G4S, все равно хватит, чтобы остановить небольшую армию.

У Турн на коленях лежали две рации – одна для связи с Карлбринком, другая – для взаимодействия с командованием в Вестберге. Впрочем, обе до сих пор лежали без дела. Минуты текли неохотно.

Здание «Панаксии» возвышается над прилегающими строениями темным прямоугольным силуэтом. Нанятый в связи с переездом персонал покинул здание около часа назад, проработав с утра до самой полуночи.

Когда автобусы с персоналом отъехали, Турн облегченно выдохнула: деньги это здорово, но деньги это лишь цветные картинки на бумаге, которые можно поменять на ценные вещи, услуги и удовольствия. А людей ни на что не поменяешь. Каролин больше всего опасалась того, что грабители возьмут заложников, и бойцы под руководством бездушного Карлбринка не смогут выйти из этой ситуации правильно. С отъездом персонала эта опасность исчезла.

* * *

В половине одиннадцатого, перед тем как Карлбринк с бойцами выехали на место, Турн и Берггрен заехали в Сольну посовещаться с командиром.

Двое сотрудников уголовной полиции наблюдали за приготовлениями элитного отряда. Количество оружия, щитов и защитного оборудования, которое отправлялось в микроавтобусы, поражало. В арсенал вошла даже пара гранатометов: вдруг придется открывать огонь по вертолету.

– Как будто в Израиль вернулись, – пробормотала Турн себе под нос.

– Я там ни разу не был, – простодушно отозвался Берггрен.

Перед тем как они с Берггреном вернулись в город, Турн дала Карлбринку большую фору, сделав крюк, чтобы забрать из прокуратуры Херца, и только потом направившись к Бромме.

Турн обнаружила эту парковку у шиноремонтной мастерской в ходе рекогносцировки в воскресенье.

Берггрен вдруг вздрогнул:

– Что это было?

Они замерли и навострили уши. Даже цикады смолкли. Спустя минуту все расслабились – ложная тревога.

– Все же поразительно, что Карлбринк разрешает своим бойцам носить оружие, – прошептал Берггрен. – Я думал, мы все время будем слышать шорох их прикладов.

– А где бойцы? – спросил Херц.

Турн махнула в сторону заднего бокового окна, и прокурору показалось, что он видит силуэты автобусов.

– Сколько их?

– Не знаю точно. Около двадцати?

– Я тоже не знаю, – отозвался с заднего сиденья Берггрен. – Целая маленькая армия. Они в этих микроавтобусах – как сельди в бочке.

– Зато так спать удобнее, правда? – пошутил Херц.

Представив мускулистых полицейских, храпящих друг у друга на плече, Берггрен хихикнул. Турн одернула коллегу.

– Ты что, боишься, они услышат меня с вертолета? – разозлился он.

– Мы же не знаем, как они появятся – на вертолете или на машине. Может быть, на вертолете они полетят обратно.

Берггрен хотел было возразить, но промолчал.

На самом деле они знают совсем мало, почти ничего. Вот почему они сейчас сидят в этой машине и ждут, когда начнется крупнейшее ограбление в истории Швеции. Но время шло, и Матс Берггрен все больше нервничал.

– Так интересно, Ларс, – сказал он прокурору, – наконец увидеть, как выглядит настоящая работа полицейских, правда?

Херц коротко рассмеялся, и разговор сошел на нет. Херц с Берггреном задремали, а Турн продолжила всматриваться в темноту.

* * *

В три часа ночи в Сольне поднялся в воздух полицейский вертолет. Как и оперативная группа, полицейский вертолет был задействован в операции. Вместо того, чтобы дать пилотам поспать в ближайшей казарме, было принято решение, что вертолет будет взлетать каждый час на протяжении всей ночи. Так он не только поможет обнаружить преступников, но и быстрее вступит в игру, когда придет его время.

Было много споров относительно того, не лучше ли поставить вертолет в аэропорту Броммы, чтобы быстрее добраться до «Панаксии», но в конце концов отказались от этой затеи. За стоянку вертолета руководство затребовало такую сумму, от которой у государственных служащих волосы встали дыбом. Тем более, между Сольной и аэропортом – три-четыре минуты полета, не больше.

Они договорились, что вертолет не будет подлетать близко к Бромме, пока его не вызовут. Не хотелось спугнуть грабителей раньше времени.

– Теперь точно что-то было! – возбужденно, но тихо произнес Берггрен. Подозрительный звук доносился как будто у самой машины.

– Слышали? – тон голоса Берггрена повысился до фальцета. Турн думала, что Берггрен спит – впрочем, она тоже явно услышала этот звук, это не галлюцинация. В траве явно что-то копошилось. Турн посмотрела на часы: пять минут пятого.

– Это где-то совсем рядом. Позвоним Карлбринку? – прошептал Берггрен.

Турн кивнула. Она не знала, где именно Карлбринк расположил своих солдат, но, возможно, вдоль дороги никого нет. Комиссар беззвучно подняла стекло, взяла одну из раций и нажала кнопку.

– Мы что-то слышим.

– Понял, – немедленно последовал ответ, а за ним – тишина.

Турн медленно положила рацию на колени и снова опустила стекло. Все трое прислушались. Херц и Берггрен кивнули почти одновременно: снаружи явно кто-то есть.

Движение. Тишина. Движение. Тишина. Кто-то движется прямо к ним.

– Они что, убегают? – прошептал Херц. Наблюдение было правильным: звук отдалялся от «Панаксии».

– Но это невозможно, – так же тихо ответил Берггрен. – Карлбринк окружил здание. Никто же не мог незаметно войти туда и уже выйти?

Спустя пару секунд они увидели собаку.

Большая и черная – посмесь нескольких пород – и без ошейника. На худом теле выделялись ребра: она наверняка очень голодная.

– Всем оставаться на местах! – скомандовала Турн для порядка: вдруг Берггрену взбредет в голову выйти из машины.

Турн снова включила рацию.

– Ложная тревога.

На том конце что-то затрещало, что Турн восприняла, как подтверждение.

Они поняли, что никакого ограбления не будет, только когда Берггрен объявил, что уже пятнадцать минут седьмого и дело идет к рассвету.

Это что, шутка?

– Сербы говорили, что грабители полетят ночью, – сказал Берггрен. – В таком случае, уже слишком поздно.

Турн что-то пробормотала себе под нос. Все тело затекло от долгого сидения в машине, во рту пересохло.

– Единственно, мне страшно, что Карлбринк, раз не удалось оторваться на преступниках, теперь выместит свое разочарование на нас, – продолжил Берггрен, выдержав недолгую паузу.

Херц на переднем сиденье спал так глубоко, а дыхание его было таким спокойным, что Турн с Берггреном не хотели его будить. По какой-то причине грабители изменили планы. Турн вздрогнула: на колене завибрировала одна из раций.

Все-таки Вестберга? Грабители нацелились на G4S?

Однако на другом конце была не Вестберга. Это до нее пытался дозвониться Карлбринк.

– Ничего. И в Вестберге тихо. А у вас?

– Ничего, – ответила Турн, уже зная, что это конец.

Она подумала о Терезе Ульссон и о министре иностранных дел, а потом обо всех, кто был задействован в этом деле – об операторах, которым пришлось слушать сотни часов пустой болтовни Зорана Петровича. И вздохнула.

Неужели виноваты утечки из полицейского управления? Это было не исключено: порой эти утечки