И тут с другой стороны переборки раздается: тук-тук-тук!

Они постучали, поэтому будет невежливо не ответить. Зная, что переборка раскалена, выбиваю костяшками пальцев быструю дробь. Стучу трижды, как и они.

Некоторое время царит тишина. Я пока рассматриваю шестигранники. Их штук сорок, и ни один не повторяется. Может, дело в разных материалах? Чувствую, что от меня ждут каких-то действий. Но каких?

Интересно, они за мной наблюдают? Ничего похожего на видеокамеры тут вроде нет. Я указываю пальцем на свой шлюзовой отсек. Не уверен, видят ли меня сейчас эридианцы и понятен ли им смысл этого жеста? Оттолкнувшись от стенки с шестигранниками, уплываю в шлюзовую камеру и открываю внутренний люк. А что такого? Давление с обеих сторон одинаковое. Шлюзовую камеру можно не задраивать. Если в туннеле случится разгерметизация, поток воздуха из корабля захлопнет внутренний люк, и я останусь жив.

Переплываю в лабораторию, кладу в сумку несколько предметов и возвращаюсь в туннель. Первым делом, с помощью клейкой ленты закрепляю вдоль туннеля несколько светодиодных ламп и направляю лучи на стенку с шестигранниками. Теперь, по крайней мере, я смогу видеть, что делаю. Затем извлекаю свой испытанный в деле ручной рентгеновский спектрометр и сканирую один из шестигранников. Это ксенонит. Почти тот же состав, что и у цилиндров, которые эридианцы посылали мне раньше.

Почти. Есть несколько различий в следовых элементах. Любопытно. Может, у ксенонита, как и у стали, бывают разные составы сплава? Проверяю следующий шестигранник. Еще одна чуть измененная комбинация. Видимо, каждый вид ксенонита подходит для конкретной ситуации. Не зная, каков по составу мой воздух, эридианцы решили посмотреть, как поведут себя при контакте с ним разные виды сплавов. Когда я покину туннель, они обследуют шестигранники и поймут, что подошло лучше всего.

Получается, мне нужно покинуть туннель. Должен ли я сбросить давление со своей стороны? Так я проявлю вежливость. Сделать это не составит труда – достаточно запустить процедуру шлюзования. Представляю, как изумится система: «Ого! Да во мне полно воздуха!» – но откачивать будет до тех пор, пока не достигнет вакуума.

А если эридианцы сумеют каким-то образом взять пробу воздуха с моей стороны? Тогда не нужно его откачивать. И я принимаю решение оставить все, как есть. Если бы я строил этот туннель, то предусмотрел бы возможность забора пробы, а эридианцы ребята неглупые.

Поворачиваюсь, чтобы вернуться в шлюзовую камеру, но тут краем глаза улавливаю… движение! Молниеносно перевожу взгляд на стенку с шестигранниками. Никаких изменений. Но, клянусь, я видел: там что-то шевельнулось! У некоторых шестигранников гладкая поверхность – может, я просто уловил блик от собственного отражения?

Стоп… один из шестигранников выглядит по-другому. Он возле свода туннеля. Издали не очень видно. Подплываю ближе, чтобы рассмотреть как следует.

– Ни черта себе! – вырывается у меня.

Шестигранник абсолютно прозрачный! Остальные тусклые, а этот прямо как стекло! Сняв со стены туннеля одну из ламп, направляю на шестигранник. Прижимаюсь лбом к горячей переборке и пробую разглядеть, что же происходит с той стороны.

Лучи лампы проникают сквозь шестигранник. Я вижу продолжение туннеля. Либо со стороны эридианцев вакуум, либо очень прозрачный воздух. В любом случае, ничто не загораживает и не ухудшает обзор.

Внезапно со стороны эридианцев в «окно» ударяется камень. И не падает. Он в паре дюймов от моего лица! Камень отдаленно напоминает треугольник темно-коричне-вого цвета с острыми неровными краями. Примерно, как наконечник копья первобытного человека.

Я встретил первобытных инопланетян?! Не будь идиотом, Райланд! Но зачем понадобилось кидать туда камень? Он что – липкий? Эридианцы не хотят, чтобы я подглядывал? Если да, тогда они выбрали не лучший способ. Крохотный треугольник в самом широком месте всего пару дюймов, а шестигранник в поперечнике не менее восьми.

Дальше начинается полный бред: камень начинает сгибаться в четко выраженных суставах, рядом еще два таких же камня. Все три, соединяясь воедино, переходят в длинный камень…

Это не камень! А клешня! Клешня с тремя пальцами! Мне не терпится увидеть больше! Я прижимаю лицо к горячему шестиграннику. Ох, как жжет, но я терплю. Дико больно, на лице наверняка останутся ожоги. Надо бы сгонять в лабораторию за камерой, но елки-палки, кто способен мыслить трезво, когда творится такое!

Я издаю стон – лицо адски горит, но зрелище в «окне» стоит моих мучений. Клешня инопланетянина… нет, пожалуй, стоит называть его конечность кистью руки. Так звучит менее пугающе. Кисть состоит из трех треугольных пальцев. На каждом суставы и фаланги. Пальцы могут собираться в щепоть, образуя форму капли, или растопыриваться в разные стороны, напоминая морскую звезду с тремя лучами.

Кожа у эридианца странная. Похожа на черно-корич-невый камень. Неровная, вся в буграх, словно кто-то вытесал кисть из гранита, а отполировать не успел. Природный панцирь? Примерно, как у черепахи, только менее оформленный?

Рука у инопланетянина тоже есть. Отсюда мне ее почти не видно, как бы я ни прижимал лицо к Огненной Стене Боли. Но кисть определенно переходит в руку. Ну, то есть рука наверняка должна быть. Не плавает же там волшебная кисть с пальцами отдельно от всего остального?

Боль становится невыносимой, и я отодвигаюсь. Осторожно ощупываю лицо. Кожа ноет, но волдырей вроде нет.

Тук-тук-тук!

Инопланетянин стучит пальцем по прозрачному шестиграннику. Я быстро делаю то же самое со своей стороны. Он снова трижды стучит. Я снова отвечаю.

А потом происходит нечто жутковатое. Клеш… рука исчезает и через мгновение возвращается с каким-то предметом, который инопланетянин прижимает к прозрачному шестиграннику. Что бы это ни было, оно очень маленькое. Я подплываю ближе к «окну», силясь разглядеть таинственный предмет. Лицо опаляет жар.

Предмет, конечно же, из ксенонита. Примерно полдюйма в высоту, все сделано до мельчайших деталей. Напоминает куклу. Только голова великовата, да руки и ноги толще, чем следовало бы… Ой, это же я! И я одет в крохотный скафандр «Орлан МКС2». Ведь они меня только в нем и видели!

С той стороны шестигранника появляется вторая рука. У меня две руки, стоит ли удивляться, что у эридианцев тоже? Вторая рука держит модель «Аве Марии». Копия корабля сделана в том же масштабе, что и моя фигурка. Руки засовывают фигурку в шлюзовую камеру «Аве Марии».

Сообщение эридианцев предельно ясно: «Вернитесь к себе на борт». Я поднимаю большие пальцы рук вверх. Инопланетянин выпускает из рук мини-меня и модель «Аве Марии» и складывает из пальцев нечто, повторяющее мой жест. Два пальца согнуты, а третий торчит вверх. Хорошо хоть не средний!

Вернувшись на «Аве Марию», задраиваю за собой внешний люк. Я задыхаюсь от волнения. Это невероятно! Там инопланетянин! Я только что видел инопланетянина! Не просто инопланетный космический корабль. А живого инопланетянина! Ну, то есть его клешню, точнее, руку. И тем не менее!