На территорию лагеря с визгами ворвались конные татары, на скаку опустошавшие тохтуи с поразительной скоростью, за ними втягивались остальные воины князя, воевода громким голосом раздавал приказы, направляя в бой подходившие подкрепления.

Шателен сошелся с закованным в сталь рыцарем, оказавшимся опытным бойцом. Бой рыцарей на мечах не походил на привычный каждому набор ударов. Какой смысл лупить со всей дури мечом по доспеху, зная, что рассечь ты его не сможешь? Поединщики перехватили левой рукой свои мечи, сошлись в близком контакте, каждый стараясь вонзить острие меча в смотровую щель шелома. Так они бодались не менее минуты, потом баннерет неожиданно отпустился от рукояти своего меча, и крепко ухватился за тассет противника, рывком потянул его вверх, а всем своим телом навалился на противника. Тот не устоял, свалился на спину. Пока он не опомнился, и не вскочил на ноги, Шателен наставил клинок на смотровую щель бацинета и надавил на рукоять меча всем телом, не обращая внимания на мольбы о пощаде, глухо раздававшиеся из под шлема.

Когда баннерет распрямился, об его кирасу ударила стрела, с противным звоном отскочив в сторону. Тонкое трехгранное жало наконечника согнулось от удара об кирасу. Жак вытащив свой меч из головы убитого им рыцаря, что есть силы побежал к лучнику, тот успел выпустить стрелу, но промахнулся. Жак ударил наотмашь, опуская свой меч на левую ногу стрелка, чуть выше колена. Естественно рыцарь одним ударом перерубил обе ноги лучника, не останавливаясь, баннерет по привычке отсек кисть на правой руке стрельца. Это было лишним, бедолага и так почти при смерти, но действия рыцаря доведены до автоматизма, лучники и арбалетчики — первейшие враги рыцарей.

Один из башелье слишком увлекся погоней, разя своим мечом спины разбегавшихся в стороны людей. Мало кто из них имел защиту, потому бить объятых ужасом людей было весело и увлекательно. Башелье не заметил, как из шатра напротив, выскочили несколько вооруженных людей, они слажено обошли стороной башелье, и отсекли от него его оруженосца и слуг, связав их боем. На рыцаря налетели невесть откуда взявшиеся пикинеры, башелье умудрился отрубить несколько наконечников, но удача покинула рыцаря, его подцепили за ногу и уронили. Тут же на него обрушился град ударов секирами и свинцовыми молотками. Наемники свое дело знали, убить рыцаря сложно, но поломать ему кости — реально. Башелье, то терял сознание от боли, когда очередной удар ломал ему ногу, то вновь приходил в себя, на сей раз уже от боли в сломанной руке.

Расправившись с рыцарем, наемники напали на его оруженосца и слуг. Низкорослый наемник с выбитыми передними зубами вонзил пику в живот слуги погибшего башелье. Не смотря на простоту исполнения, жак пробить не так-то просто. Наемнику пришлось, несколько раз напрячься, прежде чем наконечник пики пронзил три десятка слоев клееной ткани. Наемники одерживали верх, оруженосца ранили арбалетным болтом в ногу и теперь длинными пиками отгоняли слуг от подранка, намереваясь расправиться с истекающим кровью оруженосцем.

Оруженосца спасли татары. Лука Фомич не зря был воеводой. Новгородец первым делом влез на сторожевую вышку, откуда руководил сражением. Наемники оказали сопротивление только на трех участках. Направление атак наемников известно — они прорывались к усадьбе, где засел их предводитель.

Малыш Мешен — сорокалетний капитан наемников, вместе с несколькими товарищами по оружию сделал стремительную вылазку, перебив нескольких воинов князя. Атака Мешена позволила наемникам проскочить в усадьбу. Вторая попытка предводителя наемников провалилась. Воевода ожидал от него подобного, потому спрятал в татар в огромном шатре. Когда наемники атаковали, татары ударили им в спину, осыпая латных воинов тучей стрел. Татарские стрелы не чета европейским, разили воинов, если не насмерть, то наносили такие ужасные раны, что воины не могли больше стоять на ногах. Татары намереваясь выслужиться, нарушили приказ Булата, попытались они ворваться в усадьбу, но были отбиты арбалетчиками и пятеркой пикинеров, засевших в воротах. Убитых среди татар не оказалась, но лошадей своих они потеряли во время атаки ворот.

За полчаса, воины князя, очистили лагерь от противника. Убитых среди наемников оказалось не так много, татары по привычке не убивали безоружных, а брали их в полон, но уж если враг вставал на их пути с оружием в руках, то такого уничтожали без всякой жалости. Остальные воины князя от тара мало чем отличались, так же щадили тех кто не оказывал сопротивления, но остальных разили насмерть.

Пленных набралось слишком много, а усадьба все еще не была взята. Воевода отдал приказ отсортировать ясырь, воинов убить, а бывших ремесленников, кои такие окажутся помиловать. Пленных отсортировали, с десяток самых крепких оставили для развлечений, а бывших ремесленников отогнали от прочих. Всяких торговцев рыбой, зеленью, мясом поначалу тоже отделили, но Лука Фомич уточнил, торговцы князю не надобны, миловать только тех, кто ремесло знает. Вопящих торговцев, ставших наемниками из-за желания быстро обогатиться, оттащили к прочим пленникам, коим уже рубили головы.

Нескольких наемников притащили к воротам усадьбы. Там уже для них приготовили столбы. То что по приказу воеводы его воины сотворили с пленниками ужасало. Шателен за свою жизнь видел всякое, пленных часто казнили, даже знатных рыцарей, но что бы вот так…

Пленников заставили наматывать выпущенные им кишки, шагая вокруг столбов, подбадривая несчастных уколами сулиц. Потом татары продемонстрировали осажденным страшную казнь, при помощи кожаного ремешка и обыкновенной палки.

Повидавшие всякого на своем веку оставшиеся в живых воины баннерета с интересом наблюдали за казнями, делая ставки, на то, как долго продержаться обреченные на смерть наемники.

— Жорж! Передай их начальственному человеку, что у меня много пленных, я его буду развлекать долго, даже ночью крики боли не дадут ему спать, — велел воевода.

Жорж без возражений перевел слова воеводы, хотя Лука Фомич мог и сам это сказать. В ответ в Шателена прилетели два арбалетных болта, но один пролетел мимо, вонзившись в руку очередному пленнику обреченному на медленную смерть, а второй отскочил от кирасы баннерета.

— Скажи этому псу, что я не сдамся, а ты, Шателен, за свою измену будешь гореть в гиене огненной! — такими словами ответил Малыш Мешен на предложение о сдаче.

— Тащите солому, — воевода нахмурился, он ожидал, что наемники сделают вылазку, не выдержав издевательств над их товарищами, но нервы у командира наемников оказались железными, а людей своих он держал в ежовых рукавицах.

О соломе Булат позаботился заранее, обложить соломой крепкий тын не проблема, холопы уже сколотили большие щиты, под защитой которых воины подтаскивали к стене снопы соломы. А тем временем, к воротам тащили бомбарду. Одного выстрела будет вполне достаточно, что бы вынести ворота.

Малыш Мешен решил капитулировать, но для начала предстояло договориться с врагом об условиях сдачи усадьбы. Мешен собирался оставить усадьбу без боя, взамен получить беспрепятственный проход из земель княжества.

После долгих споров предводители договорились. Наемники, при оружии, стали покидать усадьбу, когда воевода отдал приказ атаковать их.