Встает и, крутя попкой, едва прикрытой полотенцем, удаляется в ванную прикрыв за собой дверь. Я забираюсь под одеяло и откидываюсь на подушки, счастливо улыбаясь. С таким количеством секса мне надо больше есть, иначе начну терять вес. Может, это когда-нибудь пройдет, и я перестану набрасываться на Ангела, как голодный пес на кусок мяса. А, может, и нет. Тогда мне точно нужно скорректировать рацион. С мыслями о том, что нужно обсудить это с тренером, я вырубаюсь, так и не дождавшись Ангела из ванной. Как будто кто-то щелкнул рубильник, и вокруг потемнело. Я чувствую, как она забирается в постель, но все, на что меня хватает, – это подтянуть ее поближе к себе, зарыться носом во влажные волосы и, обняв Веру, продолжить спать.

* * *

Вера с опаской смотрит по сторонам, ступая по мраморному полу самого дорогого ресторана в городе. Я уверенно веду ее за руку, наслаждаясь светящимся взглядом.

– Здесь как в музее, – шепчет она, придвинувшись ко мне.

– И кормят словно произведениями искусства. Неоправданно дорого и неприлично красиво. Мы потом поедем поедим в нормальном месте.

– Тогда зачем мы тут?

– Сейчас узнаешь.

Подходим к нужному столику, и мама, заметив нас, тут же откатывается от него, с широкой улыбкой подъезжая к нам. Я наклоняюсь и обнимаю ее.

– Привет, мам.

– Сынок, ты потрясающе выглядишь.

Жму руку Хуго – который наконец женился на маме практически сразу после смерти моего отца – и хлопаю его по плечу. Потом поворачиваюсь и подхожу к ошарашенной Вере. Обнимаю ее за талию и крепко прижимаю к себе. Смотрю на улыбающихся маму с Хуго и произношу на английском:

– Мама, это – мой Ангел.

Внутри что-то содрогается от этого момента. Как будто моя планета со скрипом становится на нужную орбиту, подобрав нужную шестеренку к пазу. Мама улыбается еще шире, если такое возможно, и раскрывает объятия для Веры.

– Наконец-то. Иди сюда, я обниму тебя.

Вера бросает на меня настороженный взгляд, но все же выступает из моих объятий и наклоняется, чтобы обняться с мамой.

– Такая красавица, – говорит мама, когда Вера выпрямляется. – Теперь я понимаю, почему мой сын так на тебе помешан.

– Спасибо, – негромко отвечает Вера.

Да, можно было бы иронизировать по поводу смущения Веры, учитывая, что у них с мамой небольшая разница в возрасте, но я не чувствую, что Ангелу уже сорок. Она совсем не выглядит на этот возраст. Снова обнимаю ее за талию и поглаживаю кожу сквозь ткань платья, чтобы унять ее дрожь. Волнуется моя красавица. Знала бы она, насколько сильно волнуюсь я.

Вера знакомится с Хуго, и мы наконец рассаживаемся за столом. Мама то и дело бросает взгляды на моего Ангела, улыбается и снова опускает взгляд к меню, как будто получив подтверждение своим мыслям. Вера неуверенно листает страницы, и я предлагаю ей свою помощь в выборе блюд. Позже она смущенно смотрит на богатый выбор приборов перед ней, а я ободряюще сжимаю ее руку под столом. Наклоняюсь так, чтобы прошептать ей на ухо:

– Я тебя всему научу. И, черт возьми, получу от этого неземное удовольствие.

Вера смущенно ведет плечами и смотрит на меня растерянно, но в то же время с укоризной.

– Не боишься моей мести за такую подставу? – шепчет она.

– Только если месть будет сладкой, – отвечаю ей, касаясь губами кромки ушка, а потом легонько облизываю и прикусываю мочку. Чувствую на себе чей-то взгляд и поворачиваюсь в сторону, видя женщину, годящуюся мне в бабушки. Нахально подмигиваю ей и возвращаю внимание нашей четверке.

Кое-как мы разделываемся с ужином, на который Ангел посматривает с подозрением, потому что такой порцией можно накормить только муравья, и то не факт. И сколько бы мы ни заказывали здесь блюд, наесться все равно не удастся. Разве что получить эстетическое удовольствие от самого места и красоты блюд. Ну и пофотографироваться для соцсетей, если ты – блогер. Наконец официант уносит пустые тарелки с приборами, и я даю знак, что пришло время десерта. Вера на удивление легко находит общий язык с моей мамой, болтая с ней о книжных новинках и о том, как сейчас тяжело найти достойную книгу, которая поглотит все внимание целиком. Я тоже делаю вид, что увлечен беседой с Хуго, на самом деле постоянно бросая взгляды на Веру и пытаясь убедить себя, что все делаю правильно. Что, если мама была права, и мне не стоит поступать именно так? Что, если это слишком интимный момент и мне… Но не успеваю я додумать мысль до конца, как официанты ставят перед нами витиевато украшенные десерты, опускают на стол бокалы для шампанского и разливают игристый напиток.

– Это в честь знакомства? – спрашивает Вера, приподнимая свой бокал.

– В каком смысле? – погруженный в свои мысли, я не сразу соображаю, о чем она спрашивает.

– В том смысле, что шампанское обычно пьют по праздникам.

– Ну, возможно, у нас есть событие, которое стоит отметить, – произношу слегка севшим голосом, а потом отодвигаю свой стул, достаю из кармана коробочку и опускаюсь на одно колено. – Ангел, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Боковым зрением вижу, как мама едва заметно качает головой, но все мое внимание сосредоточено на испуганном лице Веры. Она смотрит на меня невидящим взглядом, переводит его на кольцо, потом поднимает голову и обводит взглядом всех присутствующих в ресторане людей. Они замерли в ожидании момента, когда можно будет поаплодировать согласию невесты.

– Простите, – выдавливает из себя Вера и, совсем неэлегантно вскочив со стула, уносится прочь.

Я обтекаю. Не знаю, как нужно вести себя в ситуации, когда любимая отказалась выйти за тебя. Молча встаю и поворачиваю голову, глядя в ту сторону, куда убежала Вера. Таким растерянным я не чувствовал себя уже очень давно. Ставлю коробочку на стол и смотрю на маму, на лице которой столько сочувствия, что мне становится еще более тошно.

– Сынок…

– Не надо, мам. Я помню, ты предупреждала, – отрезаю я, не понимая, как вести себя дальше.

– Тимур, сейчас самое время догнать ее, – произносит Хуго.

Забрасываю коробочку назад в карман.

– Да, – отвечаю коротко и спешу на выход из ресторана.

Саундтрек к главе: Максим Фадеев feat Наргиз – Мы вдвоем

Вера

Я смотрю невидящим взглядом. Изображение расплывается, не вижу даже красивых глаз Тимура. Прямо сейчас я не чувствую ту силу и спокойствие, которые он дарил мне всю прошедшую неделю. Завтра утром я собиралась сообщить ему, что он абсолютно прав, и нет ни одной причины нам снова расставаться. А сейчас уже не так уверена в своем решении. Сначала знакомство с его мамой. Насколько она старше меня? Лет на восемь? Семь? Это же чудовищно, как будто пытаешься соблазнить сына подруги. Да, между мной и Анастасией пропасть, которая не исчисляется годами. Таким женщинам, как она, как раз место в подобных ресторанах. Она холеная, ухоженная, у нее прекрасные манеры. А я? Детдомовская приживалка, как называли меня в юности. Даже, черт побери, приборы правильные не могу использовать. Баба Люба – уборщица в детдоме – называла меня аристократкой. Говорила, что я как будто произошла из какого-то богатого дома. Может, так и было, теперь я уже вряд ли узнаю правду. Но это мнение «технички», как мы ее называли. А вот настоящее мнение той же Анастасии я никогда не узнаю, потому что она слишком воспитана, чтобы высказать его вслух.