корабли по прямой вдоль берега ходят, никто просто так в море не заворачивает.

— Ну, может, показалось, — сдал я назад, чтобы не вызывать подозрений.

— Есть тут одна башня, — вдруг сказал молчавший до того человек в шмоте, по которому было не понять его специализацию. — К западу отсюда. Только она хорошо так к западу, туда уж точно ни один корабль не завернет просто так, и я не слышал, чтобы кто-то заворачивал неделю назад. А народу тут немного, многие друг друга знают, и новости разлетаются быстро. Откуда ты, говоришь, пришел? Из-за Полуночных гор?

— Да не, — как можно более естественно рассмеялся я, — как бы я через них прошел? — Я же сказал, что неделю назад приплыл.

— Ну-ну, — хмыкнул игрок, меряя меня подозрительным взглядом. Другие игроки тоже стали поглядывать настороженно.

— Кстати, ребят, а как тут можно корабль арендовать?

Везти нас на неизвестный остров отказались все корабельщики. Неписи как один заводили одну и ту же пластинку о том, что на запад не пройти, и никакие уговоры плыть кругом на них не действовали. А игроки же или крутили у виска, говоря, что не знают ни о какой башне, или просили за рейс пару тысяч золотых, или просто молча отказывали. Причем уже на третий-четвертый раз мне отказывали даже до того, как я успевал спросить — новость обо мне меня обгоняла. В итоге в гостиницу я вернулся ни с чем.

Там меня уже ждал сияющий Копперберд.

— Это золотая жила, мужик! — воскликнул гном, вскакивая из-за стола при моем появлении. На столе стояла, распространяя зловоние, недоеденная тушка лосося — купец на радостях соблазнился местным деликатесом. — Сорок золотых чистой прибыли за два часа! И еще заказов на двести золота! И это только пробный шар! Дальше будет еще больше! Короче так, нам надо сто оберегов завтра и еще сто послезавтра.

— Эй, эй, чувак, тормози! Какие нафиг сто оберегов?! Кроме того, что у меня на них уйдут целые сутки, у меня тупо нет заготовок. А для них не абы какое дерево нужно. Да и не хочу я целый день сидеть их делать!

— Ты не понимаешь! — безумно заглянул мне в глаза купец, схватив за полу плаща. — Это золотая жила! Мы монополисты! Сейчас народ распробует, привыкнет, и можно поднимать цену вдвое!

— Нет, мужик. Это, конечно, заманчиво, но мне на фиг не уперлось тратить на это несколько целых реальных рабочих дней. Я поработать и в реале могу. Так что отменяй заказы, извинись, и скажи, что с поставками перебой, и когда следующая партия будет неизвестно. И будет ли вообще! У меня на ближайшее время другие планы!

— Ээ, как тебе сказать… я не могу.

— Почему это?

— Я уже предоплату взял. Сто процентов.

Я тяжело выдохнул. Честно говоря, лишаться такого дохода не хотелось, но корячиться над резьбой по дереву не хотелось еще больше. Надо было как-то оптимизировать, а лучше автоматизировать процесс.

— Филин, ну серьезно, подумай. Это же офигенные деньги, это как сдать квест на шестидесятый уровень, только напрягаться не надо. Ну, тебе надо, конечно, но не так, как проходя квест на шестидесятый уровень.

— Сколько стоит нанять непись?

— М-м, ну Аркана с отрядом я нанимал за полтора золотых в день.

— А работника-крафтера?

— Не интересовался, но хороший артефактор, наверно, стоит плюс-минус столько же. Но и то в зависимости от прокачки, может еще дороже. Только они все равно не смогут обереги делать, их обучать надо.

— Коп, сможешь узнать?

— Конечно, узнаю — тут мой прямой интерес. А ты как, все-таки сделаешь обереги?

Посидеть за резьбой мне в ту ночь все-таки пришлось. На сто штук меня, конечно, не хватило, но я сходил в ближайший лес и нашел материала на тридцать с лишним оберегов — чтобы заказчики не слишком возмущались. Утром появилась Греттель, но узнав, что мы с гномов внезапно решили мутить бизнес, сообщила, что ей это совершенно не интересно и пошла качаться в окрестности города вместе с Пушком.

Коп же времени даром тоже не терял. Все-таки крутиться он умел, и к вечеру нашел артефактора, который брал по два золотых за день. Правда, выслушав наши требования, объявил, что такого делать не умеет, и на подготовку и обучение ему потребуется два месяца и пять тысяч золотых. Естественно, мы послали его куда подальше с такой бухгалтерией.

Расстроенный Коп вышел в реал, а я остался думать — все-таки замутить пассивный доход было бы очень кстати. Я пошел гулять по ночной заснеженной Нарве. На улицах никого не было, кроме патруля стражи, все сидели по домам в тепле. Пройдя по набережной, я забрел на окраину города, где не был до сих пор. Домики здесь были совсем неказистыми, больше походили на землянки, и здесь было еще тише, чем в центре. Было ясно и морозно, обе луны были почти полные, так что было светло как днем.

Я глазел по сторонам, и на одной избушке увидел знакомый оберег: коряво вырезанный символ на почерневшей от старости деревяшке. Было трудно различить, что на нем изображено, но то, что это был охранный оберег, было несомненно.

Не раздумывая, я постучал и, пригнувшись, вошел в низкую дверь.

Внутри за очагом меня встретило семейство из возрастной женщины и, очевидно, четверых ее детей разного возраста: от уже взрослого парня до маленькой девочки. Обитатели лачужки испуганно уставились на меня, а парень выдвинулся вперед, закрывая остальных.

— Что тебе нужно в нашем доме, колдун? Мы простые бедные люди, у нас нечего брать! — хрипло проговорила хозяйка. — Уходи!

Репутация с Беднячкой понижается на 10, текущий уровень -10/100 (безразличие).

Да вы чего, я же еще слова не сказал!

— Я пришел с добрыми намерениями, хозяйка, и не собираюсь причинять вам худого. Позволь лишь задать один вопрос: у вас на двери я увидел знак — охранный оберег старых богов. Скажи, кто его вырезал?

— Мой муж, — коротко ответила непись. — Но его уже давно боги прибрали к себе. Ты доволен моим ответом, странник?

Ну вот, а я уже размечтался. Но решил предпринять еще одну попытку.

— Хозяйка, а не умеешь ли ты сама изготавливать такие обереги?

— А зачем спрашиваешь, колдун?

— Я сам умею делать такие, — я достал один из оберегов и показал неписям — любопытство в них пересилило страх, и они как один вытянули шеи, чтобы рассмотреть получше. — И ищу, кто бы мог делать такие.

— Я не умею, колдун, — ответила хозяйка после секундного подвисания, — но мой сын может. Отец