Ко времени пришествия Христа Римская Империя была в гораздо большей степени, чем Империя Ветхая, готова к исполнению миссии Империи как идеального государства. Все подданные Рима жили в одном государстве, объединенном языком и культурой. Таким образом, проповедь Евангелия не была затруднена границами и культурными барьерами. А для того, чтобы человек мог вернуться к образу Божию, уверовав во Благую Евангельскую Весть, римское государство создало совершенные законы, которые должны хранить мир и справедливость.

Рим стал Катехоном, по слову апостола Павла: «Да не обольстит вас никто никак: ибо день тот не придет, доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога. Не помните ли, что я, еще находясь у вас, говорил вам это? И ныне вы знаете, что не допускает открыться ему в свое время. Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь. И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего того, которого пришествие, по действию сатаны, будет со всякою силою и знамениями и чудесами ложными, и со всяким неправедным обольщением погибающих за то, что они не приняли любви истины для своего спасения» (2 Сол 2:3–10).

«Удерживающий» и есть по-гречески «катехон» (κατέχων). Иоанн Златоуст и другие святые отцы полагали, что под «катехоном» апостол имел в виду римскую власть, уберегающую мир от катастрофы, связанной с грядущим пришествием антихриста. В Риме времен Августа и его преемников на протяжении нескольких веков не было власти христианской, но даже дохристианская власть Империи смогла усвоить себе функцию Катехона.

Святой Иоанн Златоуст пишет: «Справедливо всякий может, во-первых, спросить, что такое удерживающее, и потом обнаружит желание узнать, почему так неясно говорит об этом Павел? Что же такое, что не допускает открыться ему, то есть препятствующее? Одни говорят, что это благодать Святого Духа, а другие – римское государство; с этими последними я больше согласен. Почему? Потому что если бы апостол хотел говорить о Духе, то не выразился бы об этом неясно, но сказал бы определенно, что теперь препятствует явиться ему благодать Святого Духа, то есть чрезвычайные дарования. Кроме того, надлежало бы уже ему прийти, если тогда он должен прийти, когда оскудеют чрезвычайные дарования, потому что они давно оскудели. Но так как апостол говорит это о римском государстве, то понятно, почему он только намекает на это и до времени говорит прикровенно. Он не хотел навлечь на себя чрезмерной вражды и бесполезной опасности»[161].

Отцы Церкви и церковные писатели не раз подчеркивали, что христианам следует молиться за римских императоров, поскольку, как выражался Тертуллиан, «конец мира со всеми ужасами, которые будут сопровождать его, отлагается по причине существования Римской империи»[162].

Апостол Павел разъяснял открывающееся в связи с этой особой ролью римской власти отношение к ней христианина на общественном и бытовом уровнях: «Противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они Божии служители, сим самым постоянно занятые» (Рим 13:2–6).

Устройство римской власти предполагало, что она защищает граждан Империи от беззакония, нападений со стороны варварского мира, пиратства, падения нравственности и многих других зол, то есть берет на себя обеспечение справедливости на всем пространстве подконтрольной ей ойкумены, в идеале – на общемировом пространстве. Следовательно, римская власть несла бремя Катехона, никогда от него не отказываясь.

Таким образом, Империя еще до пришествия Христа и задолго до установления симфонии Церкви и Империи стала Катехоном. Удерживающее мир от зла государство ждало Спасителя, который сокрушит само зло и откроет людям врата Царства Небесного, преддверием которого и является земная Империя. Две тысячи лет назад мир и Рим дождались явления Христа Спасителя.

Существование Римской Империи в том виде, в котором она предстала перед Христом в годы Его земного существования, нельзя считать случайным. Таково было ее предназначение, определенное свыше. Христос своим Рождеством показал божественный промысел в существовании Римской Империи. Боговоплощение освятило и обессмертило Римскую Империю.

В 63 году до Р.Х. Помпей Великий покорил Иудею, а в 6 году до Р.Х. она окончательно вошла в состав Империи. Таким образом, Сын Божий вочеловечился и провел весь срок своей земной жизни на земле Империи. Более того, Его Рождество произошло в дни, когда римская власть проводила перепись населения. Само повеление произвести перепись исходило от императора, но пришло к нему на ум по божественному наитию. Следовательно, Христос, как пишет Данте в трактате «О монархии», самим фактом своего соблюдения этого распоряжения о переписи, «подтвердил, что повеление Августа, действовавшего от имени римлян, было справедливо. И так как из справедливости повеления вытекает право юрисдикции, необходимо, чтобы признавший справедливым повеление, признал бы и юрисдикцию»[163]. Впоследствии эта идея будет полностью воспринята на Руси. Так, в XVI веке инок Филофей напишет: «Ромейское Царство нерушимо, яко Господь в римскую власть записался»[164]. А первый русский царь Иван Грозный считал, что Господь благословил римское царство, ибо «божественным Своим рождением прославил Августа-кесаря, соизволив родиться в его царствование; и этим прославил его и расширил его царство и даровал ему не только римскую державу, но и всю вселенную»[165].