Я разражаюсь смехом. Двери со звоном открываются, и мы выходим в лобби.

– Ты хочешь пойти в определенную кофейню? – спрашивает он.

Мои каблуки стучат по плитке.

– Э, я вообще-то не…

– Вы ищете кофейню? – беззаботно прерывает меня парень за стойкой администрации. Он улыбается Пайлоту.

– Привет, Джек, – приветствует его Пайлот. – Ты знаешь такое место?

– Кто-то оставил флаеры с рекламой нового заведения всего десять минут назад, – Джек из лобби машет нам подойти и достает стопку бумажек лавандового цвета из-за стола. – Я такой: леди, это не продуктовый, мы не раздаем флаеры, но она все равно их оставила. Почитав, мне показалось, что это действительная неплохая кофейня. Гляньте. – Он пододвигает стопку к нам.

– Интересно, – Пайлот поднимает один флаер и держит его прямо, чтобы мы оба могли прочитать. «Причудливая спрятанная кофейня, да еще и тайный лифт?»

Я вскидываю брови, перехватив взгляд Пайлота, пока мы идем к выходу. Это заведение с флаера всего в десяти минутах ходьбы отсюда.

– Ты согласен? Можем просто отправиться в «Starbucks», если хочешь, – говорю я ему.

Он толкает дверь и приглашает меня пройти первой.

– Эй, я всегда готов к приключениям.

Улыбка поднимает кончики моих губ, и я прохожу первой.

– Ладно. Пойдем.

Пайлот складывает флаер и засовывает его в задний карман, пока мы вместе идем по тротуару.

– Итак, – начинает он, – как ты меня выследила? – На его губах появляется кривая ухмылка.

Я пожимаю плечами.

– Ну знаешь, нужно было кое к кому обратиться, проверить некоторые данные.

Его глаза расширяются.

У меня вырывается еще один смешок.

– Пайлот. Я посмотрела на твой Facebook. Там сказано, где ты работаешь. Я посмотрела на Google картах.

– Ооо! Черт, – он ухмыляется. – Я впечатлен! На секунду я тебе поверил.

Мы переходим в следующий квартал.

– Так ты хотела поговорить о..?

Я выдыхаю.

– Давай оставим это на чудаковатое кафе.

Он смеется.

– Так ты собираешься стать… как там, гастроэнтерологом?

Я поворачиваю голову и встречаюсь с ним глазами.

– Ага, работаю над этим.

– Могу я спросить, почему гастроэнтеролог? – с любопытством спрашивает он.

На мгновение я поджимаю губы.

– Ну, я не была уверена, чем хотела заниматься, так что просто выбрала гастроэнтерологию.

– Просто выбрала? – Он смеется. – Разве это не, ну как, большая ответственность в жизни?

– Ага, мне предстоит шесть лет ординатуры… – я замолкаю, словно заведенная игрушка, лишившаяся заряда. Я решила, что буду двигаться к гастрообласти где-то между первым годом в медицинском колледже и данным моментом. Мелвин так радовался этому.

– Вау, это много лет.

Я пожимаю плечами и слабо улыбаюсь.

– Ага, не знаю. Но я выпускаюсь с лучшими оценками во всем классе. Все идет хорошо.

Он кивает и опускает взгляд.

– Как дела… э-э-э… с твоей семьей? Лучше? Я все еще иногда вспоминаю про тот вечер, когда они приехали к нам.

Я некоторое время молчу.

– Всё еще как-то дерьмово, но в более скучном плане. Мы не особо общаемся. Я в Сан-Диего – мне вроде как нужно было убраться, но я хорошо учусь, и они рады моим успехам.

Он мгновение молчит. Шум Нью-Йорка становится громче в этой тишине.

– Вау, – наконец выдыхает он.

– Вау что? – спрашиваю я, пока мы проходим еще один квартал. Я крепко держу свою сумочку, одна рука на цепочке, другая на самой сумочке.

– Не могу поверить, что ты почти врач, – он пожимает плечами и улыбается. Боже, это так мило. – Ты все еще постоянно пишешь?

Я качаю головой.

– Неа, не совсем. Я так занята, и у меня не было времени писать веселья ради… Ты еще общаешься с кем-то из Лондона? – спрашиваю я, меняя тему.

– Не, совсем отдалился, – медленно говорит он. – А ты?

– Ну да. Сэйра год назад выпустилась из Гарварда, и она типа настоящий юрист. Я слежу за ее успехами на Facebook. Мы с Аттикусом обедаем в Лос-Анджелесе каждые пару месяцев – сейчас он продюсирует там пьесу, – а с Бейб мы общаемся постоянно! Она, кстати, только что помолвилась.

Пайлот молчит, пока мы переходим в другой квартал.

Через минуту я снова встречаюсь с ним взглядом.

– Ты возвращался после нашего отъезда?

Он качает головой.

– Э, нет, не возвращался, но однажды хочу. А ты?

– Нет… были времена, когда мне очень, очень хотелось. – Я даже говорила с Мелвином о возможной поездке во время каникул в первый год наших отношений. Он не хотел тратить деньги, что можно понять. – Но, как я и сказала, я была очень занята учебой и работой и не нашла время на отдых.

Я вздыхаю.

– В моей голове то место приобрело некую магическую атмосферу.

Меня накрывает новая волна ностальгии. Я вижу тоскливый блеск в глазах Пайлота, прежде чем он отворачивается.

Еще два квартала, и кафе должно быть справа. Машины рычат на улицах, пока мы проходим через небольшую толпу дневных прохожих: женщины среднего возраста, пары и бизнесмены спешат мимо нас.

Пайлот снова рассматривает меня. Из-за этого я начинаю нервничать.

– Ты все еще пишешь музыку? – внезапно спрашиваю я. Мы подошли к краю еще одного тротуара. Я смотрю на светофор для пешеходов напротив. Кажется важным, чтобы он продолжал писать музыку. Пожалуйста, скажи, что ты все еще пишешь музыку.

– Э, нет, не особо.

Я поворачиваюсь, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Что? Даже не, ну, иногда?

Он качает головой и слабо улыбается мне.

Я выдыхаю и снова сосредотачиваюсь.

– Кажется, оно здесь, справа. – Я указываю на блестящий серебристый центр впереди нас. Номер 5184 блестит на его стене.

Пайлот улыбается, доставая флаер, чтобы проверить адрес, а потом смотрит на меня.

– Думаешь, под чудаковатой кофейней они имели в виду корпоративный блок цемента?

Я подавляю смешок.

– Возможно, это камуфляж. Тут сказано спрятанное кафе, Пайз. Там будет, – я делаю знак кавычек в воздухе, – тайный лифт.

Он фыркает, и мы поднимаемся по лестнице. Я открываю красивую стеклянную дверь, испытывая небольшое волнение. Здесь, в лобби, тоже стоит стол, очень похожий на тот, в здании Пайлота. Но за ним никого нет. Ряд серебристых лифтов виднеется вдоль стены слева от нас. Прямо впереди, в дальнем конце комнаты, коридор тянется от левого и правого углов.