Ближайший к Тулуму аэропорт находился в Канкуне, а прямых рейсов, которые оказались бы мне по карману, не осталось. Поэтому, встав задолго до рассвета на семичасовой рейс и доехав на шаттле до аэропорта Лос-Анджелеса, много-много часов спустя, в восемь часов вечера, я наконец приземлилась в Мексике. Телефон разрядился, поэтому я не могла слушать голосовую почту и читать СМС-сообщения от папы. Он точно уже нашел оставленную мной на стойке несколько часов назад записку.

Интересно, он связался с мамой? Возможно. Приедет ли она в аэропорт, чтобы меня забрать?

Ощущая себя сморщенным трупом с сальными волосами, я прошла таможню и вошла в небольшой, но суетливый аэропорт. Пусть я много раз встречалась с мамой в разных городах, но в этот раз впервые поехала одна в другую страну.

Ее нигде не было. Ладно, возможно, она до сих пор не знает о моем приезде.

К счастью, я сохранила подаренные бабушкой и дедушкой на Новый год деньги, поэтому могла оплатить поездку на такси. Я отправилась к пункту обмена и сменила американские доллары на песо. Теперь надо взять такси.

Я взволнованно подошла к стойке информации. Мой испанский хромал, но я выросла в Лос-Анджелесе и немного говорила на португальском, поэтому решила, что смогу выжить.

– Perdón, – тихо сказала я мужчине за стойкой, слегка смутившись. – ¿Dónde están los taxis?[20]

Молодой парень с короткими волнистыми волосами и в очках с толстыми стеклами, дружелюбно улыбаясь, показал направо и на английском с акцентом направил меня. Я кивнула, ответив:

– Gracias!

Направляясь к стоянке такси, я выглянула в окно слева и тут же остановилась.

Что?!

Снаружи бушевала гроза – пальмы склонились от ветра, дождь лил как из ведра, а все вокруг окутал серый туман.

Когда мы приземлились, никакого дождя не было. Похоже, гроза только что началась. Что это такое, ураган в летний отпуск?

После того как я получила на стоянке такси квитанцию и прождала в очереди, ко мне подъехала машина.

Я проскользнула внутрь и достала из кармана клочок бумаги. На нем был указан адрес отеля, который я сунула водителю – пожилому мужчине в фетровой шляпе и спортивной футболке. Он кивнул и показал мне большие пальцы.

– Окей, – кивнул он.

– Gracias, – тихо поблагодарила я его и устроилась на сиденье, засыпая под ритмичный звук дворников.

Через несколько минут водитель протянул мне зарядное устройство.

– ¿Necesitas[21]? – спросил он.

– О, sí. Por favor. – Я подключила телефон. – Gracias.

Через несколько секунд телефон ожил – засветился от потока сообщений от папы, Роуз и Гамлета. Я не стала их открывать.

Мы направились в грозу, и в животе все буйствовало так же, как непогода вокруг нас.

Мы выехали на автомагистраль и пересекли Канкун – с огромными, неясно вырисовывающимися курортными комплексами, которые погружали все в пугающую пустоту. Но через полтора часа мы свернули на дорогу и сменили суетливую переполненную туристами атмосферу Канкуна на более глухую малозаметную дорогу. Здесь люди даже в дождь ездили на велосипедах. И все выглядели не как на весенних каникулах, а точно вышли из студии йоги. С одной стороны главной дороги были джунгли, с другой, через улицу, пляж. Никаких огромных курортных комплексов, только отдаленные от главной дороги «эко-отели» с незаметным входом.

Мы подъехали к гостинице «Лотос» – небольшому, но необычному двухэтажному зданию с соломенной крышей и простоватыми деревянными колоннами. Двери и окна, невзирая на непогоду, были распахнуты, лобби от стихии отделяли лишь тонкие белые занавески. Водитель помог мне с багажом, и я его поблагодарила.

Устроив сумку на плече, я увидела бегущую от входа фигуру с большим белым зонтом. Это был молодой парень в футболке-поло и шортах цвета хаки.

– Señorita, позвольте вам помочь, – сказал он, забирая у меня сумку.

– О, спасибо.

Он закрыл меня зонтиком и проводил до отеля. Как только мы вошли внутрь, гроза зазвучала приглушенно. Играла успокаивающая музыка – флейты и колокола. Между предметами белой плюшевой мебели стояли бронзовые скульптуры слонов и тигров. Повсюду мерцали свечи, и у меня возникло ощущение, что прямо сейчас, здесь, в этом лобби, мне сделают массаж.

– Добрый вечер. Вам надо заехать? – спросила меня женщина за стойкой. Надо отдать ей должное, она мельком взглянула на меня, мои грязные джинсы и толстовку, но все равно осталась вежливой. Кто знает, сколько детей звезд прикатывало сюда в таком же дрянном виде?

– Я здесь в качестве гостя Джулианы Чой, – ответила я.

Женщина кивнула.

– А, вы диджей для сегодняшней вечеринки?

Мой взгляд заметался. Это какой-то розыгрыш?

– Диджей? Эм, нет. Я ее дочь.

– О! – Ее густые точеные брови удивленно подскочили. – Простите, пожалуйста. Мне не говорили, что приедет дочь…

– Это сюрприз, – сказала я, начиная нервничать.

Пока она печатала, я задумалась об этой вечеринке. Видимо, выбрала для визита не тот день. Она наняла диджея? Моя тревога росла с каждым ударом клавиатуры, и только я собралась опустить сумку на пол и написать маме, как услышала крик.

– Клэра?

Мама спешила ко мне; она подняла руки и широко улыбалась. Меня поразило, какая она молодая и красивая, – впрочем, так было каждый раз, когда мы с ней виделись. Невысокая, как я, но такая хрупкая и утонченная. Ее длинные крашеные каштановые волосы, волнистые и искусно взъерошенные, ниспадали на коралловый топик, подобранный под такого же цвета шорты с высокой талией. На все это был накинут длинный отделанный бахромой кремовый халатик, отчего она слегка напоминала экзотическую птицу.

Поравнявшись со мной, она крепко меня обняла.

– Поверить не могу! – закричала мама. Когда она уткнулась лицом в мои волосы, я ощутила аромат пряных духов.

– Сюрприз, мам, – засмеялась я, видя ее удивление.

Схватив меня за руки и отстранившись, она спросила:

– Что произошло? Папа сдался, как ты и предсказывала? Он написал мне утром, сказал, что ты летишь, но не вдавался в подробности!

Я собралась ответить, но тут кое-что поняла.

– Подожди, ты знала о моем приезде?

Она убрала в сторону прядь моих волос и, растерянно рассматривая меня, ответила:

– Да, но не знала, когда ты сюда доберешься. Написала тебе, но ты не ответила. Я бы отправила за тобой машину, глупенькая.