увидев кивок, поднял взгляд и осмотрел единственную комнату в ее квартире, которой еще не видел. Много личных вещей бабули и крохотное рабочее место Норы. Он перевел все еще хмурый взгляд на нее и спросил.

– Что случилось? – И прозвучало это так, будто он имел в виду далеко не только звонок.

Она вздохнула и повернулась на стуле к нему, в этот раз стараясь ни обо что не удариться.

– Остин, мой начальник, хочет, чтобы я вернулась в Сан-Диего в следующем месяце.

За долю секунды что-то в Уилле переменилось, хотя он даже не двинулся. Однако Нора заметила скованность. Напряжение.

– Зачем? – обыденно спросил он.

Она испустила тяжелый вздох. Уилл уже знал о работе (долгой и мучительной) над проектом инфлюенсера, но теперь все было куда серьезнее потери клиента. Куда сложнее.

– Наверное, на неделю совещаний. Для презентаций, на которых я должна присутствовать лично, и… – Она встряхнула головой, все еще в шоке от следующего. – …Ообсуждения переезда всей компании в Лос-Анджелес.

«Это строго между нами», – сказал Остин, что совершенно точно означало: Дипе об этом говорить нельзя.

– Это проблема?

Нора мотнула головой.

– Возможно, год назад… Мне бы не хотелось переезжать в Эл-Эй. Но теперь я работаю отсюда, и для меня особо ничего не поменяется, разве что все это означает, что Остин меняет направление и… Не знаю. Эти презентации отнимут много сил.

Снова то же самое: звезда, решившая основать компанию экотуризма. Сёрфер в отставке, занявшийся съемкой документальных фильмов. Взорвавший соцсети веганский повар-самоучка. С этими проектами не было никаких проблем, просто она к такому не привыкла. И Остин не оставил ей времени для маневра. Она угрюмо смотрела на беспорядок на столе, раскрытый блокнот, в котором наспех начеркала, что говорил Остин.

– Для тебя тут очень мало пространства, – сказал Уилл, когда она перевела на него взгляд.

Еще пару недель назад это замечание взбесило бы ее. Но теперь – судя лишь по ремонту в ванной – она знала: Уилл понимает, как важно для нее каждое изменение в этой квартире. И теперь она понимала, что он – несмотря на полный цинизм в отношении наследия родственников – не судит ее за это. А пару дней назад он отвечал на все ее сообщения по поводу нового смесителя для ванной – Нора не решалась выбрать что-то слишком современное. «Главное, чтобы тебе нравилось», – отвечал он, и каждый раз она улыбалась этому. Каждый раз ощущала, будто он видит ее.

– Эту комнату будет сложно переделать, – сказала она, осматривая пространство. Кровать и комод Нонны были куплены в год ее замужества, 1944-й, когда ей было всего девятнадцать. Ее кружевное покрывало, пожелтевшее со временем, появилось при переезде в этот дом в 1990-м, когда она была вдовой уже примерно год. Еще тут были инкрустированный гребень и ручное зеркальце на серебряном подносе, с которого Нора каждую неделю сметала пыль. Старые фотографии в искусных рамках. Младенец Иисус Пражский в виде статуэтки на маленьком аккуратном столике в углу. Ничто из этого не принадлежало Норе, но она любила эти вещи, потому что их любила Нонна.

«А это квартира Нонны».

Она потупила взгляд от этой неприятной мысли. Возникло знакомое ощущение, будто ее дергают во все стороны. Сан-Диего, Чикаго. Остин, Дипа. Нонна и она сама.

– А ты не думала насчет коворкинга? – спросил Уилл; их глаза встретились.

– Это где платишь за рабочее пространство?

– Да. Моя квартирантка в таком работает. Можешь спросить ее об этом.

– Ой, я… – Теперь она, нахмурившись, задумалась. Не над самим предложением коворкинга, а над тем, что ей придется спуститься по лестнице и постучать в дверь человека, которого Уилл называет квартиранткой. Это же старая квартира Донни! Она сильнее ощутила, будто разрывается, но не стала обращать на это внимание.

В любом случае коворкинг не рассматривается, и не важно, кто им пользуется и не пользуется.

– Остин не станет платить за это, – сказала Нора. – Его и на удаленную работу было трудно уговорить.

Уилл кивнул.

– Да, ясно.

Наступила тишина, и Нору охватила нелепая досада: все хорошее, что было между ними за этот вечер, оборвалось с этим вмешательством в их встречу. Видишь, Ди? – Она отправила телепатическое послание своей далекой подруге, от которой теперь обязана что-то скрывать. – Мы однозначно не встречаемся.

Уилл прокашлялся.

– А он… – Он немного изменил позу. – Он хорошо к тебе относится? Этот твой начальник?

Она открыла рот, чтобы ответить простое незамедлительное «да». Но сам факт этого вопроса заставил ее замолчать и задуматься; она опустила взгляд на руки. Даже если ответ не изменится, надо хотя бы обдумать вопрос.

– Да, хорошо. У него сейчас сложный период. Который, видимо, связан с этой его идеей насчет переезда. Но он хороший начальник. Я многим ему обязана.

В ответ он издал тихий звук – и не одобрение, и не протест. Просто принятие к сведению и еще что-то.

– Извини меня, – снова заговорила она. – За то, что оставила тебя там надолго.

Он пожал плечами.

– Я помыл посуду и начал читать инструкцию по установке светильника.

Боже, сегодня ей вообще не до светильника. Только не сейчас, только не после всего, что на нее свалилось. Сейчас ей вообще хотелось построить машину времени и вернуться в момент до телефонного звонка. И если бы она могла, то попросила бы его звать себя малышкой, и не важно, насколько стыдно ей было бы за это позже.

– Скажу честно, – добавил он. – Координация между глазами и руками у меня сегодня не для работы с проводкой.

Учитывая состояние Норы, ей эти слова должны принести облегчение. Но она вдруг расстроилась, что теперь у него нет причины остаться.

– Да, конечно. Уже поздно.

Она повернулась к столу, закрыла блокнот и достала упавший телефон из-за клавиатуры. Затем развернулась, чтобы встать, и увидела Уилла, стоящего рядом с протянутой рукой.

Она посмотрела на его ладонь, перевела взгляд на него и ответила улыбкой на его мягкую намекающую усмешку. Когда Нора взяла его ладонь, он ухватился за нее и притянул девушку к себе. «Вот в этом, – сказал ей внутренний голос, когда Уилл положил ей руку на талию и прижал к себе, – …хочется, чтобы тебя дергали вот в этом направлении».

И он продолжал, на самом деле он не опускал руки, ведя ее по коридору мимо ванной к двери спальной комнаты. Она остановила его на входе.

– Ты не уходишь? – в замешательстве спросила она.

Он посмотрел на нее.

– А ты хочешь, чтобы я ушел?

– Нет, – выпалила она. – Но я не знала, хочешь ли