Сюзанна садится из последних сил.

– Они тебя найдут, – возражает она. – Поймают. Если ты ничего мне не расскажешь, я пойду в полицию, и они заставят тебя рассказать, где она.

– Ха. Что я отлично умею, так это исчезать. Может, потому, что меня никогда и не было.

Сюзанна издает не совсем человеческий звук. Плачущий, что-то среднее между писком и завыванием.

– Пожалуйста, – умоляет она. – Просто скажи, где моя дочь. Ты своего добился. Правда. Теперь я все поняла. Не наказывай Эмили за то, чего она не совершила. Она еще даже не родилась, когда все произошло!

Адам мрачнеет.

– Я тоже. – Он смотрит на нее, губы кривятся в узкой усмешке. – Ты понимаешь, что даже если найдешь ее, ты не сможешь ее вернуть.

– Что? Что это значит?

– Было так много вариантов, вот в чем проблема, – говорит Адам. – Понимаешь, она сама так захотела. Отчаянно хотела последовать за мной, куда бы я ни повел ее. Я подумывал запереть ее где-нибудь в подвале, как ту девчонку по телевизору. Думал столкнуть под поезд. А как здорово было бы проткнуть ее одним из ножей с крючков у тебя на кухне и оставить ее тело там, чтобы ты его нашла.

Сюзанна стонет.

– Но в итоге я выбрал самый простой путь. Самый очевидный. И боюсь, самый болезненный. Мне почти жаль, что я не увижу твоего лица, когда ты все обнаружишь. Если, конечно, это вообще произойдет.

Адам подбирает сумку и перекидывает ее через плечо. Находит, куда упал нож, подбирает его. Последний раз смотрит на Сюзанну, изломанной куклой лежащую на полу.

– Адам, подожди, я…

– Прощай, Сюзанна.

Она смотрит на его спину, он идет к двери. Открывает рот, закрывает, опять открывает.

– Твоя мама, – наконец произносит она.

В движениях Адама что-то меняется.

– Я думала о твоей маме, Адам, – продолжает Сюзанна. – И мне кажется, ты все не так понял.

Адам оборачивается, потом поворачивается всем телом.

– Не надо, – отвечает Адам. – Ничего больше.

– Она сменила имя, – с нажимом говорит Сюзанна, потому что ей уже нечего было терять. – Она вышла замуж за любовь своего детства, единственного, кому могла доверять. Возможно, она даже не любила его, не так, как он любил ее. Но они вместе уехали, спрятались, бросили свои семьи. Ради тебя, Адам. Она защищала тебя.

Адам внезапно оказывается над ней.

– Я же сказал, не надо. – Он нацеливает нож ей в левый глаз. – Мы это уже прошли, в эту игру мы уже играли. Ты знаешь, как все закончится.

Она знает. Они оба. Но в прошлый раз Сюзанна ошибалась. На этот раз она уверена, что права.

– Твоя мама заболела не по своей воле, Адам. Она не хотела оставить тебя одного. Но она оставила собственную жизнь ради тебя. Оставила карьеру. Свой шанс на справедливость, репутацию, на все. – Сюзанна сглатывает. – Если она правда не хотела тебя и оставила только из-за веры, то почему не отдала сразу? Она боролась за тебя. Боролась, чтобы сохранить тебя.

Сюзанна чувствует, как что-то потекло по ее щеке, но не может сказать, вода это или кровь. Нож Адама так близко, что лезвие расплывается пятном.

– Даже отец защищал тебя от правды. Возможно, он причинял тебе боль, – быстро добавляет Сюзанна, заметив гримасу Адама. – Но он никогда не предавал твою маму. Он никогда не изменял ее любви к тебе. Он знал, как много ты для нее значишь, именно поэтому он скрывал от тебя правду. Если бы он рассказал, он бы предал ее доверие.

Первый раз Адам оставался неподвижен. Весь сеанс он ходил, дергался, крутился, будто движение выдавливало из него злость. Это хороший знак? Он слушает? Или просто готовится к прыжку?

– Твоя мама тебя любила, – произносит Сюзанна. – Так же, как я люблю Эмили.

Адам вздрагивает, чуть не отшатывается, будто ему стыдно слышать имя Эмили.

– Так же, как я люблю Эмили, – повторяет Сюзанна. – И как я всегда буду любить Джейка. Я никогда не желала ему смерти. Никогда!

Она внимательно следит за реакцией Адама. Он слушает. Ей не показалось. Какие-то из ее слов все же достигли цели.

– Я подумала… Сама не знаю, что подумала, – продолжает Сюзанна. – Ты помог мне кое-что осознать, Адам. Помог понять. То, что случилось с Джейком, было моей виной, я это знаю, но это не значит, что я этого хотела. Я не ожидала, что он именно так поймет мои слова. Я пыталась помочь ему. Спасти его. Так же, как я попробую помочь тебе, если позволишь.

Сюзанна мигает, ресницы задевают лезвие, и, посмотрев на Адама, она не верит своим глазам. Адам вздрагивает, излучает ненависть, но по щеке его катится слеза.

Он отводит нож от лица Сюзанны.

– Адам, – тихо просит Сюзанна. – Позволь мне помочь тебе. Пожалуйста. Расскажи, где Эмили. Где я могу найти свою дочь.

В этот момент кажется, что время замерло.

Сюзанна не шевелится. Но что-то движется, у нее внутри: едва заметный отблеск надежды.

Адам отходит, совсем чуть-чуть, и опускает руку с ножом.

Их взгляды встречаются, и впервые Сюзанна видит ту его сторону, которую он так старался скрыть. Он потерян, испуган, одинок: она словно видит Джейка.

Теперь она тоже плачет, осознает Сюзанна. Не от страха на этот раз. От облегчения.

– Адам, – говорит она, осмелившись улыбнуться. Тут раздается звук, которого Сюзанна не ожидает, и дверь кабинета распахивается. Сюзанна удивлена так же, как и Адам. Невероятно, Сюзанна первая понимает, что сейчас произойдет.

Глаза у нее широко распахиваются, голос рвется сквозь боль.

– Нет! Рут, не надо!

Но Рут уже не остановить. Оглядевшись, она поднимает над головой огнетушитель. Когда Сюзанна кричит, он уже опустился.

Раздается вопль – Сюзанны? – и хруст: звук ломающегося черепа.

А потом все позади. Рут без сил падает на колени – а Адам безжизненно опадает на пол.

14 сентября 2017

15 сентября 2017

16 сентября 2017

17 сентября 2017

18 сентября

В доме морозно, и это никак не связано со сменой времени года. Она носит холод в себе уже много дней, еще с лета. Он поднимается из глубины, из ее разбитого сердца.

В спальне Эмили холоднее всего, но Сюзанну туда тянет. Три дня после Адама – четыре дня с исчезновения Эмили – кажется, что больше от нее нигде нет проку. Она все рассказала полиции, но все понимают, что это ничтожно мало. Она обзвонила всех, кого вспомнила, с анонимной симки, которую предоставила полиция, чтобы не раскрывать собственный номер. Сюзанна могла успокоиться только с Рут, которая – несмотря на нависший над ней срок за убийство – стоически сидела у Сюзанны на кухне и заваривала чашку за чашкой крепкого чая. По-своему она оказалась полезнее, чем Сюзанна, подавая напитки потоку полицейских, пока тот не истончился до тоненькой струйки. В какой-то момент – вчера? позавчера? – вся активность переместилась куда-то еще, а теперь и Рут ушла – на встречу со своим адвокатом, по настоянию Сюзанны – и Сюзанна осталась в доме одна.