сказал Джума. — Меня устраивает.

— Подожди, — красивым и мелодичным голосом сказала Байян. — А что будем делать с Хавой и Хилини, если мы их встретим?

— Убьем их, — пожал плечами ее брат.

— Так просто? — спросила она. — Ты что, не помнишь, что говорил Тахир? Они уже давно не те две девочки, которые прислуживали Даад в Анджуне. За то время, пока мы были в небытие, они набрались сил и магического искусства. Они испили из Источника, ты забыл?

— Хорошо, — Джума повернулся к ней. — Что ты предлагаешь?

— Когда мы приплывем на место, то я пойду вместе с Устином. Во-первых: мой дар поможет вызнать все, что нам нужно у местных, во-вторых: я смогу почувствовать их, если они будут рядом.

— А если они тебя заметят первыми? Что тогда?

— Не заметят, брат, я буду очень осторожна.

— Я думаю, это хорошая идея, — Устин отвернулся от моря в сторону рядом стоящих. — Так будет намного легче нам все разузнать.

— Договорились, — Джума кивнул головой сестре. — Пойдемте в каюту, там ты уже подробно покажешь и расскажешь, как выглядит сам город, чем защищен, высокие ли у него стены, что с количеством стражи? Ты же бывал там?

— Да, бывал, — Устин чуть улыбнулся. — Правда, это было давным-давно, но я не думаю, что он сильно изменился.

— Я подойду чуть попозже, — Байян сказала брату. — Постою здесь.

Они оставили ее и, идя по палубе, уже начали обсуждать детали, связанные с городом. Она же, повернувшись лицом к морю, сняла маску и глубоко вдыхала морской воздух. Некоторое время она стояла, подставив лицо теплому ветру и солнцу, светившему так ярко через облака, и снова надела маску, повернувшись. пошла к каюте.

***

Надо городом заревели трубы, возвещая скорое наступление темноты. Народ, бурливший на торговых рядах возле западной стены, потихоньку начал расходиться. Торговцы неспешно стали собирать свои товары, а местная стража принялась разгонять местную детвору, что продолжала крутиться возле торговых рядов.

Хилини стояла в углу одной из палаток, наблюдая за невысоким и лысым торговцем, что складывал свои товары аккуратно в небольшую тележку. Закончив, он взял ее за оглобли и покатил в сторону выхода из города.

Обычно те, кто приезжает торговать в Анджун, могли себе позволить гостиницу или таверну, но это те, кто рассчитывали получить хорошую прибыль. Те, кто не мог себе этого позволить, оставались за городом, обычно проживая в палатках вместе с кем-то из других торговцев или со своей семьей и родственниками.

Бывало, количество палаток возрастало до очень больших размеров, там было просто опасно жить одному, воров и мошенников было предостаточно. Скрипя колесами. торговец вел свою телегу до ворот, выходивших за город. Проехав большую площадь стуча деревянными колесами по кирпичам, он обошел стражников. кивнув им головой, и выехал за город.

Хилини же, закутавшись в накидку, которая скрывала ее полностью, шла следом, стража даже не обратила на нее внимание. Слишком много людей вечером уходило за стену к палаткам.

Она неспешно наблюдала за торговцем, что некоторое, идя с телегой, свернул, где виднелись костры и стоял платочный лагерь. Заехав туда, он некоторое время петлял среди палаток, объезжая людей и стоявшие, такие же, как у него, тележки, отличавшиеся только размерами и степенью целостности.

Наконец-он подъехал к одной из них и, поставив, зашел в палатку, откуда вынес сверток из плотной такни, который он развернул и накрыл тележку, обвязав веревкой. Возле соседнего костра сидела небольшая семья, состоящая из мужа с женой и кучей ребятишек, они позвали его к себе, и он, явно знакомый с ними, сел рядом, улыбаясь. Женщина поднялась и принесла ему тарелку с едой, а так же подала бурдюк с водой. Он, поблагодарив, сел есть, попутно что-то обсуждая с мужчиной.

Хилини же невозмутимо стояла вдалеке, наблюдая и прислушиваясь к тому, что творилось вокруг. Солнце уже садилось, и вечер потихоньку наполнялся прохладой. Потихоньку все стали расходиться по палаткам, женщины звали детей, вскоре в лагере становилось все тише и тише.

Со стороны города раздалось пение, это была вечерняя молитва, во славу Семьи, ее возносили священники в храмах, заодно, они служили ориентиром, подошедшего к концу, дня. Торговец, за которым она следила, наконец-то встал и, кивнув головой на прощанье, пошел к своей палатке. Семья, что сидела за костром, тоже засобиралась и тоже скоро ушла. Лагерь опустел, никого не осталось снаружи, и тогда Хилини пошла в сторону палатки торговца.

Она подошла к той стороне, где накидка закрывала вход, и прислушалась: было слышно, как мужчина что-то тихо говорил, видимо, молитву. Тихо проскользнув вовнутрь, Хилини увидела, что мужчина сидит на коленях напротив небольшой табуретки, на котором стояло маленькое изваяние одного из богов земель Хидры — человеческая фигура с головой быка. Вырезанная из дерева и покрашенная черной краской, статуэтка освещалась свечой, стоявшей рядом.

— Боги сегодня благоволят тебе, торговец.

Услышав слова, произнесенные в своей палатке, мужчина развернулся в сторону выхода и, увидев Хилини, произнес:

— Если ты пришла забрать у меня деньги, что сегодня я заработал, то, увы огорчу тебя, женщина. Я бедный торговец и мне сложно продавать свои товары в таком большом городе, как Анджун, тем более, отдавая часть денег, таким, как ты. А когда я вернусь домой, то мне надо вернуться с деньгами.

— И много денег у тебя забирают местные бандиты? — Хилини стояла возле входа, в полумраке наблюдая за торговцем.

— А ты как будто не знаешь? — поморщился он.

— Я не одна из них, — она вытянула руку из-под накидки, в которой был виден тяжелый кошелек, набитый монетами, — Я пришла дать их тебе, а не забирать.

Взгляд мужчины ухватил количество монет в мешочке и его глаза расширились, когда он понял, сколько их там.

— Кто ты такая и чего тебе нужно? — спросил он.

— Это не важно, кто я, и лучше будет, если ты вообще никому не станешь рассказывать о нашей встрече, торговец. Так будет лучше для нас всех. А вот, что мне нужно, так это узнать, откуда товары, которые ты продаешь?

— А что с ними не так? — он забегал глазами из стороны в сторону. — Старые вещи, красивые вещи, никому не опасные. Я не крал их, — добавил он испуганным голосом.

— Я верю, что ты их не крал. Но мне нужно знать, откуда они? — она обошла мужчину и положила мешочек рядом со статуэткой, потом она развернулась и, достав кусок тряпицы, развернула его и показала мужчине.

— Этот рисунок, он знаком тебе, верно?

Торговец, молча, смотрел на него, и было видно по