На этом я останавливалась. Это была мечта, которой не суждено стать явью. Это неправильно. Но я ничего не могла с собой поделать.

И вот однажды вечером, вернувшись с работы, Гэри закрыл за собой дверь и нежно поцеловал меня в щеку, совсем как в моих грезах! Это получилось так неожиданно, что я едва в обморок не хлопнулась.

– Прости, пожалуйста, – произнес он, словно ужасаясь своему поступку. – Не знаю, что на меня нашло. – Он потер лицо руками. – Честно говоря, это произошло машинально. Я всегда так приветствовал Джейн.

Меня настолько потряс этот поцелуй – и взволновал, – что я не могла ничего ответить.

Его глаза были красными от горя, усталости и стыда.

– Так не может продолжаться вечно, Бетти. Что же нам делать?

Как будто я сама не задавала себе этот вопрос снова и снова!

– Мы просто должны вести себя как обычно. Притворяться, что ничего не происходит, – тихо ответила я.

Он замер и уставился на меня.

– Я имел в виду, что делать нам: Джейн, детям и мне?

Я мгновенно осознала свою ошибку.

– Извини, – сказала я, густо покраснев. – Да, и я об этом, конечно.

У Гэри было странное выражение лица. Словно мы оба впервые что-то поняли.

– Я и представить не мог, что у тебя тоже есть ко мне чувства, – прошептал он.

– Тоже?

Он кивнул:

– Да, это неправильно, но…

Элис смотрела телевизор перед ужином, хихикая над мультфильмом. Было так приятно видеть ее веселой. Стюарт и Вайолет дремали в своих колясках, ровно дыша. Джейн, как обычно, сидела на веранде, не отрывая глаз от одной из мыльных опер. Я знала, что не должна так поступать. И все же каждая клеточка в моем теле пылала огнем.

Гэри провел меня в спальню. Их спальню.

– Скорей, – прошептал он.

Я едва помню, как раздевалась. Все, что я осознавала, – то, что теперь он лежит, навалившись на меня. Его руки ласкали меня так нежно, как никогда не ласкали руки Джока. От поцелуев Гэри мои губы будто таяли.

– Ты так приятно пахнешь, – пробормотал он. И тут что-то заставило меня поднять голову.

Джейн стояла в дверях, наблюдая за нами. Ее лицо ничего не выражало.

– Нет! – ахнула я, отталкивая от себя Гэри.

– Что такое? – простонал он. Потом увидел мое лицо и тоже повернулся к двери. – Джейн, – выдохнул он. – Черт. Прости. Я могу объяснить… Подожди.

Но она молча развернулась на каблуках и ушла. На секунду мы с Гэри застыли от ужаса.

Затем услышали, как хлопнула входная дверь.

Сегодня Рождество. Даже Мелисса вскочила с кровати ни свет ни заря и лихорадочно вскрывает под елкой подарки вместе с сестрой. Еще одно напоминание о том, что девочки, хотя уже и подростки, в глубине души до сих пор остаются детьми. И им по-прежнему нужны оба родителя. С другой стороны, разве это когда-нибудь изменится? Даже в своем возрасте я бы все отдала, чтобы иметь мать, с кем можно посекретничать. Не ту, которая ушла, а такую, кому я доверяла бы. Точно так же, как мои дети доверяют мне.

Слова мужа во время того нашего вечернего похода по магазинам постоянно крутятся у меня в голове вместе с моими ответами.

– Его зовут Мэтью Гордон, – сообщил он. – Ты его знаешь?

– Нет, – ответила я с фальшивой беспечностью, которая так легко сопровождает ложь. – Не припоминаю. Он что, статист?

– Нет, но он сказал, что подумывает открыть агентство, специализирующееся на актерах массовки, вроде твоего. Кажется, в девяностые он сыграл главную роль в каком-то сериале. Я и сам такого артиста не помню.

Впрочем, мой муж не великий телезритель. Если он бывает дома по вечерам, то скорее уткнется носом в зубоврачебные бумаги вместо экрана.

– Ты назвал ему мою девичью фамилию? – спросила я, пытаясь говорить спокойно. До того как вышла замуж за Стюарта, я была Поппи Смит.

– Нет. Я подумал, что не следует вываливать всю подноготную, не посоветовавшись с тобой. Собственно, мы беседовали совсем недолго.

Недолго? Но вполне результативно. На мгновение у меня перед глазами возникла пугающая картина, как они вдвоем обсуждают меня.

– Как идут твои исследования обезболивающих? – поинтересовалась я, кажется, уже во второй раз, лихорадочно пытаясь его отвлечь.

Муж сделал еще один глоток горячего шоколада, словно тянул время перед ответом.

– Из них может получиться кое-что весьма любопытное, – произнес он. – Вообще-то мы решили написать об этом статью.

– «Мы»? – переспросила я, хотя прекрасно знала, кого он имеет в виду.

– С Джанин, – небрежно пояснил он.

Мне уже начинало по-настоящему не нравиться это имя. Оно навевало образ женщины, пахнущей приторными французскими духами, обожающей флиртовать с чужими мужьями. Конечно, это нелепо. Имена не имеют ничего общего с характером. Или имеют? И если да, то что имя Поппи[3] говорит обо мне? Я цветок, дань памяти павшим? Или наркотик, на который легко подсесть?

– Значит, теперь вы будете проводить больше времени друг с другом? – уточнила я.

Стюарт пожал плечами:

– Возможно.

Затем он сменил тему на предстоящее поступление Мелиссы в университет. Ей уже предложили место на факультете английской литературы в Дареме, от чего, по словам Стюарта, «было бы безумием отказаться». Но сама Мелисса по-прежнему больше склонялась к театральной школе.

– Если она решила стать актрисой, – возразила я, – ей, вероятно, так будет лучше.

Казалось, мы ни в чем не могли прийти к согласию.

– Не кричи! – попросил Стюарт в какой-то момент, смущенно оглядывая кофейню.

А я что, кричала?

Как только мы вернулись домой в тот вечер, я взяла мобильный телефон с собой в ванную и отправила Мэтью сердитое сообщение:

Его ответ пришел мгновенно: