Шрам действительно трудно было не заметить даже в стрессовой ситуации: широкий, неровный, как будто от ожога.

– Спасибо, Елена Леонидовна, – кивнул следователь. – Вы мне очень помогли.

– Юрий Степанович, но как же так? – обратилась к нему Вика, когда они наконец-то вышли из облицованного кафелем секционного зала, в который въелся тяжелый, ни с чем не сравнимый запах смерти. – Раз у этого человека на бедре нет раны, нанесенной ножом…

– Выходит, преступников было не трое, а четверо, – уловив ее мысль, кивнул следователь. – С этим делом далеко не все ясно, запутанное оно. Но с чего мы вообще решили, что преступников было трое? Оттого, что именно трое сидели в лодке? А что, если один из них, как раз четвертый, наблюдал все это время за озером с берега? Этакий перестраховщик, в обязанности которого входило предупредить троицу в лодке, если вдруг на озере или на берегу появится что-то подозрительное?

– Трое в лодке, не считая… наблюдателя, – иронично протянул Смирнов.

– Во всяком случае, ребята они очень осторожные и поступить так вполне могли, – сказал следователь. – Сегодня утром в прокуратуру пришло письмо, которое лишний раз подтверждает мое мнение о них. Конечно, теперь нам это послание ровным счетом ничего не дает…

– А что за письмо? – хором поинтересовались три нетерпеливых голоса.

– От Юрия Хапцова, он же – покойный Василий Моржов. Письмо было оставлено у нотариуса еще осенью с поручением отправить его, если в назначенный день клиент не перезвонит и не подтвердит отмену отправки. Последний раз такое подтверждение было сделано незадолго до гибели Алексея Сагитова. После взрыва на лодочной станции толку от письма стало немного, и, я думаю, Моржов просто забыл о нем именно потому, что оно утратило значение. Иначе, наверное, еще тогда он забрал бы его и выбросил за ненадобностью.

– И что же в письме?

– Всего одно коротенькое сообщение о том, что долго и безуспешно разыскиваемый полицией Алексей Сагитов есть не кто иной, как Клим Воронин, ныне мирно проживающий по такому-то адресу. Я думаю, что до гибели вашего мужа, Виктория Александровна, Моржов с компанией шантажировали его этим письмом. Вот почему Сагитов вынужден был общаться с ними и даже принимать их у вас дома в качестве гостей.

– Очень похоже на правду, – кивнул Смирнов.

Вика лишь тяжело вздохнула. Сколько времени у нее под боком, буквально на глазах Клима травили, загоняли в угол, словно дикого зверя? А он ни словом не обмолвился ей о своих проблемах. И она-то, она даже не догадывалась, не почувствовала, в какой ситуации находится ее любимый человек! Он мог просто сбежать, снова скрыться от этой шайки. Но не сбежал. Почему? Да, наверное, из-за нее… из-за нее и ребенка, которого тоже не хотел бросать. Но почему, почему она была так слепа?! Наверное, просто потому, что и предположить не могла, что что-то угрожает ее счастью… Ах, если бы все можно было вернуть! Она сама бы сказала Климу: «Беги! Скройся, потеряйся для всех! Я подожду. А потом ты со мной свяжешься, и мы снова будем счастливы! И пусть твое прошлое останется дурным сном, потому что я знаю, что на самом деле ты вовсе не такой, каким мне тебя рисовали!»

– Пойдем, Викуль. – Лена коснулась ее плеча. Опомнившись, Вика увидела спину следователя, уходящего по длинному коридору.

– Значит, остаются еще двое, – сдавленно выдохнула она.

– Главное, чтоб не больше, – проворчал Смирнов. – Хотя с такими темпами, сдается мне, скоро останется всего один. Если уже не остался.

– Почему, Андрюш? – удивилась Лена.

– Потому что никто не пришел на помощь водолазу, умирающему в одиночестве от пневмонии. Если бы у него был напарник, разве он допустил бы такое? Надо быть очень хладнокровным и жестоким типом, чтобы оставить тяжелобольного человека одного.

– Так ты думаешь, что его напарником был «стрелок»? Судя по его выстрелу из подводного ружья, он вполне способен так поступить: бросить беспомощного и ставшего бесполезным партнера.

– Это тоже возможно, – кивнул Смирнов. – Но я подразумевал другое. Если после раскола компании «стрелок» остался в гордом одиночестве, то этот горе-водолаз и бандит с ножом в бедре должны были остаться вдвоем. И если раненный ножом напарник не пришел водолазу на помощь, то жив ли он сам?

– А-а… – протянула Лена. – Да, такое тоже возможно, – и зябко повела плечами, несмотря на то что при выходе из прокуратуры на них дохнуло жаром, как из печи. Солнце добросовестно пыталось наверстать то, что упустило весной, раскаляя все вокруг: асфальт, стены, машины на стоянке. Сев за руль, Андрей сразу запустил кондиционер. А давно ли так же поспешно включал обогрев?

– Съездить бы куда-нибудь искупаться, – мечтательно протянула Лена. – Вечерком, когда Таня с Матвеем приедут. Если, конечно, получится…

Как в воду глядела! Впрочем, и Смирнов не слишком от нее отстал на этом поприще. Вечером, едва только все вернулись с работы, снова раздался телефонный звонок следователя.

– Давно ли мы с вами расстались, Андрей Викторович? – вздохнул он. – А я снова с новостями. И опять с невеселыми. Наши сотрудники прочесывали лес вокруг охотничьего домика. И нашли…

– Еще один труп? – сразу догадался Андрей.

– Угадали.

– Да что уж тут гадать, в этом деле даже фантазии негде разыграться, – мрачно проворчал Смирнов. – Могу еще дальше пойти и предположить, что найденный человек – не «стрелок».

– Снова в точку, – еще раз вздохнул следователь. – В общем, завтра опять жду вас у себя. Вас и Викторию Александровну. Кроме трупа, есть еще две машины, которые вы, возможно, тоже сможете опознать.

– Завтра? Во сколько? – спросил Андрей. – С самого утра мне нужно быть на работе, лично встретиться с заказчиком.

В итоге решили перенести весь процесс на сегодня. Успевали при условии, что сразу прыгнут в машину и рванут в город прямиком в прокуратуру. Так и сделали, совершенно забыв о том, что мечтали куда-нибудь съездить искупаться. Да до того ли теперь было? И главное, то ли у всех настроение? К прокуратуре подъехали всей толпой. На проходной их уже знали как родных, даже лишних вопросов задавать не стали, кто они и к кому. Следователь, окинув дружную команду взглядом, тоже не стал напоминать о том, что ждал лишь двоих, только кивнул:

– Здравствуйте, кого не видел. Пройдемте вначале на стоянку, взглянете на машины. Так у нас быстрее получится. Потом – в морг.

В морг! Давно ли Вика похолодела бы от одного этого слова. А сейчас – ничего! Да, неприятно, но что делать? Судьба, бывает, заносит людей в места похуже. Главное, чтоб не навсегда…

Одна из машин, оказавшихся на спецстоянке, выгорела полностью, не специалисту даже ее марку было назвать затруднительно.

– Нет, эту ни разу прежде не видели, – дружно покачали головой Вика и Смирнов.

– Ясно, – кивнул следователь. – Судя по оставленным в лесу следам, эта машина принадлежала тем, кто обосновался в охотничьем домике. Даже прогремевшим грозам оказалось не под силу размыть оставленную ею колею – по предварительному заключению экспертов, сожжена она была незадолго до того, как изменилась погода.