Виктор прошелся по бульвару, выбрал наугад приятную на вид чайную, - которые здесь, как он знал, не всегда являлись именно чайными, - вошел и сразу же увидел Варю. Мичман Бекетова сидела за столиком в глубине зала с незнакомым Виктору капитаном-лейтенантом. Судя по тому, что на столе перед ними в одиннадцатом часу утра стояли лишь едва пригубленные кружки с пивом, господа офицеры пришли незадолго до него и максимум успели сделать заказ. Небось тоже не завтракали. Вопрос, однако, состоял в том, как себя с ними вести? Подойти и поздороваться? Кивнуть издали, если пересекутся взглядами, или попросту уйти, пока его никто не заметил. Впрочем, уходить стало поздно в тот самый момент, когда он об этом подумал. Варя подняла взгляд, увидела Виктора и тут же радостно разулыбалась, призывно взмахнув рукой. Что-то сказала своему спутнику, тот обернулся, смерил Виктора оценивающим взглядом, сдержанно улыбнулся и кивнул на свободный стул, недвусмысленно приглашая присоединиться к компании. Оказалось, это и был тот самый торпедоносец, который увел у него Варвару.

Что ж, Виктор умел быть объективным. Каплей оказался симпатичным и приятным в общении мужчиной, хотя, зная предысторию, - а он ее, судя по всему, знал, - не мог не ревновать к Виктору, и ревновал, разумеется. Просто делал это сдержанно и не позволил себе ни одного косого взгляда или слова, способного задеть его несостоявшегося конкурента. И, если этого мало, то у каплея Шкловского на офицерском кителе присутствовали целых три ордена, одним из которых был Себерский крест 1-й степени, точно такой же, как у мичмана Бекетовой.

- Так вас можно поздравить? - спросил Виктор, присаживаясь.

- Смотря с чем? - тут же уточнила Варвара.

- Разве Себерский крест не причина? - удивился Виктор.

- Ах, вот ты, о чем! - рассмеялась мичман. - Причина, и еще какая! Но ты нас можешь поздравить и с тем, что мы наконец поженились!

"Вот черт! - выругался мысленно Виктор. - Это уже не намерения, а свершившийся факт!"

- Новобрачные мы! - разулыбалась между тем Варвара. - Правда, медовый месяц, мы отгуляли до свадьбы, а не после, как положено. Но Олег обещает устроить мне сюрприз сразу после войны!

"Вот же вляпался! Еще и на медовый месяц угодил!"

Сам Виктор женат, понятное дело, не был, поскольку проявил глупую беспечность и, опоздал на поезд. Но он знал, разумеется, как оно там происходит, причем вне зависимости от того, были у молодых супругов добрачные отношения или нет.

"Небось, тоже отлипнуть друг от друга не могут, и из постели их вставать заставляет один только устав корабельной службы!"

Он остро завидовал каплею, ревновал к нему, но при этом не мог позволить себе никаких внешних проявлений обуревавших его чувств. Во-первых, "рвать и метать" было бы унизительно, а во-вторых - поздно и несправедливо. У него было три года, чтобы разобраться в себе и понять, что любит эту женщину. Разобрался, в конце концов. Понял. Но опоздал с принятием решения на месяц или два. Так что теперь оставалось молча кусать себе локти и сохранять хорошую мину при плохой игре.

В общем, он их поздравил. Пожал Олегу Шкловскому руку и по-дружески поцеловал Варю в щечку, провозгласил тост, хотя из выпивки у них оказалось только пиво, и спросил:

- Так ты теперь мичман Шкловская?

- Пока нет, - безмятежно отмахнулась Варя. - Вот война закончится, тогда и займемся. Пока просто зарегистрировали брак. А то слишком много бумаг оформлять придется, ты же знаешь нашу бюрократию... Да еще родственников по разным углам ринга разводить...

Виктор посмотрел на Варю и вдруг понял, что его так в ней привлекало. У нее было невероятно выразительное лицо, правильные черты, большие синие глаза. Не красавица в общепринятом смысле слова, но это было хорошее, запоминающееся лицо. И в глазах, что немаловажно, светился ум, помноженный на волю.

"Упустил... Вот же дурак!"

***

На аэрополе в Рисовой Пади базировались два полка: 9-й истребительный и 2-й ударный. На самом деле, и тот, и другой находились в урезанном составе, потому что себерская авиация понесла в первый месяц войны на Дальнем Востоке довольно большие потери, да и техники в распоряжении командования было пока недостаточно. Поэтому первые две недели Ара прослужила безлошадной, но зато потом ей предложили временно перейти на торпедоносец. "Струги", в отличие от "кочей" поступили сразу в большом количестве, но зато в торпедоносных полках ощущалась острая нехватка экипажей. Вот ей и предложили. Не от хорошей жизни, положим, но, как говорится, на войне, как на войне. Ей даже Лену Жихареву разрешили взять вторым номером и дали потренироваться, то есть, полетать вволю, покрутить фигуры простого и сложного пилотажа, побросать мешки с песком, имитирующие бомбы, которые струг-вампир может нести внутри фюзеляжа и на внешней подвеске. Ну и, разумеется, пострелять. Практики-то у них, как ни крути, было мало. А то, что круто выступили в первый день войны, так это, скорее талант и удача, чем воинское мастерство.

Однако начиналось все не так уж просто. Ара нашла Лену на танцах в Рисовой Пади. Кто-то подсказал, вот она и пошла на большой танцпол в городском парке. Играл диксиленд из дружественного Техаса, и народу собралось достаточно много. Теплый вечер, запах цветов и горячий джаз, а в буфете холодное пиво и крепкий алкоголь, так что люди расслаблялись вовсю. Неудивительно поэтому, что Лену Ара нашла в объятиях какого-то здоровенного воентехника, и дело шло, учитывая дислокацию парочки - они обжимались в темном углу за кустами, - к очевидной развязке, но мичман сломала воентехнику все планы.

- Тысяча извинений, господа офицеры! - сказала она, подойдя к разгоряченным любовникам едва ли не вплотную, иначе они бы ее просто не услышали. - Гардемарин Жихарева, будьте любезны, на два слова. Срочно и очень важно.

Лена отлепилась от своего кавалера. Подтянула спущенные до бедер брюки, застегнула и оправила тужурку.

- Извини, Ара!

- Дело житейское! - отмахнулась Ара. - Это ты меня прости! Но выхода нет, мне твой ответ нужен сегодня, буквально сейчас.

- Какой ответ? - не поняла Жихарева.

- Ну, как тогда, - улыбнулась Ара. - Мне предложили торпедоносец, и, если хочешь, приглашаю тебя к себе вторым номером.

- Меня? - опешила Лена. - После всего?

- После чего? - теперь уже Ара перестала понимать свою собеседницу.

- Ну, я... - И она вдруг заплакала. Крупная красивая девушка гардемарин с двумя боевыми орденами на выразительной полной груди.

- Ты что, Лена? Что стряслось? - насторожилась Ара.

Иди знай, что там у Ленки могло произойти. Могла триппер подхватить, а могла и залететь. Дело житейское. Или в штабе с кем поцапалась. Спокойная-то она спокойная, но скандал может устроить любой.

- Я... я нахлебница! - выпалила сквозь слезы девушка. - Внеочередное звание, два ордена... А что я сделала-то? Мораль тебе в лесу читала... Трупов испугалась...