимать, как тебе будет сложно.
Перед лицом землянки возникло лицо отца с суровым выражением, таким, каким она видела его в последние минуты нахождения на Земле.
— А он и не отпускал, потому что как раз всё понимал, — решила признаться Оля. — Я на свой страх и риск заявилась к деду. Отец подготовил письмо для... моего брата, но потом передумал, — девушка рассказывала, конечно, не всю правду. — Я же взяла письмо и сбежала. В Эллии решила принять образ парня, чтобы поближе познакомиться с дедом, найти с ним общий язык, заслужить уважение. Только это не помогло, — вынуждена была она признать.
Три друга в изумлении смотрели на неё.
— Отец не отпустил тебя?
— Ты сбежала?
— Да, — землянка смущённо улыбнулась. — Сказала, что на год. Через год я должна вернуться.
— Ты не хочешь остаться? — тут же вскинулся Рэм и недовольно насупился.
— Нет, не хочу, — отрицательно покачала головой девушка. — Я хотела познакомиться с дедом, узнать его поближе, думала... надеялась... что уж скрывать, что в итоге он будет рад мне, возможно даже полюбит меня, а теперь, когда я узнала его, очень хочу вернуться домой к семье, которая меня любит, и по которой я очень соскучилась.
Оля вдруг поняла, что действительно безумно соскучилась по родным. От неожиданно нахлынувшей тоски защипало в глазах. Лукас тут же подскочил с пола и сел рядом с ней на кровать, нежно приобняв за плечи. Лица двух других друзей стали немного растерянными.
— Ну что ты, сестрёнка, — нежно пробормотал Лукас. — Не расклеивайся. Вот теперь видно, что ты девчонка, а не парень, — попытался он пошутить.
Оля ответила ему кислой улыбкой, благодарная за сочувствие и поддержку.
— Герцог Дарвиг всегда был суровым человеком, — пожал плечами Артур. — Но в отношении тебя он перешёл все границы. В замке ходит слух, что это чёрная болезнь так повлияла на него. Похоже, что она постепенно лишает его таких человеческих качеств, как разумность, терпение и снисходительность. О доброте я молчу, потому что добрым он никогда и не был.
— Мне уже всё равно, — прошептала Оля, которая в окружении трёх друзей вдруг почувствовала себя маленькой и несчастной девочкой.
Она доверчиво приникла к широкой груди Лукаса, который продолжал осторожно обнимать её, услышала как размеренно и громко бьется доброе сердце брата, открыто посмотрела на парней.
— Не знаю, что так влияет на герцога, — тихо произнесла иномирянка, — и был ли он раньше другим, но представьте себе, что я чувствую к нему, если самого родного здесь человека считаю самым неприятным и опасным для меня типом.
Парни понятливо переглянулись.
— Остальные ученики тоже жалуются, что наказания участились, а отбор в гвардию ужесточился, — со вздохом поведал Артур. — Карцер сейчас пустым не бывает, на стайне тоже теперь постоянно наши парни вычищают дерьмо за летунами. Все очень недовольны.
Оля тяжело вздохнула, а Лукас предложил:
— Предлагаю сменить тему и рассказать то, ради чего мы собственно и заявились. И поднять моей сестре настроение.
Все заметили, с каким удовольствием Лукас произносит слово «сестра», и заулыбались.
Глаза парней загорелись предвкушением, а личико девушки оживилось в ожидании хорошей новости или предложения.
— Завтра День высших — выходной от учебы и мы хотим позвать тебя погулять за стены крепости, в город, ведь ты ещё ничего здесь не видела, — с довольным видом заявил Артур Рэдвиг. — Будут гуляния, ярмарки, соревнования на стайдроме.
Выражение лица Оли стало кислым.
— Дед не даст разрешения, а без него меня из крепости не выпустят. В прошлый раз, когда мы с вами попытались пройти без пропуска, я попала в карцер. Да и вы вместе со мной.
— Но теперь у нас есть три разрешения, — с торжественной улыбкой произнёс Лукас. — Нам дали, как одним из лучших учеников первого года обучения. Герцог лично подписал. А ты... — он сделал выразительную паузу, — сможешь пройти в женском облике.
— Но разрешения-то у меня нет, — не поняла Оля.
— Будет, — спокойно произнёс Артур, раскачиваясь на стуле.
— Арчи охмурил одну служаночку, что-то наплёл ей, и девушка отдаст ему свой пропуск, — охотно рассказал Рэм.
— В обмен
