Рукатов сделал шаг навстречу, потом пошел быстрее. Жена и дочь тоже направились к нему. В центре зала все трое сошлись на расстоянии вытянутой руки и стояли некоторое время молча. Потом, почти одновременно, Рукатов протянул руки, а женщины шагнули и прижались к нему. Каждая со своей стороны. Или освещение было таким, или в самом деле Гуров разглядел, как побелели пальцы мужчины, обнимавшие двух женщин.

– Ну, вот и произошло заново рождение семьи, – вслух произнес он.

– Вы о чем, Лев Иванович? – раздался рядом голос старшего лейтенанта Воскресенского.

– А, Пашка! – улыбнулся Гуров. – Тебе, значит, поручили Ирину Рукатову сопроводить? Ну, пошли, я отвезу тебя в город. Слушай, опер, а ты любишь театр? Не говори, даже слышать не хочу. Сегодня я тебя приглашаю на спектакль! Увидишь, что такое настоящая сцена, настоящее творчество! Хотя и в жизни бывает… пошли!