В 2013 году появилось исследование Grijs is niet zwart-wit, Серое (седое) — это не черно-белое, — обзор устремлений людей пожилого возраста. Название указывает на тот факт, что средства массовой информации рисуют либо крайне положительные, либо крайне отрицательные картины старения, но не «серую» середину, отражающую положение большинства стариков. Исследование дает срез жизни в Нидерландах людей в возрасте от 55 до 85 лет. Оно рисует оптимистическую перспективу будущего для людей преклонного возраста, и с непосредственным их участием. Они хотят и далее сами определять свое положение, в том что касается места и образа жизни, работы, ухода или социальных контактов. Почти все хотят сами стоять у руля, но если критический момент все же приходит, они часто чувствуют себя беспомощными, так как существующие общественные и частные организации этого не допускают.

Все больше пожилых людей сохраняют активность и продолжают работать либо как прежде, либо на общественных началах. Участие в жизни общества — даже если оно не оплачивается — играет большую роль в поддержании и насыщенности социальных контактов. Но для многих работать в преклонном возрасте вовсе не является чем-то само собой разумеющимся. Подавляющее большинство людей старше пятидесяти пяти, которые продолжают работать, положительно оценивают скорое окончание своей трудовой деятельности. Многие, впрочем, хотели бы работать и дальше, если бы это было возможно на их условиях: например, при сокращенном рабо­чем дне и с другим объемом работы. При этом они были бы даже готовы получать вплоть до четверти своей нынешней заработной платы. Для неработающих пожилых людей четверти заработной платы хватило бы, чтобы при определенных обстоятельствах вновь вернуться к работе. Разумеется, число желающих вернуться к ра­боте уменьшается с увеличением возраста. В финансовом отношении собственное чувство ответственности очень заметно. Почти половина опрошенных нуждаются в совете, как избежать трудностей при резком уменьшении дохода.

Люди, по мере того как они стареют, теряют близких, друзей и знакомых. Тем не менее, как показывает исследование, старые люди вообще-то удовлетворены своими социальными контактами. Потребность в контактах с возрастом не увеличивается. Многие старые люди придерживаются мнения, что социальные контакты должны возникать спонтанно; в пожилом возрасте завязывать их далеко не просто. Проделанное исследование также показывает, в чем сила старшего поколения. Подавляющее большинство все чаще задумывалось о своем положении и считает, что сможет собственными силами справиться с утратой спутника жизни или близкого человека.

Почти все старые люди хотели бы брать на себя больше ответственности за собственное здоровье. Это свидетельствует о желании получать более персонально ориентированный уход и, по всей вероятности, ведет к более положительным результатам. Однако многим не ясно, как именно они смогут справиться с этой ответственностью. Когда исследователи, желая добиться конкретности, ставили перед старыми людьми гипотетические проблемы, касающиеся здоровья, выяснилось, что подав­ляющее большинство опрошенных были бы готовы взять инициативу в свои руки. Они хотели сами заняться актив­ными поисками информации и приноравливать свой образ жизни к состоянию своего здоровья. Сюда относятся некоторые необходимые измерения — например, собст­венноручно мерить кровяное давление. Интерес­но, что они хотят сами регулировать прием прописанных им лекарств, так же как это делают диабетики, которые нуждаются в получении необходимых доз инсулина. Но по мере увеличения возраста опрашиваемых, у них все заметнее чувствовалась уверенность в «праве» на уход за собой. Большинство жителей Нидерландов старше 75 лет все еще находятся в плену былых представлений, в которых они были воспитаны.

Исследование, проведенное среди людей в возрасте от 55 до 85 лет, показало, что большинство из них удовлетворены своими жилищными условиями и хотели бы оставаться на месте как можно дольше. Что касается будущего, высказывалось множество конкретных пожеланий. Именно здесь требуется собственная инициатива людей преклонного возраста — чтобы из-за растущих физических или финансовых проблем перед ними не­ожиданно не возникла необходимость не сегодня-завтра переселяться в другое место. Об этом задумывались лишь половина опрашиваемых.

Серая (седая) часть Нидерландов разрывается между «я должен» и «я могу это сделать». Старые люди должны начать по-другому подходить к своей жизни, и тогда возникнет новое соотношение между ответственностью самого человека — и тем, что может ему предложить социальное обслуживание.

По меньшей мере раз в год Центральное статистическое бюро публикует сообщение о том, что «выросла ожидаемая продолжительность жизни новорожденных». Эти сообщения почти не отличаются друг от друга. Жизнь то «немного увеличилась», то «увеличилась», то «значительно увеличилась», то вновь «увеличилась» или опять-таки «значительно увеличилась». Видимо, не каждый год бывают рекордные результаты.

Почти каждый раз после появления в прессе подобного сообщения мне звонят из массмедиа: «Менеер Вестендорп, что вы на это скажете?» И я отвечаю: «Тут мало что можно сказать, кроме того, что это хороший знак». «Но… — и после некоторой паузы, — это же не может так продолжаться?»

Когда пытаешься представить себе, каким будешь, ко­гда состаришься, на память сразу же приходят родители, дедушка с бабушкой, другие старые люди, которых знал в прошлом. Из их рассказов о себе, из того, что мы узнали от них, мы пытаемся представить, что значит стареть, что значит быть старым. Но тот, кто лишь смотрит в прошлое, смотрит совсем не в ту сторону. Смотреть нужно вперед.

Неужели нам ничего не дают рассказы о прошлом? И мы не можем ничего почерпнуть из общения со стариками? Конечно можем. Старые люди, их воспоминания воодушевляют, потому что они обращены не только к прошлому, но и к будущему.

Жизнь моих дедушек и бабушек, которые родились в Твенте около 1900 года, протекала согласно устоявшемуся обычаю: они учились в начальной школе, потом пошли работать, потом и для них наступил прекрасный вечер жизни. В округе Ахтерхук с началом промышленной революции обосновались текстильные бароны. Им нужна была дешевая рабочая сила, и они нашли ее в этих бедных местах. Хлопок везли из Америки, в Твенте из него ткали полотно и затем продавали по всему миру. Оба моих деда были ткачами, один служил у господ Йордаанов, другой — у Тен Хоопенов. И те и другие давали своим ра­бочим рабо­ту, кров и платили жалованье. О высоких госпо­дах говорили с почтением, но и немного презрительно. Заметим, что ростом ожидаемой продолжительности жизни не только высокие господа, но и рабочие обязаны были именно активности в сфере промышленности.