— Вэлэри!.. — папенька спешил вверх по лестнице.

— Отпустите людей, со мной всё в порядке.

— Где ты была?

— Заснула в одной из комнат. Простите за доставленное беспокойство, — завернула к своему покою.

— Подожди, — фон Россен тронул её за плечо, останавливая. — Дай мне ключ от погреба.

— Винного, — она усмехнулась. — Идёмте… Одну секунду…

Пройдя к лестничному ограждению, заглянула вниз. Две служанки, погасив факелы, направлялись в кухню.

— Лисбет, — обратилась к одной из них, — передайте, пожалуйста, прачке Хельге, чтобы поднялась в кабинет хозяина.

— Это зачем? — его сиятельство подозрительно посмотрел на дочь.

Наташа промолчала. Открыв дверь, вернулась со свечой к факелу на стене. Руки чесались достать зажигалку и упростить жизнь. Хотя бы на секунду.

Женщина появилась быстро. Глянув на господина, застыла в дверях.

Хозяйка пригласила прачку подойти к столу.

Пфальцграф в любопытном ожидании устроился на привычном месте.

Развязала шнурок, снимая со связки ключик от винного погреба:

— Вот ключ. — Положила его перед отцом. — А вот оставшиеся восемь дней процедур и ваше здоровье. — Поставила рядом пустой кубок, накрывая его лоскутом ткани, выуженным из кармана. — Что вы сейчас выберете — то и будет. Я не стану возражать.

Мужчина, не колеблясь, накрыл ключ рукой, зажимая в кулак:

— А женщина здесь зачем?

— Верно, уже не нужна, — пфальцграфиня повернулась к прачке: — Спасибо, Хельга, за работу. Завтра утром получите расчёт у писаря. Я распоряжусь выдать вам выходное пособие в виде золотого. Приятно было с вами работать. Прощайте. — Направилась к выходу.

— Как это «прощайте»? — Манфред вскочил, оседая назад и хватаясь за поясницу.

Обернулась от двери:

— Мы больше не нуждаемся в её услугах.

— Я её брал на работу, — побагровел папенька.

— Не вы, а экономка. Или я чего-то не знаю? — Задержалась в ожидании ответа. — Вы передали мне все полномочия по ведению домашнего хозяйства. Наймом прислуги занимаюсь я. Если нам понадобится прачка, я приглашу женщину из нашей деревни. Вон сколько их в очереди.

Пока фон Россен хлопал глазами, а Хельга, не двигаясь, стояла с опущенной головой, Наташа вышла, закрыв за собой дверь. Вот так! Только так и никак иначе!

Гензель догнал её у двери в свою комнату. С разгона врезавшись в бок госпожи, обхватил за талию, пряча личико под её рукой, всхлипывая. В стороне жалобно мяукнул подбежавший котёнок, сброшенный с тёплых рук маленького хозяина.

— Малыш, что случилось? — отстранила его, поднимая выше свечу, заглядывая в покрасневшие глаза.

— Я долго искал вас.

— Всё хорошо. Я хотела побыть одна. — Вспомнилось, с каким восторгом он обсасывал приличный кусочек сахара, вложенный в его руку в качестве гостинца, привезённого в прошлое воскресенье из Штрассбурха. Пастушок, приняв серый осколок за камешек, не знал, что с ним делать. — Тебя кормили? — После поспешного кивка вспомнила, что ничего с утра не ела. Приезд Вилли снова нарушил её планы. В кухне ждал ящичек с воском. Две прямоугольные формы для изготовления свечей стояли на окне в комнате.

Угостив Гензеля очередным кусочком леденца, предусмотрительно забранного из кладовой в комнату и выпроводив счастливого пацана отдыхать, подошла к окну, раздумывая. Какая-то мысль крутилась, ускользая.

На вошедшую Амали отреагировала отрешённым взглядом.

— Вы ничего не ели, хозяйка, — укоризненный тон прислуги вывел из задумчивости.

— Собери что-нибудь. Немного. Овощное рагу подогрей.

— Горячей воды принести?

— Да, ведро. Позже, когда пойдёшь спать.

За окном «в решётку» вид патио удручал унылостью. Темно, пусто, тихо. Смотрела в одну точку и не могла сосредоточиться.

Пфальцграф?.. Ключ не вернул. Чёрт с ним. Его выбор. Больше она не станет настаивать на его лечении. С Хельгой вопрос, судя по всему, останется открытым. Папаша не даст любовницу в обиду, признав этим с ней связь.

Завтра Наташа собралась вернуть подношения от Хартмана. Отправит их с гонцом в Штрассбурх. Штрассбурх… Она не побывала на пристани. Зачем ей пристань? Никак не могла собрать разбегающиеся мысли… У Вилли есть торговое судно. Господи, зачем ей его судно? Посмотреть на вещественный музейный экспонат? Сделать съёмку его и города? Нет, смартфон ей нужен для другой цели. Если он ещё «живой».

Герард?.. Почему-то ясно поняла, что он не приедет. Не приедет… Эта мысль не даёт покоя, мешает расслабиться. От неё пробивает дрожь, от нарастающей захлёстывающей тоски наворачиваются слёзы, стынет кровь.

Сев на подоконник, смотрела сквозь оконную решётку на лунную дорожку восходящего светила. Значит, нужно отвлечься и заняться неотложными делами. Не сидеть, сложа руки. Под лежачий камень…

А что, если сбежать в город и затеряться там?.. Не затеряешься. Слишком мал.

«Прокрутила» в подробностях пошагово воскресную поездку. Посещение аптеки навело на мысль, что можно открыть свой бизнес. На бойком месте снять в аренду подходящее помещение или купить домик. Сколько стоит домик? Хватит ли на это её золота? Можно продать жемчужное ожерелье. Есть украшения мамы. Мама… Её нет. Или нет в этом мире. Если её саму ребёнком перекинуло на тысячу лет вперёд, то и мать могло затянуть в любое другое время. Или погибла… Боль утраты не чувствовалась так остро, как следовало бы. Наверное, потому что Наташа не была обделена родительской любовью. Приёмные мать и отец заменили биологических, став самыми родными. Они заботились о ней, оберегали, воспитывали, дарили любовь и ласку.

Домик в городе?.. Для его аренды золота должно хватить. Первый этаж занять под торговлю, второй — жилой. Чем торговать? Кафе! Если посетители есть у аптекаря, то пойдут и к ней. Кулинария. Торговля горячими блюдами и полуфабрикатами, выпечка. Можно предложить посетителям чай и морсы. Во время воскресной торговли на первых порах для рекламы пустить по площади несколько лоточников с выпечкой. Всё нужно хорошенько обдумать и подсчитать. Цены она знает, значит, калькуляцию себестоимости продукции составить может. В этом варианте есть одно существенное «Но!»… Одной женщине без опеки мужчины в городе делать нечего. В поместье отца высокие крепостные стены дают чувство уверенности и защиты. За его пределами, куда бы она ни пошла, за ней следуют охранники. Это продиктовано суровой необходимостью тёмного времени средневековья, где женщина полностью подконтрольна и зависима от семьи: сначала от родителей, затем от мужа. Нападение и насилие также нельзя исключать.

Амали внесла поднос с ужином и, водрузив его на столик, вышла. От овощного рагу с фасолью, капустой и грибами пахло сногсшибательно. Наташа откинула крышку сундука, нащупывая прихваченные из Бригаха полбутылки вина. Того, что ей наливал граф, когда возвращал тару. Вот, пригодилось. И повод отличный — проводы несбывшейся мечты о семье, любви и счастье. От осознания потери этой самой мечты на глаза навернулись слёзы. Сделав несколько крупных глотков, отставила бутылку в сторону, заедая рагу. Между первой и второй — перерывчик небольшой… Под такую закуску можно выпить и не столько.