– Входи, негодник, – сказала она, пропуская Бондаря в сад. – Не мог потерпеть хотя бы несколько часов?

Это был самый подходящий момент для комплимента. Например, Бондарь мог бы сказать, что не в силах противиться зову ее чар. Или пожаловаться, что потерял из-за нее покой и сон. Вместо этого он решил позволить себе маленькую грубость. Ему захотелось убедиться в своей власти над этой капризной красавицей.

– Мне показалось, что ты сама сгораешь от нетерпения, – обронил он.

Ариана безропотно проглотила эту пилюлю, но отпрянула, когда рука Бондаря поднялась, чтобы покровительственно потрепать ее по щеке.

– Эй, ты собирался поговорить со мной о деле, – напомнила она.

– Сейчас для меня самое главное – это ты, – заявил Бондарь. – Все остальное потом.

– Ты сказал, что со мной хотят встретиться какие-то люди, – не унималась Ариана.

– Один из них перед тобой.

– Так это был лишь предлог, чтобы выманить меня из постели?

– Выманить, заманить, какая разница? – усмехнулся Бондарь. – Давай закончим то, что начали прошлым вечером, а потом побеседуем о деле.

– Мне не нравится, когда со мной говорят таким тоном! – Ариана топнула ногой.

– Каким?

– Повелительным. Разве я тебе что-то должна?

– Если нет, – медленно произнес Бондарь, глядя ей в глаза, – то я могу уйти.

Было заметно, каких усилий ей стоило сдержаться, и, когда она сумела подавить вспышку гнева, ее ноздри трепетали, как у пантеры, не имеющей возможности поквитаться с обидчиком, дергающим ее за усы. Но дикая кошка знала, что рано или поздно ситуация изменится в ее пользу и она ни в коем случае не упустит удобный момент. Поэтому она заставила себя промурлыкать:

– Пойдем в дом. Для выяснения отношений тут слишком прохладно.

– Конечно, – кивнул Бондарь. – Пойдем, раз уж тебе не терпится.

– Мне? – Пальцы Арианы судорожно впились в отвороты халата. Как минимум один из ее холеных ногтей был безнадежно испорчен.

– Пусть будет «нам», – великодушно произнес Бондарь. – Нам обоим не терпится. Или я ошибаюсь?

Не произнеся в ответ ни слова, она крутнулась на месте так порывисто, что полы ее халата сшибли несколько листьев со склонившейся до земли яблоньки. Идя следом, Бондарь тоже отмалчивался, а когда они очутились в темной прихожей, дал волю рукам.

– Я сама, – прошипела Ариана, не позволяя чужим пальцам проникнуть под невесомую ткань ее трусиков.

– Бога ради, – воскликнул Бондарь, оставив ее в покое. – Небольшой стриптиз не помешает. У тебя есть хорошая музыка?

– За кого ты меня принимаешь? Я не стриптизерша! Я, если хочешь знать…

– Хочу, – подзадорил Бондарь осекшуюся Ариану. – Договаривай.

– Забудь, – глухо сказала она, опустив голову.

– Но ты собиралась что-то сказать.

– Только то, что дома я никогда не слушаю музыку. Мне ее на работе хватает.

На мгновение Бондарю стало жалко эту гордячку, вынужденную терпеть его выходки. Поясок Арианиного халата валялся на полу, но она даже не делала попыток запахнуться. Ее ресницы были опущены, чтобы скрыть ненависть, полыхавшую в ее глазах. Если предположения Бондаря были верны, то перед ним находилась сотрудница СБУ, не имеющая права выдавать себя ни словом, ни жестом. И она крепилась, ох как она крепилась. Казалось, что если не дать ей возможности немедленно выпустить пар, то она попросту лопнет от злости.

– Не хочешь пригласить меня наверх? – вежливо спросил Бондарь.

Смерив его пылающим взглядом, Ариана пошла вверх по лестнице. Он было наклонился за потерянным ею поясом, но потом решил, что подобная галантность будет граничить с лакейством. В конце концов, они оставались врагами, и не существовало в мире причин, по которым они могли бы позабыть об этом.

Вот почему, прежде чем последовать за Арианой, Бондарь на мгновение отклонился от маршрута и запер проходной чулан под лестницей на задвижку.

* * *

Прежде Бондарю не доводилось заниматься сексом с настоящей фурией, разъяренной до такой степени, что дым был готов вырваться из ее ноздрей. Справедливо рассудив, что поцелуи и ласки нужны Ариане не больше, чем успокоительные капли закусившей удила кобылице, он попросту взял ее в охапку, швырнул на кровать и стал проделывать с нею примерно то же самое, что проделывал бы дикий варвар с гордой афинянкой, попавшей в плен.

Однако его запал пошел на убыль, когда примерно на десятой секунде он обнаружил подмену. Под ним лежала не живая женщина, а всего лишь статуя… мраморная статуя, от которой за версту веяло холодом. Она никак не реагировала на старания Бондаря. Просто ждала, когда его энтузиазм иссякнет. В результате вместо наслаждения он испытал лишь смутное облегчение от того, что все закончилось и можно перекатиться на спину.

Ух-х…

– Доволен? – спросила Ариана, не дожидаясь, пока восстановится прерывистое дыхание Бондаря.

– Масса незабываемых впечатлений, – угрюмо отозвался он. – Словно Венеру Милосскую поимел. Ту самую, безрукую…

– Ты сам этого добивался.

– Да нет, я добивался совсем другого.

– Еще не все потеряно, – кисло улыбнулась Ариана. – Наше общение только начинается. Давай поболтаем, пока ты будешь собираться с новыми силами.

– Давай, – буркнул Бондарь, внезапно представив себе ухмыляющуюся физиономию Кости. Вот кому сейчас весело. Небось радуется, змей, что командир потерпел фиаско. Сознавать это было обидно, а потому тон, каким Бондарь обратился к Ариане, был напрочь лишен той ленивой неги, с которой принято общаться в постели. – Вот тебе первая тема для обсуждения. Куда запропастился твой бандурист с неприличным именем?

– Ты говоришь о Талосе? – Вопрос был задан Арианой лишь для того, чтобы собраться с мыслями.

– О ком же еще!

– Какое тебе до него дело?

Бондарь принялся рыться в ворохе одежды, отыскивая сигареты и зажигалку. Уже после того, как первая порция дыма проникла в его легкие, он ответил:

– Мне сказали, что Талос не вышел на сцену сегодня ночью.

– Ну и что? – прищурилась Ариана.

– Я уж решил, не окочурился ли он? Или, может, ему память камнем отшибло?

– Легкое сотрясение мозга, вот и все. Но мы решили, что сутки постельного режима Талосу не помешают.

– Успокоила, уф… – Бондарь выпустил целое облако дыма, повисшее над кроватью прозрачным саваном. – А то в голову разные мысли лезут… Думаю, а вдруг с Талосом что-то серьезное? Я ведь не нарочно его оглушил. Случайно вышло…

– А мне показалось, что ты специально целился ему в голову, – сказала Ариана.

– Да нет же. Инстинкт самосохранения сработал.