Родители бросили на меня сочувствующий взгляд.

– Доченька, скоро бал в честь первого испытания, встретимся на нем. Отец уже заказал платье, пришлем его в ближайшее время, – быстро попрощалась мама, а папа лишь кивнул, глядя на меня дико разочарованным взглядом, будто я была виновата во всех бедах этого мира.

Когда родители вышли, демон плавно приблизился к моей кровати и взял за правую ладонь.

– Ты думала о другом мужчине, – он констатировал факт, – это Азаил, да? В синих глазах зажглось такое сильно пламя ревности, что я опешила на секунду.

– Какая разница, Эйнар? Я имею право думать о том, о ком хочу. Безмерно благодарна вам.. тебе за спасение, но я этого не просила. Мне не нужны брачные узы, тем более, если они намеренны колоть меня каждый раз, стоит только представить другого мужчину! – я почти кричала. В моей жизни нет свободы. Нет права решать самостоятельно. Я подобна заводной кукле, которую куда повернешь – туда она и шагает, – как разорвать помолвку?

– Никак, – грустно сказал мужчина, поглаживая мою ладонь, – разве только, ты захочешь меня убить? Тогда станешь вдовой и заберешь всю мою магию.

– Но как же… Ты же сказал, что демоны не могут быть с людьми… ну то есть, первая брачная ночь должна происходить в демоническом обличии, так? – от представившихся перспектив мне стало дурно и одновременно с этим… По венам вдруг встрепенулась родовая магия, наполнив из бледно-голубым сиянием. Это что, приглашение шагнуть в демоническую постель?

Эйнар прочистил горло. Видимо, ему тоже нелегко давались разговоры на такую тему.

– Мы найдем выход, Камилла. Возможно, некий артефакт или зелье запрет мою вторую ипостась на время…

Фиолетовое небо и красноватые всполохи. Частое дыхание. Смуглая рука наматывает на кулак платиновые пряди.

Снова боль.

– М… – я едва не плакала, подняла взгляд на Эйнара. По костюму ректора бегали молнии, они встречались и с треском опадали на пол черной трухой, а затем восставали и снова начали носиться по демону. Над нами образовалось грозовое облако. Поднялся ветер. Все студенты Двух Академий знали – если где-то гремит гром, ректор точно в бешенстве.

Конечно, как может спокойным оставаться мужчина, если его невеста представляет в весьма откровенных фантазиях другого.

– Прошу, сделай что-нибудь? – боль снова и снова пронзала запястье, запрещая мне думать об Азаиле. Но этот запрет был равносилен запрету на дыхание.

Внезапно, буря утихла. Шторы на раскрытом окне прекратили трепыхаться, облако рассосалось, молнии замедлились и растворились в воздухе. Эйнар присел рядом, все еще сжимая мое правое запястье. Зашептал слова неизвестного мне заклинания. Да и язык казался каким-то древним наречием.

– Теперь больше никакой боли. И никаких решений против твоей воли, – он прижался горчим лбом к моей прохладной коже.

– Обещаешь? – глухие слова как манифест быть услышанной.

– Даю слово. Моя невеста не должна страдать. Хочешь думать о нем – пожалуйста. А я… подожду, пока ты будешь готова стать моей. Рано или поздно это произойдет.

– Прости меня, Эйнар. Для меня все еще ново называть тебя по имени, что и говорить о факте помолвки. Там, на дне Бездны, я кое-что поняла, – демон придвинулся ближе, спрашивая яркими синими глазами разрешения. Я неуверенно кивнула, и ректор приобнял меня, притянул ближе к сильному телу, окутал ароматом спокойствия. Пепел и дождь. Раньше этот запах ассоциировался у меня со страстью и желанием, но теперь эти волшебные нотки стали частью образа уверенности и несокрушимости, плотно засевшим у меня в голове, – я осознала, что жизнь безумно коротка, и тратить ее на пустые споры, глупые решения и сопротивление своим чувством – в принципе глупая идея.

Черноволосый демон хмыкнул, еще плотнее притянув меня к себе. Он был теплым и он был рядом. Его рука обвила мою талию и устроилась на животе, поверх больничной рубашки. И от ладони исходили какие-то странные волны тепла.

– Такое осознание приходит ко многим существам, побывавшим на грани гибели, – заметил Эйнар, легонько поглаживая мой живот, – в период войны, мне выпала несчастливая случайность дважды пройтись по острию смерти.

– Расскажешь? – мне правда было интересно приоткрыть завесу таинственности, вечно висящую над прошлым моего жениха. Непривычно было думать о нем в таком ключе. Я накрыла его ладонь, и стала водить по длинным пальцам, наслаждаясь атмосферой непоколебимой уверенности в завтрашнем дне. С ним, я могла бы снова шагнуть в Бездну.

– Не уверен, стоит ли тебе такое слушать, малышка… – шепнул мне в макушку собеседник, взлохматив дыханием пепельные пряди.

– Очень хочу узнать о прошлом. О том, что сделало тебя таким, какой ты есть, – незамедлительно ответила.

– Ну что ж… – он взял выразительную паузу, – общеизвестный факт, что демоны воинственная раса, пусть и немногочисленная, но каждый наш боец стоит двух сотен людей, а иногда и больше. В первый раз, наше крыло отбивало одну человеческую деревушку от варваров, которые не желали принимать новую власть. Темные людишки считали магию достоянием Дьявола – отрицательного божества, символизирующего все отрицательные качества и злую природу человека, – он снова остановился, – Ками… Я безумно хочу поцеловать тебя. Если ты мне запретишь и в этот раз, моя самооценка совсем упадет вниз.

Услышав столь неожиданное ответвление от истории, я прислушалась к себе. Мой почти муж, сидел рядом и терпеливо ждал, когда я снова ему откажу. Я осознала это по его тону. Он словно заранее смирился с отказом, плечи немного поникли, а ладонь на животе замерла, выжидательно наблюдая за моей реакцией.

Сама потянулась к твердым губам, прикрыла глаза и окунулась в спокойное море любви. На запястье нагрелась брачная татуировка, и от нее потянулась пульсация, передающаяся всему телу. Меня захлестнуло чужими ощущениями. Восхищение моей смелостью, страх потерять единственную, океаны любви и нежности, которую готовы были преподнести мне, совсем недостойной этих чувств.

Хотела отстраниться, но он протестующе сжал мои плечи, судорожно прижал к себе, одним рывком посадил на колени – и все это не прерывая безумной пляски губ, которые словно обезумевшие терзали мой рот. Восхитительный поцелуй разрушил все мои сомнения, но кое-что гадким червячком точило меня… И, поняв мое настроение, Эйнар остановился. Тяжело дыша обнял меня и уткнулся в сгиб шеи, судорожно дыша.

– Я спала с ним, – выпалила в смешанных чувствах, – сегодня ночью… Он мне приснился, понимаешь? Мне показалось, что я не могу себя контролировать… Словно… все условности, все глупости навязанные обществом, вытрясли из меня и выкинули куда-то далеко-далеко. Я отдавалась ему со всей страстью. И сейчас, мне не о чем жалеть, – закончила твердо, мысленно злясь на себя. Но молчать о таком, означало бы предать все то светлое и неземное, что он чувствует по отношению ко мне…

– Я знаю, – односложно ответил Эйнар, вдыхая воздух возле моего плеча, – браслет транслировал твои эмоции.