— А что такого? — непонимающе произнёс Арсений. — Мы бы всё равно обсудили.

Девушка еле слышно сказала что-то и принялась убирать лишнюю посуду со стола.

— Я предлагаю сделать по-моему, — лениво сказала Дарья. — Обоих вчерашних чуваков свезли на склад Культа. Вы берёте одного, я — другого, будем на связи. Плохо, что мы не знаем конечной цели, но что есть.

— Согласен, — ответил Сеня.

— Мы всей толпой, а ты одна? — удивилась Алина.

Взгляд Дарьи исподлобья сказал всё за себя, скользнул по лицу Валеры и, слегка угасший, уткнулся в тарелку.

— Не впервой, волноваться не обязательно.

— И нам не обязательно идти толпой. Так ведь точно заметят, — сказал Сеня. — Мы тоже разделимся.

Следующие десять минут парень с подсказками Дарьи описывал, как он видит начало и общий процесс предстоящей операции. Ксения параллельно убирала со стола, к ней присоединился Глеб, который слегка испуганно косился на друзей.

Пришло время чаепития, в обсуждении настал перерыв. Сеня дождался, пока его девушка красиво расставит посуду, разольёт всё, и торжественно достал из холодильника простенький покупной торт. Валера с сомнением пригубил ароматный чай с ноткой бергамота и попробовал кондитерское изделие. Лицо непроизвольно скривилось:

— Как же сладко, аж зубы сводит!

— Плохой из тебя современный гость, — заметил Сеня, наворачивая уже второй кусок торта. — У тебя на лице написано: «Противник полуфабрикатов».

Валера хмыкнул.

— Я привык немножко к другому.

Парень мгновенно вскочил с места, помчался к холодильнику и под очередной недовольный взгляд Ксении стал там копаться. Через минуту на свет предстала маленькая банка варенья. Под него нашли симпатичную креманку. Валера оценил угощение, вспомнил, что в подвале его дома тоже хранятся и разносол, и разные варенья от знакомых и незнакомых бабушек. «Дом, который остался только в воспоминаниях», — подумал Валера. От этого стало немного грустно.

Вновь сущности были отодвинуты на второй план, когда Арсений завёл разговор о еде. Дарья и Глеб потихоньку ушли, не став слушать огромный список блюд, которые, по словам парня, Валера обязательно должен попробовать.

Ксения широко зевнула и ушла мыть посуду. Алина подорвалась помочь ей.

— Нет, спасибо, я спокойно всё сделаю, мне это даже нравится — получается типа медитации.

Через несколько минут Сеня поманил гостей из-за стола и повёл по коридору. Короткий стук в дверь комнаты, которая шла перед спальней. Там их ожидала кромешная тьма: шторы плотно задёрнуты, из источников света — только экран монитора, около которого сидел Глеб.

— Хочу показать нашу гордость, — пояснил ему Сеня. Тот улыбнулся, кивнул и включил настольную лампу.

Слабый тёплый свет расплылся по комнате, которая состояла из небольшой кровати, покрытой тонким слоем папок-скоросшивателей, компьютерного стола, за которым сидел Глеб, и огромного книжного стеллажа, занимавшего почти всё оставшееся место. Там было полным-полно папок-коробов, которые пухли от наполнения. Между ними Валера приметил одну с надписью «Энциклопедия экстраординарного».

— Это — архив, — сказал Сеня. — Вся общедоступная — и какая-то малодоступная — информация о сущностях, Эннее и её организациях содержится здесь.

— Только проверенная, — заметил Глеб.

— Да! Как в Википедии — обязательно с источниками. Глебец, чем занимаешься?

— Изучал новости: что происходило в городе в четверг. С учётом последних данных…

— Погоди, погоди. — Сеня замахал руками. — А у тебя готова презентация?

— Да, конечно!

— Ну, тогда предлагаю начать с неё.

Глеб кивнул, а Сеня сдвинул папки с кровати в одну сторону, присел туда и жестом пригласил гостей.

— Чтобы лучше понимать сущности, — сказал парень, — нужно знать их историю. В дебри мы залезать не будем, но какие-то общие моменты обрисуем. Поехали!

Глеб запустил слайд-шоу, которое начиналось с бежевого экрана: на нём появился человечек, состоящий из чёрных треугольников и обведённый кругом, как его витрувианский собрат, и надпись «История Эннеи».

— Вообще, документальных доказательств о том, что до ХХ века были какие-то объединения, толком нет, а вот первые упоминания сущностей встречаются ещё в Древнем Египте. — Картинка презентации сменилась на пирамиды. — В Средние века ими занимались алхимики. — Изображение колб и цветного дыма. — Возможно, именно тогда начали появляться школы изучения сущностей, но не факт. В Эпоху Возрождения и во время Великих географических открытий, когда Европа колонизировала Африку, Америку и Азию, люди обменивались опытом. — Изображение каравелл в бескрайнем море. — Научный подход Европы и традиции других стран дополняли друг друга. В середине девятнадцатого века для людей, которые могли управлять сущностями, придумали общее название — «эссенциалисты», потому что «эссенция» — с латыни как раз и переводится «сущность». — Изображение господ в белых париках и обтягивающих штанах. — В начале двадцатого века с популяризацией атома закрепилось уже слово «атомисты» (по-гречески «атомос» означает «неделимый», то есть сущности считаются простейшим делением мироздания)… — Изображение схемы атомного ядра.

— Про «атомщиков» мы упоминать не будем, — вставил Сеня, — потому что вопрос уже поднимался.

Валера слушал завороженно. Краем глаза он заметил, что и Алина не пропускает ни слова.

— Тогда же, — продолжил Глеб, — атомисты стали объединяться в организации и сотрудничать с правительством. Апогеем стала Первая мировая война. — Чёрно-белая фотография боевых действий. — Если до этого атомисты могли скрытно участвовать в войнах, то здесь уже много источников, доказывающих, что использование хлора и фосгена как оружия массового поражения — их рук дело. По итогу, когда в 1920 году создали Лигу Наций, прародительницу ООН, адекватные атомисты собрались и решили структурировать мир сущностей, ограничив все сферы деятельности девятью первоэлементами. Так появилась Эннея («эннеа» — по-гречески означает «девять»): каждая страна имеет представителей каждого первоэлемента, те участвуют в главных собраниях. — Снова изображение человечка из треугольников.

— Это, кстати, — вставил Сеня, — символ Эннеи. Девять треугольников: четыре белых — воздух, земля, огонь, вода; три чёрных между ними — электричество, металл и дерево; два чёрных треугольника внизу рядом — жизнь и смерть. Сплошь символизм.

Глеб дождался паузы и снова заговорил:

— Поначалу собрания Эннеи были похожи на Генеральную Ассамблею. На заседаниях иногда присутствовало до пятисот человек. Но это продолжалось только несколько лет, потому что СССР, США и страны с фашистским режимом покинули Эннею под различными предлогами накануне Второй мировой войны… — Слайд с чёрно-белыми кадрами солдат. — 1939 год, в войне вновь участвуют атомисты, а жертв ещё больше, чем в Первой мировой.

— Но наши победили, — добавил Сеня.

— Да, по итогам войны Эннея провела свой Нюрнбергский процесс[8] и устроила глобальные чистки. В 1949 году они установили новый порядок: количество организаций урезается до девяти, каждая отвечает за свой первоэлемент, а все атомисты должны к кому-нибудь присоединиться, иначе их объявят вне закона. К 1952 году появились первые головные организации, причём по две из них