Стоявшие вокруг дружинники и маг засмеялись, а вот барон притворно нахмурился:

— Но, но. Не торопись с выбором, наёмница. Может найдётся среди нас и кое-кто более достойный, — поддержал он развлечение, — Настоящий мужчина!

— Да где они, мужчины-то? — вспомнила она фильм «Москва слезам не верит», — Были, да вывелись все.

Дальше попаданка, словно в подтверждение своих слов, принялась активно атаковать то ли Лоса, то ли Лоза, перемещаясь с огромной — для местных почти невозможной — скоростью, при том что реально она могла на ускорении ассасинов двигаться раза в три быстрее. Но слишком выделяться Вика не стала. И так её молниеносные атаки заставили всех зрителей забыть про шуточки-прибауточки.

Почти сразу опытные вояки поняли, что эта молодая и красивая девушка над их товарищем просто издевается. Что ударить мечом — острием или рубящей частью клинка — по его кожаному доспеху, завершив поединок-пари, она может в любой момент. Понял это и сам Лос или Лоз и служить дальше развлечением не пожелал.

— Признаю своё поражение, — сказал он, останавливая бой и бросая меч на землю, — Спасибо за урок, — наёмник уважительно поклонился Вике, а затем извинился перед бароном, — прости, господин, но сам видишь…

— Вижу, — кивнул Хернст, глядя на попаданку уже совсем другим взглядом, в котором к желанию обаять её примешались удивление и уважение, — Где ты так здорово биться научилась, Вика?

Его дружинники и маг явно тоже хотели бы это знать — они стояли изумлённо открыв рты.

— У меня дядя, любимый, всю жизнь сызмальства в абордажных командах служил. Он и научил.

А что? Вполне нормальный отмаз. С Дебором он, кажется, не прошёл, зато здесь вполне сгодится. Всё равно никто не сможет доказать обратного.

— Знатный, видать, воин был, — барон подошёл к Вике и хотел отечески положить ей руку на плечо, но она ловко уклонилась — а незачем покровительственный жест сочетать с сальным взглядом, — И ты молодец, — он сделал вид будто бы ничего и не было, — Что же, раз ты выиграла, то моя очередь рассчитываться. Приглашаю тебя быть гостем в моём замке.

— Сочту за честь, — Вика предстала самой учтивостью.

До обиталища барона они ехали меньше гонга, и попаданка даже пожалела, что так быстро. Излишняя прилипчивость Хернста с лихвой окупалась его талантами рассказчика. Вике было интересно слушать его хвастливые байки о подвигах в локальной войне с одним из сатрапов Цинарской империи.

Как поняла Вика, эта соседняя империя представляла нечто похожее на королевство Датор. Только у них в Даторе всем заправляли герцоги без оглядки на короля Кальвина, а в Цинаре реальные бразды правления находились в руках сатрапов провинций.

Самая существенная разница между двумя государствами была в размерах. Любая имперская сатрапия была больше королевства, и когда недружелюбный сосед решил обогатиться за счёт жиреющих на океанской торговле даторцев, то герцогам королевства пришлось на время забыть о взаимных распрях и выступить единым фронтом против грабителя.

Вьежцы и гленцы, авелирцы и цевихцы, янинцы и милонегцы, все встали в строй объединённой армии королевства. Не ожидавший подобного поворота событий цинарский сатрап, пришедший по шерсть, ушёл стриженным, как говорится.

То, что рассказывал барон, Вика смело делила на три, а иногда и на четыре. Привирал тот безбожно. Но очень увлекательно.

Замок Хернст попаданку разочаровал с первого же взгляда. Разумеется, она не ожидала увидеть подобие замка баварских королей, но в её представлении жилплощадь средневекового барона должна была выглядеть всё же более внушительно.

Здесь же перед нею предстали стены, высотой не более десяти метров, изломанным кругом оградившие пространство в сотню шагов в диаметре, и всего четыре башни — донжон и три выступающие из стен, одна из которых имела ворота.

Вот ворота выглядели так, как она себе и представляла — с подъёмным мостом через ров и тяжёлой металлической опускаемой решёткой.

Но ещё большее разочарование ожидало попаданку внутри. И вызвано оно было вовсе не видом внутри замковых строений и не общей не ухоженностью — как раз это для неё всё было ожидаемым — а той программой увеселений, которую устроил барон своей гостье.

Но в общем-то, если бы она включила мозги, то могла и догадаться какие в средневековом замке могут быть развлечения. Пожрать обильно? Разумеется. А ещё что? Театр, музей, концерт, спортивные состязания, игры? А вот и нет.

Вика обречённо вздохнула, когда после гротескно переполненного на торжественном обеде стола, за которым барон всё время глупо шутил глядя на гостью, а его жена, сухая как жердь с тонкими в нить губами, злобно их кривила, всех присутствующих пригласили в замковый двор.

На обеде, помимо барона с супругой, их восьмилетней дочери — мамкиной копии, только моложе, сестры барона, сорокалетней приживалы, и родового мага, была и почти вся дружина в два десятка человек, кроме дежурной смены. Так что на вытянутом вдоль всего баронского особняка крыльце собралась не маленькая компания.

Ещё больше народа собралось по периметру двора вдоль замковых стен, амбаров, конюшен, сараев и прочих построек. Это была, как замковая прислуга, так и крестьяне из близлежащей деревушки. Дети облюбовали себе места повыше — на крышах подсобных строений.

И, разумеется, развлекаться сейчас дорогой и желанной гостье предстояло глядя на казнь преступников, чьи провинности относились к ведению баронского суда.

Рассматривая троих несчастных, которых сейчас умертвят, и — к гадалке не ходи — сделают это максимально мучительно и показательно жестоко, Вика хорошо понимала, что её приезд тут не при чём. Этих преступников казнили бы в любом случае. Просто приурочили бы к другому какому-нибудь событию.

Судя по внешнему виду приговорённых, в подземельях они провели уже достаточно много времени — их одежда была даже не столько рваной и поистрепавшейся, сколько прогнившей.

Молодые парень и девушка, как объяснил ей Лоз — всё же на обеде она уточнила вопрос с его именем — были беглыми крепостными. И сейчас их должны были затравить медведем. Очень увлекательное, по мнению всех собравшихся, зрелище. Гораздо интереснее, чем сожжение раба-мага, третьей намечаемой жертвы казни, помогавшего скрыться этим крестьянам.

Для Вики в этом мире конечно же многое было удивительно. Но дольше всего у неё не укладывалось в голове то, что маги не являлись отдельным сословием. Во всяком случае на Алернии. В другом полушарии был ещё материк Валания, там — как слышала ещё Нелла — всё обстояло по другому.

Магические способности могли появиться у детей дворян или простолюдинов, свободных или рабов, и их наличие никак не изменяло социальный статус мага, даже если размер его магического резерва был очень большим.

Попаданка вначале даже не представляла, как можно держать в неволе сильного мага. Но потом поняла, что ничего особенного в этом нет. Держали же в Земной истории могучих рабов-гладиаторов в неволе, или отряды стражи из евнухов, или даже целую рабскую армию, как египетские султаны, покупавшие своих верных мамлюков на всех рынках Ближнего Востока.